litbaza книги онлайнСовременная прозаРассказы о животных - Симеон Янев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 102
Перейти на страницу:
Они уже дважды поживлялись курятиной.

— Кто их знает! — ответил неподвижный часовой, и в голосе его прозвучало сомнение.

— Будь спокоен. Явятся.

Охотник воткнул ружье в снег, положил мертвую курицу на рельсы, достал охотничий нож и рассек ее надвое.

— А курица-то для чего?

— Пригодится! — сказал охотник и беззвучно засмеялся.

Он вскинул ружье на плечо, перепрыгнул через канавку, положил курицу на снег и пошел к кустам, волоча на веревке окровавленную тушку.

— Я буду караулить там. Если что заметишь, свистни.

Он шел все дальше, оставляя на чистом снегу оброненные перья и темный кровавый след.

Спустя некоторое время на это место прибежала из дола лисица. Она петляла по снегу, останавливалась, принюхивалась и снова продолжала свой опасный путь. Вот впереди зачернел мост с неподвижной фигурой человека. Лисица видела его несколько раз и не боялась его. Нет, этот не опасен. Он бог знает почему вечно торчит на мосту. Изредка медленно прогуливается от одного берега до другого и снова застывает на месте. Она останавливалась и смотрела на него. Иногда человек замечал ее, но даже тогда не был опасен: размахивал руками, порой что-то кричал, бросал в нее камнем — и все.

Лисица остановилась в снегу недалеко от моста и, притаившись, не сводила глаз с часового. Она знала, что справа от моста вела вниз удобная тропинка, она бежала под мост и дальше. Ей оставалось подкараулить, когда часовой не будет смотреть в ее сторону, и прошмыгнуть мимо него. А перебраться через дол — уже проще.

Человек выжидал, выжидала и лисица. Она не спешила, ждала терпеливо, хотя мучительный голод, от которого у нее сводило желудок, гнал ее вперед. Наконец человек тронулся с места. Он шел по мосту прямо к ней, но лисица не испугалась. Она знала, что, дойдя до противоположного берега, он постоит немного и повернет обратно — и тогда…

Лисица метнулась вперед, в несколько прыжков добралась до обрыва, скользнула на передних лапах вниз и шмыгнула под мост. Наверху часовой продолжал шагать спокойным мерным шагом. Она перевела дух, ей хотелось громко затявкать от радости. Потом, присев на задние лапы, огляделась и перебежала замерзшую речку. Через минуту и мост, и человек на нем остались позади. Лисица поднялась на пологий берег, остановилась, прислушалась — было тихо, покойно, светло. Отсюда открывался знакомый вид: широкий пролет моста в стороне от железной дороги, а дальше — станционная ограда. Лисица бежала, почти не чувствуя страха, — не останавливалась и не оглядывалась. Но вдруг ее чуткий нос уловил какой-то знакомый приятный запах. Она удивленно замерла, осмотрелась, повела носом и сунула морду в снег. Да, вот оно — здесь! Быстро разрыв передними лапами снег, она наткнулась на куриные перья. И впереди на белом снегу тоже темнели перья. Она застыла на месте, недоумевая, как вдруг ее поразил короткий, резкий крик курицы. От изумления и радостного волнения лисица присела в снег. Она не поняла, откуда донесся этот странный звук, — казалось, его выплеснуло небо, снежное поле, далекие просторы…

Охотник притаился за кустами. Он видел, как лисица выбежала из дола и направилась прямо к нему через поле. Сердце замерло от волнения. Еще несколько шагов, и лисица наткнется на перья мертвой курицы. Почует ли она их запах? Остановится или нет? Подойдет ли поближе? Вот она остановилась, набрав в легкие воздуха, он крякнул по куриному. Мгновения казались ему часами, сердце неистово билось, он задыхался, ружье подрагивало в руках.

Лисица все еще сидела на снегу. Звериный инстинкт говорил ей: вот они, следы, — куриные перья. Незадолго до нее здесь, видно, побывала одна из ее рыжих сестер. Она понесла добычу вон туда, к темнеющим впереди кустам. Лиса не ошиблась: оттуда и впрямь снова донесся крик полузадушенной курицы — прерывистый, глухой, неясный.

Позабыв про опасность, лисица рванулась вперед, обогнула куст… Спасаться было поздно: в пяти шагах от нее на корточках сидел охотник с наведенным на нее дулом ружья. Лисица попыталась было отскочить в сторону, но ее ослепил блеск, оглушил гром выстрела, и она уткнулась мордой в снег. С трудом приподнявшись, поползла на передних ногах, волоча простреленный зад. И вдруг увидела над собой огромную тень человека. Это был конец.

Ночь была на исходе. Снова пошел снег. В полях было глухо и пустынно. Так пустынно, что можно было подумать будто на земле нет теплых деревень, шумных городов, грохочущих по рельсам поездов и что с незапамятных времен над снежными просторами царит это ледяное молчание. А в нем — два подстерегающих друг друга существа: человек с луком и колчаном, набитым ядовитыми стрелами, и животное с его извечным, неутоленным, первобытным голодом.

Перевод В. Смирновой.

ВОЛЧОНОК

К югу от гор простирается открытая и гладкая, как ладонь, Фракийская равнина. Разбросанные здесь и там, зеленеют купы уцелевших небольших дубрав. Весенней порой они сливаются с зеленью нив, но летом, на фоне желтеющего моря созревших хлебов, ласкают глаз и манят свежестью, точно оазисы в песках пустыни.

Там, в этих зеленых оазисах, находят убежище от летнего зноя и человек, и зверь, и птица. Там не перестают цвести яркие, пышные цветы, порхают пестрые бабочки, выводят птенцов птицы.

А дальше, в двух часах пути от этих мест, вдоль цепи гор тянется бесконечная зеленая лента, которая затем поворачивает на юго-восток и теряется в дали, окутанной полуденным маревом. Это струится речка Сызлийка. Вода и растительность вступили здесь в союз за жизнь, против смерти: деревья защищают воду от палящего солнца, а вода поит их корни.

Такова картина сегодня, а некогда на месте этой небогатой растительности шумели дремучие леса. Вокруг могучих дубовых стволов змеями обвивалась дикая лоза, и ее изумрудные побеги, достигая кроны деревьев, гляделись в тихие воды реки. От турецкого «асма», что означает «лоза», и пошло название этих лесов — «асмалык». На просторных полянах росла высокая трава, в которой прятались звери, а по весне гнездились лысухи и дикие утки.

Расстилавшиеся к югу поля тоже были испещрены негустыми перелесками. Там были рассеяны усадьбы турецких беев, болгарские деревеньки с низенькими глинобитными домишками под соломенными кровлями, с обнесенными плетнями овчарнями и дворами. Пашен в те времена было мало, на полях и лугах паслись многочисленные стада. По ночам окрестность оглашалась звоном колокольчиков и лаем косматых овчарок.

Иными были и люди — рослые, статные, неторопливые в движениях. Мужчины летом и зимой носили черные бараньи шапки. В крепких руках держали толстые суковатые кизиловые палки с круглым деревянным

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?