– А что еще мне оставалось делать? Между нами все было кончено. Твои проблемы с законом меня не касались.

– Полицейские забрали меня в участок и допросили. Выяснив, что я не причастен к тому, в чем они меня подозревали, они меня отпустили. Но ты этого не знала, потому что отправилась за покупками, – произнес он с укором.

– Между нами все было кончено…

– Нет, не кончено. Мы просто поссорились. Ты правда думала, что я позволю тебе вот так просто отказаться от нашего брака?

Пруденс покачала головой:

– Я спросила тебя, как много усилий ты готов приложить, чтобы сохранить наш брак. – Ее голос сломался. – Ты помнишь, каким был твой ответ? Ты сказал, что вообще не готов делать над собой усилия.

– Я просто на тебя разозлился. Я только что вернулся. Я устал и хотел принять душ.

– И это означало, что ты мог положить конец нашим отношениям?

– Нет. Поэтому я и отправился к тебе сразу, как только меня выпустили из участка. Ты не пришла ко мне, чтобы узнать, в порядке ли я. – Замолчав, он раздраженно посмотрел на нее. – Я знаю, что ты не считала наш брак настоящим. Да, мы поругались, но неужели ты не чувствовала, что связана со мной?

Горечь в его тоне подействовала на нее как пощечина.

В комнате воцарилась тишина. Затем Ласло ее нарушил:

– Я не мог понять, что изменилось. В тот день ты была другой. Не похожей на себя обычную. – Он смерил ее суровым взглядом, от которого ей стало не по себе. – Но затем я встретился с твоим дядей, и все сразу встало на свои места. – Он мрачно улыбнулся и кивнул. – Кстати, ты права насчет его точек зрения. Мне не понравилось его мнение. Оно меня расстроило, но, признаться, ничуть не удивило. Разве оно могло меня удивить? Я уже слышал его раньше.

Пруденс не могла пошевелиться, словно ее парализовал его яростный взгляд.

– Я не понимаю…

– А я думаю, что понимаешь. Когда нужно решить проблему, полезно выслушать другую точку зрения.

Пруденс узнала собственные слова, и ее бросило в дрожь.

– Было так странно услышать от него твои слова. Это было безупречное представление. Должно быть, ты много репетировала.

– Н-нет, – пролепетала она. – Все было совсем не так.

– Все было именно так, Пруденс. Или ты хочешь мне сказать, что он посоветовал тебе остаться с твоим парнем?

– Нет.

Глядя на ее бледное, как полотно, лицо, Ласло почувствовал угрызения совести.

– Тебе следовало подождать и выслушать меня, но ты этого не сделала. Ты предпочла выслушать человека, который никогда со мной не встречался, но презирал меня. – Ласло наклонился вперед. – Ты знаешь, что он назвал меня лжецом и шарлатаном? Сказал мне, что все знает о таких, как я.

Ласло мрачно рассмеялся, и щеки Пруденс вспыхнули.

– Он сказал это вовсе не потому, что в твоих жилах течет цыганская кровь, – сказала она.

– Я тебя умоляю, Пруденс. Думаешь, я идиот?

Она покачала головой:

– Нет, но я знаю, что он имел в виду совсем не это. Он просто беспокоился обо мне. Боялся, что все может плохо кончиться. Наверное, он думал, что я повторяю судьбу своей матери, и хотел этому помешать.

К ее глазам подступили слезы, и она отвернулась.

– Ты исчез на десять дней, Ласло. Я не знала, что и думать. Я оставила тебе множество сообщений. Однажды Эдмунд пришел с работы и застал меня плачущей. – Она издала сдавленный смешок. – Похоже, я его напугала. Я не рассказывала им с Дэйзи о нас. Просто сказала, что познакомилась на ярмарке с парнем. – Пруденс обвела взглядом гостиную. – Я поговорила с Эдмундом, и он дал мне совет. Но ему не удалось меня переубедить. Когда я после разговора с ним отправилась искать тебя, я все еще хотела сохранить наши отношения. Я сделала бы все, чтобы быть с тобой. – Ее нижняя губа задрожала, и она прикусила ее. – Но ты даже не попытался заверить меня в том, что тебе нужны наши отношения.

Видя, что она с трудом сдерживает слезы, Ласло нахмурился. Это была правда. Он действительно не вселил в нее уверенности. Теперь он понял, как последствия неудачного брака ее матери отразились не только на Пруденс, но и на Эдмунде с женой. Они вырастили Пруденс, заботились о ней. Ласло представлял себе, что почувствовал Эдмунд, когда узнал, что девочка, которая была ему как дочь, плачет из-за мужчины, который во многом похож на ее вероломного отца.

Тяжело вздохнув, Пруденс печально посмотрела на него:

– Эдмунд просто дал мне совет относительно того, как мне следует поступить. Но он также сказал, что решение должна буду принять я сама. – Ее глаза увлажнились. – И я его приняла. Я пришла к выводу, что ты не особенно дорожишь нашими отношениями, поэтому решила их разорвать. Эдмунд ни в чем не виноват перед тобой. Они с Дэйзи просто пытались меня защитить. Можешь думать, что хочешь, но правда состоит в том, что наши отношения разрушились не из-за других людей и их мнений, а из-за того, что у нас было слишком много секретов друг от друга. По правде говоря, мы были до конца откровенными друг с другом, только когда общались на языке ласк и поцелуев.

Ласло молча смотрел на Пруденс. Никогда еще она не казалась ему такой красивой и такой ранимой. Его переполняло чувство вины и сожаления. Семь лет назад он сказал ей, что никогда не простит ее за то, как она с ним поступила. Сейчас он понял, что это ему нужно просить у нее прощения. Что это он, ее муж и любовник, должен был укрепить ее веру в людей и, что самое главное, в саму себя. Он этого не сделал. Тогда она обратилась за поддержкой к единственному человеку, который всегда был рядом с ней и никогда ее не подводил.

– Ты, должно быть, очень любишь своих дядю и тетю, – наконец сказал он.

Ее взгляд наполнился теплотой.

– Они не идеальны, но они моя семья, Ласло, и я их люблю. Я доверяю им.

– Больше, нежели мне?

Его вопрос сбил Пруденс с толку. Она чувствовала себя опустошенной. Встретившись взглядом с Ласло, она поняла, что для него очень важен ее ответ. Для нее было бы намного проще солгать, чтобы успокоить его, положить конец этой ссоре и уйти зализывать раны. Но она так устала от лжи и недомолвок, поэтому набралась смелости и кивнула.

Его глаза цвета янтаря неистово засверкали.

– А что ты хотел от меня услышать? – строго спросила она. – Неужели прошлое ничему тебя не научило? Я хочу быть с тобой честной, и мне хотелось бы думать, что ты тоже этого хочешь. Мой ответ «да», Ласло. Я доверяю им больше, чем тебе и даже самой себе.

Ласло долго смотрел на нее, поджав губы.

– Я тоже хочу быть с тобой честным, – тихо произнес он наконец. – Ты была права, когда сомневалась во мне. Когда не доверяла мне.

Ошеломленно уставившись на него, она пробормотала:

– Что ты имеешь в виду?