«Может, айсбайли тоже были из числа альвов? – подумала Валюшка. – А может быть, и нет…»

Статьи про скандинавских богов и героев никаких важных сведений Валюшке не прибавили, кроме того, что Хель никого из своего мира в мир живых не отпускала, и даже верховному богу Одину не удалось уговорить ее вернуть ему прекрасного Бальдра, его любимого сына.

– Теперь понятно, – пробурчала Валюшка себе под нос, – почему они так беснуются, пытаясь меня водворить обратно. Это как бы удар по их самолюбию, что ли, что меня айсбайль оттуда вытащил?

Она старательно смеялась, она храбрилась изо всех сил, но ей было очень даже не по себе. И стало еще хуже, когда, беспорядочно перелистывая страницы, Валюшка наткнулась на статью, которая называлась «Йоль».

«Йоль – ночь солнцестояния[7], самая длинная ночь в году. Так же называется и праздник, который длится приблизительно с 20 по 31 декабря. Эти тринадцать ночей называют Йольтайд, или «Ночи духов», потому что в это время боги и богини спускаются на землю, тролли и альвы беседуют с людьми, а мертвые выходят из Нижних Миров. В «Ночи духов» Хель пожинает особенно много жертв».

«Так вот почему именно вчера, 20 декабря, эти мертвецы активизировались! – догадалась Валюшка. – Причем не только ночью, но и днем. Они получили, так сказать, свободный доступ в мир живых! И решили добраться до беглянки… то есть до меня…»

– Но зачем я им нужна? Почему они ко мне привязались? – в ужасе воскликнула Валюшка, поднимая голову от книги и озираясь, словно ждала от кого-то ответа.

Однако вокруг царила тишина.

И вдруг Валюшка вспомнила… вспомнила одну пугающую фразу из словаря! Поспешно перелистала страницы и снова вернулась к статье про Хель.

Вот… Как же она сразу не обратила внимания на это?!

«Десятое число каждого месяца посвящено Хель, владычице ледяного ада».

Десятое число! И Валюшка словно бы услышала голос Марины Николаевны: «Я этот день – десятое января – навсегда запомнила…»

Конечно запомнила! Ведь 10 января много лет назад пропала Света!

Сама Валюшка приехала в Городишко 10 декабря – и в этот же день ее погребла снежная лавина, рухнувшая на нее с крыши. И она замерзла, почти умерла… Гарм поторопился выдернуть из тела ее жизненную силу, чтобы Валюшка попала в число жертв Хель!

Наверняка все, кого Валюшка видела в Хельхейме, все эти несчастные, обвитые корнями какого-то дерева, тоже пропали, погибли, замерзли или утонули в ледяной воде именно десятого числа! И сделались жертвами Хель…

Внезапно Валюшке стала понятна странная фраза насчет того, что в Хельхейм попадают все, на кого не смогли предъявить права их боги. Это значит, что там остаются люди, умершие некрещеными!

Марина Николаевна сказала, что ее дочка не была окрещена. Валюшка – тоже. И, наверное, те бедные ребятишки, которые утонули в проруби, – тоже. И все остальные, кого Валюшка видела в обиталище Хель. Эти несчастные не были крещены, а потому их не отпели, не похоронили по обряду, да и вообще тел их не нашли, как тела Светы, – и они попали в ледяной ад.

И остались там навсегда…

И Валюшку ждала бы такая участь, однако ее спас айсбайль, и поэтому обитатели Хельхейма никак не могут успокоиться. Они не могут допустить, чтобы жертва, предназначенная их госпоже, ускользнула!

Валюшка сидела неподвижно, потрясенная своей догадкой, и вдруг ощутила, что ноги у нее онемели.

Посмотрела вниз – да так и ахнула. Поземка посвистывала, обвиваясь вокруг кроссовок, поднимаясь все выше, и леденящий холод сковывал ноги все более властно.

Точно так же было ночью, перед тем, как появилась Пятнистая Молчунья!

Валюшка в панике вскочила, чтобы бежать, и обнаружила, что ноги и впрямь словно были скованы ледяными кандалами, да так, что с места не сойти, а все вокруг заволокло блеклой морозной мглой. Чудилось, эта мгла состоит из мириад микроскопических льдинок, которые кололи лицо и выбивали из глаз слезы.

И вдруг из этой мглы донеслись торопливые шаги. Кто-то бежал к Валюшке.

Кто? Друг или враг?!

В это мгновение из студеного тумана выскочил Лёнечка, взглянул на Валюшку и крикнул:

– Через левое плечо не оглядывайся, не то увидишь черта, который там таится, следит за человеком и подталкивает его на неблагие дела!

Валюшка, несмотря на свои «температурные аномалии» и необычайные приключения, была самой обыкновенной девчонкой. То есть если ей сказали чего-то не делать, можно было не сомневаться: она это сделает всенепременно! К примеру, Лёнечка велел не оглядываться через левое плечо – а Валюшка, конечно же, оглянулась.

Оглянулась – и колени у нее подогнулись…

За ее спиной взвился вихрь, ударился оземь – и рассыпался какими-то белыми фигурами. Несколько томительно долгих, пугающих мгновений они меняли очертания, а еще через миг Валюшка оказалась в окружении стаи белых птиц, которые накинулись на нее, навострив ледяные клювы.

А за их бешеным мельтешением угадывались очертания огромного белого быка.

Валюшка дико взвизгнула и замахнулась было книжкой, однако в это мгновение подскочил Лёнечка, схватил ее за руку и забросил себе за спину, а сам ударил белого быка какой-то короткой тонкой палкой.

Бык разлетелся ледяным крошевом, а Лёнечка продолжал отмахиваться своей палкой от налетавшей на него стаи снежных птиц, да так ретиво, что птицы одна за другой тоже рассыпались мелкими льдинками.

– Во сне видеть, что бегаешь, – знак счастливого предзнаменования! – выкрикнул Лёнечка, и Валюшка, почувствовав, что ноги наконец обрели силу, кинулась наутек, а сзади раздавался такой шум и грохот, словно там кто-то разбивал вдребезги стеклянные витрины.

Валюшка проскочила несколько метров, поскользнулась, чуть не упала и с трудом выпрямилась, сопротивляясь ветру, который мешал идти и подталкивал обратно, к скамейке, где Лёнечка продолжал сражаться с ледяными птицами.

Вдруг что-то кольнуло в спину.

Валюшка резко обернулась и завопила так, что мигом сорвала голос. Теперь она только беспомощно хрипела, с ужасом глядя в подступившего к ней снеговика.

Это он коснулся ее руками-ветками!

Снеговик обратил к ней белое, подернутое ледком комковатое жуткое лицо. Распялился в жуткой ухмылке провал безгубого рта, а черные глаза-угольки зажглись красно-оранжевым светом.

Глаза Хель! Глаза Гарма!

Глаза смерти…

Валюшка почувствовала, что у нее оледенели пальцы. Она даже не заметила, как снеговик дотянулся до них своими руками-ветками, которые были покрыты изморозью, в точности как белые щупальца ясеня, которые вчера оплетали окно и пробирались в комнату. А сейчас они вцепились в руки Валюшки, постепенно подтягивая ее к снеговику!