– Ну, маяк сам по себе – штука маленькая, – поспешил пояснить технические детали прощенный Жора, – его так сразу и не разглядишь. Тем более если он скрыт какой-нибудь льдиной, – добавил он, – а вот где «Академик Королев»?

– Не знаю, был ли ты в это время вменяем, – с ехидцей произнес академик, – но последнее, что мы от них получили, – это сигнал «SOS».

– Да помню я, – раздосадованно ответил Портнов, – что вы меня вообще за идиота держите?

– Успокойся, Жора, – примирительно произнес руководитель экспедиции, – прости, вырвалось. Тебя держат не за идиота, а за полноценного члена команды, от действий которого сейчас будут зависеть в том числе и наши с Людмилой жизни.

– Наверное, мы с нашим кораблем разминулись, – предположил техник. – «Королев» ушел от ледяного поля в одну сторону, а нас течением вынесло в другую, противоположную.

– Жора, – обратился к пилоту Коноваленко, – мы можем каким-то образом добраться вон до той льдины? – поинтересовался академик, указывая на недалекую и довольно обширную по площади ледяную глыбу.

– Аккумуляторы, конечно, на подсосе, – задумчиво пробормотал пилот, прикидывая расстояние и возможности выполнить поставленную задачу, – подзарядиться тут не от чего, силовой установки у нас на борту нет, но до нее, пожалуй, дочапаем. А зачем? – поинтересовался он.

– А затем, дорогие друзья, – Владимир Феоктистович отнял от глаз бинокль и посмотрел на обоих своих членов экипажа, – что нам с вами предстоит выгрузиться на эту льдину и на ней ожидать помощи.

– А батискаф? – Людмила глянула на академика округлившимися от удивления глазами.

– А батискаф пришвартуем рядом, – пожал плечами Коноваленко, – я так понимаю, что наш аппарат никак не назовешь судном, и к самостоятельному плаванию в открытых водах он не приспособлен. Верно? – Владимир Феоктистович обратился за поддержкой к технику.

– Верно, – озабоченно отозвался Жора, разочарованный перспективой сидения на льдине, – море, конечно, пока спокойное, но, не дай бог, поднимется хоть небольшая волна – нас зальет к чертовой матери.

– Так ведь можно переждать и внутри? – не унималась врач.

– Снова задраиваться? – Жора поморщился. – Нет уж, благодарю покорно. Сидеть в полной темноте и ждать неизвестно чего? Лучше уж на льдине.

– Почему в темноте-то? – продолжала допекать своими вопросами Людмила.

– Да потому, – нетерпеливо ответил Георгий, – что аккумуляторы на этой рыбке, – он приподнял ногу и несколько раз постучал по стальному боку глубоководного аппарата, – не вечные, подзарядить их нечем, а мощности осталось разве что дотянуть до той льдины да пару-тройку часов поддерживать в рабочем режиме работу бортового компьютера. На праздничную иллюминацию, уж извините, у нас силенок не хватит, – закончил он и стал спускаться по трапу внутрь аппарата.

– Жора прав, – добавил Владимир Феоктистович, когда техник скрылся в батискафе, – двигаться мы не можем, а течением нас может отнести неизвестно куда.

– Ну, а так нас отнесет вместе со льдиной, – привела очередной аргумент Людмила, которой очень не хотелось куковать на ледяном поле. – Какая разница?

– Разница в весе, – терпеливо пояснил академик. – Сколько весит батискаф? А льдина? Льды за сутки дрейфуют всего на несколько километров, а батискаф может отнести не на один десяток. Вот так. Да вы не переживайте, Людмила, – подбодрил девушку Владимир Феоктистович. – Мы с вами там такой комфорт создадим, какой на батискафе вам и не снился! Поверьте опытному полярнику, – уверенно добавил он и жестом пригласил врача следовать за Георгием.

Спустя минут сорок глубоководный аппарат послушно ткнулся в бок льдины, и академик со знанием дела стал командовать швартовкой и разгрузкой. За выступы завели два троса, еще один приладили к прочно вбитому в лед металлическому стержню, надежно прикрепив суденышко ко льдине. Теперь батискаф мог утонуть только вместе с этим многотонным айсбергом. Покончив со швартовкой, немногочисленный экипаж приступил к разгрузке нехитрого скарба, и спустя еще час академик стоял у небольшой кучи вещей, сложенной в самом центре их плавучего необитаемого острова.

– Да-а-а-а, негусто, – подвел печальный итог разгрузки Георгий, – особо не пожируешь, – добавил он, имея в виду довольно скудный запас продовольствия. – Даже у летчиков, и то, наверное, их НЗ больше.

– Ничего, – бодро откликнулся Владимир Феоктистович, хотя в душе его состояние было близким к панике. – Маресьев вон сколько суток без пищи по зимнему лесу полз? И ничего, выжил. А нам всего-то пару дней продержаться. Даже меньше. По радиомаяку нас найти – раз плюнуть.

– Если есть кому искать, – все так же разочарованно произнес техник-пилот.

– Жора, не паникуй, – строго отозвался академик, – сигнал бедствия – это еще ничего не значит. Если бы с кораблем случилось что-то серьезное, то мы бы увидели шлюпки. Их должно было отогнать в нашу сторону. И потом – за ними обязательно послали бы помощь – корабли, вертолеты. Что было бы нам весьма и весьма на руку, – академик достал трубку и раскурил ее. – Но, думаю, что ничего страшного не произошло. Просто какая-нибудь техническая поломка. Скажем, проблемы с двигателем или еще что-то. Отошли за поле айсбергов, починятся и по нашему радиомаяку придут за нами, – уверенно добавил Владимир Феоктистович. – Весь вопрос только в том, как долго нам здесь торчать и сколько времени экипажу «Академика Королева» понадобится на устранение неисправности.

– Во всяком случае, долго мы тут не протянем, – с грустью произнесла Людмила, – ни еды, ни палатки, ни оружия…

– Остров наш, – академик сделал широкий жест рукой, – необитаемее всех необитаемых островов в мире. Так что оружие нам с вами здесь ни к чему. С едой действительно туговато. Но как-нибудь перебьемся. А вместо палатки я вам сейчас сооружу шикарнейшие ледяные хоромы. И довольно теплые.

С этими словами академик отошел немного в сторону, достал из чехла внушительных размеров тесак, несколькими сильными ударами вырубил из снега большой прямоугольный блок и торжественно установил его возле сложенной кучи вещей.

– Начало фундаменту положено, – торжественно произнес Владимир Феоктистович, обрисовывая по снегу размеры будущего строения. – Жора, пока я буду здесь заниматься архитекторством, давайте-ка вы с Людмилой дуйте к батискафу и замаскируйте его.

– А как его замаскируешь? – удивился Жора.

– И зачем? – вторила ему Плужникова.

– Зачем – сами знаете, – ответил академик, старательно вырезая следующий снежный блок, – мы с вами хоть и не военный корабль и чинов высоких не носим, а вот так получилось, что вся наша экспедиция носит весьма конфиденциальный характер. Так что больше дела, меньше слов, – резюмировал академик, – батискаф пришвартован плотно, вам, друзья мои, осталось только припорошить его снегом.

– Так ведь так мы скроемся не только от посторонних глаз, но… – начала было снова сопротивляться Людмила, но Владимир Феоктистович неожиданно резко отдал приказ: