— А-а-а, дело житейское, — сочувственно покивал сэр Мерлин. — Ну пойдем, провожу тебя до трактира.

Я кивнул. Как удачно все же, что сэр Мерлин побежал за мной, теперь было кому показать мне дорогу.

А с Кирой, как оказалось, и вправду было не все чисто. Девчонка все-таки как-то замешана в убийстве матери, теперь я в этом не сомневался. Очень вероятно, что это она на меня этого бандюгу с удавкой натравила. Откуда у соплячки такие вот связи? Вряд ли, конечно, она мать сама замочила, но наверняка эта рыжая птичка куда-то попала, в какую-то дурную компанию. И по дурости своей натворила делов.

Как же не хватало мне сейчас хорошей сигаретки. А ведь от бандюги реально табаком несло, значит, табак в этом мире есть!

— Все, кстати, решили, что твой побег часть представления, — нарушил молчание сэр Мерлин, когда мы уже подходили к трактиру. Я между делом заметил, что совсем не далеко убежал. — Публика осталась довольна, судя по тому, что я успел заметить, — продолжал говорить сэр Мерлин. — Тебе зачет автоматом, а трактирщик должен тебе хорошо заплатить.

Однако трактирщик платить мне не собирался вовсе.

Сэр Мерлин, проводив меня, ушел по своим делам. Когда в трактире к нему прильнула какая-то грудастая красотка, я сильно заподозрил, что дела эти интимного характера.

— Ах, ты клоун недоделанный! — открыл свою варежку красномордый трактирщик с порога своего кабинета, куда меня препроводил тролль.

Кабинет находился за залом трактира. За спиной крсномордова маячил еще один троллеподобный вышибала.

— Чего обзываешься?! Рассчитай меня и разойдемся с миром, — просипел я.

Скандалить мне сейчас хотелось меньше всего. Я зверски устал, да и силы тратить на переливание из пустого в порожнее желания никакого не было.

— Ты еще денег смеешь просить, щенок?! — выпучил на меня свои маленькие, заплывшие жиром, глазки трактирщик. — Да, ты мне еще должен, сопляк, за неустойку! Мы договаривались на три часа! Иди еще час допевай! И тогда я, может быть, подумаю об оплате твоих скудных талантов!

Продолжать петь я, естественно, больше не мог, потому что после удавочки в горле свербело и трактирщик это прекрасно смекнул. Жадная свиноматка, теперь понятно, почему ему трубадуры постоянно требуются.

Кажется, дело пахло керосином. И придется опять помахать кулаками, чтобы взять свое — честно заработанное. Ну, ничего и не с такими «наполеончиками» справлялся.

Мысленно я стал оценивать ситуацию, если я с профессиональными стражниками справился, то с этими вышибалами и подавно разобраться смогу. Хотя там хорошо сыграл мне на руку эффект неожиданности.

— Петь не буду! Гони деньги за отработанные два часа! — продолжал я стоять на своем.

— Ты песни пел какого-то пахабного содержания, ты еще сам людям должен заплатить, что они это терпели! Да я на тебя завтра еще и стражу натравлю! Вон пшел! — брезгливо махнул на меня толстыми пальцами трактирщик.

Этот гнойный прыщ на меня махал своими коряжками! Мне стоило больших усилий прямо сейчас не сломать его дряхлую ручонку.

— Я прошу по-хорошему, деньги отдай, толстомордая скотина! — так я дал негодяю последний шанс одуматься, но горбатого, как говорится, только могила исправит.

— Что ты сказал, щенок?! — разъяренно прорычал трактирщик. — Ребята, поучите этого выродка манерам!

Тролли, разминая кулаки, двинулись ко мне. Но я не стал их дожидаться. Зачем? Мне наемные уроды были не интересны, тем более, они по дурости и своей не профессиональности оставили свою свиноматку без прикрытия, чем я очень просто воспользовался.

Я в один прыжок перекувыркнувшись, как меня учили в спецназе, оказался прямо за спиной трактирщика. Материализовал меч, который в этот раз услужливо показал себя перед публикой приличным кинжалом. И подставил его острие прямо к третьему подбородку красномордова.

Тролли, ошарашенные моей дерзостью, так и застыли с тупо открытыми ртами.

Трактирщик тихонечко так, по-бабьи, заскулил.

— Слышь ты, деньги гони и компенсацию за оскорбление сказочного репертуара «Короля и шута»! Зря ты на их песни наговариваешь!

— Дайте ему его поганые деньги, — проскулил трактирщик. — Девять серебряных будет достаточно.

— Не поганые, а честно заработанные, и не девять серебряных, а три золотых и семь серебряников, — нагло поправил я.

Толстомордого аж затрясло от жадности. Я надавил слегонца на кинжал, пустив засранцу кровь. Пусть поймет, что я с ним шутки шутить не собираюсь.

— Дайте ему, что он просит! — зло прошипел толстомордый трактирщик.

Один из троллей отвязал от пояса мешочек с деньгами и отсчитал монеты. Нехотя протянул их мне. Я взял одной рукой деньги, другой продолжая держать острие своего меча-кинжала у горла толстяка. И в обнимочку с ним погарцевал к выходу. У дверей я толкнул толстяка в объятия к его троллям.

А сам выскочил в общий зал. Там жизнь текла своим чередом. Люди выпивали, закусывали, общались, травили байки, громко смеялись.

Я знал, что на людях меня точно никто трогать не будет. Так как за опального трубадура вполне могли вступится клиенты. Но все равно нужно было поскорее выбираться отсюда. Я двинулся к выходу.

Но тут мне дорогу преградила хорошенькая служаночка с подносом, на котором стояла кружечка добротного янтарного пива.

В вырезе платьица у служаночки очень заманчиво белела упругая грудка. И вообще вся она была ладно сложена. Эх, было бы у меня время, я с этой красатулькой покуролесил бы всласть. Задолжал мне Фил, на две жизни вперед задолжал, но это потом, а сейчас надо было торопиться выручать друга.

Между тем девушка игриво мне улыбнулась.

— Актавий, куда это вы собрались? Забыли про традицию?! Трубадуру полагается выпить кружечку пива! Подарок от заведения.

Так и подмывало отбрить, что подарочками от этого заведения я на сегодня сыт по горло, но девушку обижать не хотелось, да и кружечка пива была уж очень заманчива. После всей этой беготни и моих потуг на сцене, горло не мешала бы промочить.

— Ну, как скажешь, красивая, — улыбнулся я девушке.

Взял бокал и разом осушил его. Утер с губ пену рукавом.

— Ну, до встречи, милая, — поставив кружку на поднос, кивнул я.

Сделал несколько шагов и понял, что трактир как-то странно покачивается. Воздух стал такой душный, спертый. Надо на улицу выйти.

Голова слушалась плохо, как и ноги. Невыносимо хотелось пить, водички бы ключевой из колонки, как мы в детстве пили.

Я-таки добрался до двери. А там уже два знакомых мне тролля взяли меня под руки.

— Эка, ты парень, как надрался! Мы тебя проводим, — дружелюбно оскалился один из вышибал.

— Вот, сучка! — только и сумел я пробормотать в адрес служанки с отравленным пивом и сознание меня оставило.