— Такая ты мне не нравишься, — сообщила Лирит.

— Ты мне вообще никакая не нравишься, — ответила я взаимностью и натянула через голову свитер. — Ну что, поехали? Или это была ещё одна отвратительная ложь, чтобы я посвятила всю себя тебе и не тратила время на свои собственные дела и проблемы?

Ехать пришлось долго. Оказалось, что мой возможный папочка живёт почти в тысяче километров от нашего города. Пришлось отправлять Наташке сообщение с просьбой покормить вечером и завтра с утра Бусю, потому что надеяться на квартиранток было бесполезно — они удрали в институт раньше, чем я вышла из своей комнаты, и не факт, что имели намерение вернуться. За вещами разве что.

Наташка перезвонила мне через полчаса и сказала, что я — ужасная подруга. Мол, я сбежала специально, чтобы про встречу с дядей не рассказывать. Пообещала ей, что позже всё расскажу, а чтобы она не обижалась, подкинула информацию, что вроде бы нашла родного папу.

Погорячилась. Она же, как и я, понятия не имела, что Виктор мне не родной отец. Хорошо, что перерывы между парами короткие, и ей нужно было бежать на следующую лекцию, да ещё и связь очень кстати пропала. На дознавателя Наташке поступать надо было, а не на финансиста — из кого угодно вытрясет то, что ей знать хочется. Я даже развеселилась, представив, что будет, если я пожалуюсь подружке на бессовестных врунов-демонов. Они же мигом все в Нави попрячутся, чтоб ненароком ей на глаза не попасться. Вот уж кто даже из Яна посмертное имя Михаила бы вытряхнул, так это она. Только не надо ей во всё это встревать. Ничего хорошего в такой жизни нет.

Лирит вела машину молча, бросая на меня косые взгляды, но не проявляя желания завязать разговор. Меня это вполне устраивало первые часа три, а потом стало скучно. Включила магнитолу, нашла какой-то радио-канал, но очень скоро поняла, что музыку слушать не хочу. Весьма кстати у нас закончился бензин, и пришлось остановиться на заправке — хоть какое-то развлечение. Я перекусила гамбургером, размяла затёкшие конечности и скормила два купленных здесь же сэндвича очень дружелюбному местному пёселю, которого тискала потом ещё минут десять. А когда села обратно в тёплый салон авто, поняла, что больше молчать не могу. Ненормально это — сидеть рядом с источником информации и не пытаться почерпнуть из него что-нибудь новенькое для расширения собственного кругозора.

— Как ты его нашла?

— Твоего отца? — уточнила Лирит, хотя и так было понятно, о ком идёт речь. — Я его не искала. Если бы ты спросила, я бы тебе всю твою родословную с адресами и расположением родинок на филейных частях рассказала. Увидела вчера, что ты заинтересовалась корнями, вот и решила немного помочь.

— Ну да, — согласилась я. — Я не спросила, поэтому всё пришлось делать самой. Логично.

Вопрос исчерпан. Лирит — демон, а кому ещё досконально знать всё и обо всём, если не этим вездесущим созданиям. Я уже раздумывала над тем, что бы ещё такое спросить, когда демоница сама решила продолжить разговор, причём на тему, которая её, кажется, зацепила.

— Ты права, по уровню способностей истинные демоны находятся где-то между низшими и высшими, но мы чистокровные, если можно так выразиться. И независимые. Обращённые принадлежат Нави, как рабы, потому что в своём смертном существовании пользовались магией, полученной нечестным путём…

— Не соглашусь, — перебила я поток её откровений. — У бессмертных чародеев помимо первенцев с даром Нави рождаются ещё дети с преемственной магией. Они её не крали. И если пользуются этой магией, то потому, что считают, что она — дар. Они-то в чём виноваты? За что им демоническое посмертие?

— М-м-м, ты не права. Первые бессмертные были прекрасно осведомлены о последствиях использования преемственной магии и должны были передавать это знание потомкам.

— Да? А зачем вообще понадобилось разрешать им быть преемниками? Да ещё и такого количества чародеев, какое захочется.

— Им никто не разрешал, Ир, — покачала головой Лирит. — Они уже пользовались преемственной магией, когда получили дар Нави. При этом всё украденное у них забрали, а взамен дали чистую магию, бессмертие и неприкосновенность, чтобы демоны ненароком не отняли этот дар. Возможности чистой магии почти безграничны, её хватило бы на всё, что только может пожелать человек, но нет, людям всегда мало. Одарённые обрадовались, что они теперь бессмертные и неприкосновенные, и принялись за старое. Не сразу, конечно. Первые несколько поколений передавали потомкам дар в чистом виде, но со временем эти потомки решили воспользоваться безнаказанностью, чтобы стать всемогущими, хотя и так уже ими были, только пользоваться этим не умели.

— Поняла, — кивнула я. — Детей наказывают за ошибки родителей. Кто-то тысячу лет назад хапнул лишку, а отвечать за это будут его пра-пра-правнуки на много поколений вперёд.

— Это справедливо, — пожала плечами Лирит. — Наказание соразмерно проступку. Если бы не жадничали, то и за потомков волноваться не пришлось бы.

— По-моему, никто особо и не волновался, — поморщилась я. — За себя если только. А истинных, значит, наказывать не за что?

— Истинные сотканы из чистой магии Нави. И не людьми рождены, а стечением обстоятельств. Я, например, появилась из-за того, что амбициозный чародей-алхимик с помощью заклятия соединения решил создать концентрированную магическую эссенцию из навий, которых он изгонял из одержимых сородичей. Богом стать хотел. Думал — выпьет это зелье, и будет ему счастье. Почти три десятилетия потратил на то, чтобы добиться такой консистенции, которая ему нравилась. А потом в его секретную лабораторию девчонка-бродяжка забралась и случайно стол толкнула, где колбы с экспериментальными образцами стояли.

— Поэтому ты суккуб, а не инкуб?

— Ну да, — кивнула Лирит. — Там столько магии было собрано, что половину квартала разнесло. А девчонка в эпицентре оказалась. Она определила мой пол, отдала мне своё сознание, а моя магия преимущественно состоит из того, что из себя представляют навьи.

Я вспомнила склизкое ощущение от прикосновений питомца Яна и решила, что этому рассказу можно верить — магия Лирит действительно была очень похожа на полужидкую тёмную массу навьи. Да и в остальном то, что она говорила, звучало на редкость правдоподобно.

— А давно это было?

— Хочешь знать, сколько мне лет? — усмехнулась демоница. — Триста с небольшим. По меркам истинных я ещё сущий младенец. Зато свободная, как навья. Могу жить хоть в Нави, хоть в Яви, и при этом никому ничего не должна. В Яви, правда, немного сложнее, потому что для воплощений нужна жизненная сила, но её всегда можно у кого-нибудь позаимствовать.

— А высшим демонам ничего не нужно, чтобы воплощаться, потому что у них после смерти жизненная сила так и остаётся с магией смешана? — догадалась я.

— Не только высшие, а все обращённые. Они существуют за счёт магии. Явь их истощает. Ты сейчас про своего красавчика Михаила подумала, да? Он низший, а такие вообще без магии жить не могут. Как псы голодные. Хватают всё, что видят вокруг, а потом пресмыкаются перед хозяином в надежде, что их пустят в Навь, где тепло и сытно.