— Ната, что ты натворила?

— Я?! — картинно возмущается подруга. — А почему сразу натворила?

Громко застонав, я хватаюсь за и так не совсем здоровую голову обеими руками и начинаю массировать виски пальцами. Вот только этого мне и не хватало…

* * *

Уснуть в ту ночь было проблематично.

Под вечер разболелось ушибленное бедро, и, приподняв простыню, чтобы укоризненно глянуть на недовольную конечность, я слегка выпала в осадок. Почти вся поверхность от колена и вверх отсвечивала сине-фиолетовым.

«Таких масштабов повреждения у нас еще не было», — покачал головой счетчик неприятностей.

«Мы умрем», — подытожил пессимизм, после чего я поскорее прикрыла ногу простыней и попыталась отвлечься.

Получилось плохо, так как из-за роя не совсем приятных мыслей начала болеть уже голова. К тому же простыни казались чересчур жесткими, подушка слишком большой, а кровать мегаскрипучей.

Промаявшись до середины ночи, я с превеликим трудом погрузилась в полудрему, чтобы тут же открыть глаза.

— Скол тебя подери! — возмущенно рыкнула я, встретившись взглядом с Никлаусом и почувствовав знакомые обжигающе-горячие руки чуть ниже спины.

Я лежала в незнакомой комнате на широкой кровати. Точнее, это гадкий Доставала лежал на кровати, а я лежала на нем.

— Ты вконец охренел? — рявкнула я, а в следующую секунду осознала, что мы оба раздеты до максимума, и не сдержалась.

Колено, дернувшееся для удара по самому ценному, мужчине пришлось блокировать рукой, оставляя остальные части тела открытыми для прямого удара, чем я, естественно, и воспользовалась. Мои сжатые в кулак пальцы прицельно ударили Темного в лицо. Послышался хруст, после чего я с чувством выполненного долга радостно улыбнулась.

— Ангел! — укоризненно глянул на меня серыми глазами темноволосый мужчина, прижимая ладонь к пострадавшему месту.

— Сам дурак! — заявила я, откатываясь в сторону. — Куда ты меня затащил, Темный?

Убрав руку от лица, Никлаус продемонстрировал целую носовую перегородку и мягко улыбнулся.

— Это сон, — тихо произнес мужчина. — Ты спишь, Ангел.

— Ни фига себе кошмар!

Я закрываю глаза и концентрируюсь на чувствах.

Нет, я уже очень хорошо научилась отличать сон от реальности. Это не сон и в то же время и не реально существующая комната. К тому же меня терзает смутное чувство, что что-то похожее между нами уже было.

Ах да! Что-то похожее было в ту ночь, когда Эрик принес меня в секцию к Темным, и Кимми принялся меня лечить.

— Это сон, — еще раз повторяет Темный, придвигаясь ближе. — Когда рефаим по каким-то причинам не может быть со своей половинкой, им начинают сниться общие сны.

Ловко увернувшись от его огромной руки, попытавшейся обнять меня, я натягиваю простыню повыше и категорично качаю головой.

— Мы больше не пара…

— Не говори глупостей, — упрямо сжимает губы Никлаус и касается пальцами моего пострадавшего бедра. — Нам просто надо поговорить и все выяснить.

Тепло его тела обжигает даже сквозь ткань, поэтому я вздрагиваю. Пользуясь своей безнаказанностью, мужчина указательным пальцем рисует на моей ноге незнакомую закорючку и тут же убирает руку.

— Мои чувства к тебе не изменились, — горячо шепчет Никлаус.

И, словно подтверждая его слова, Светимость в моей груди разливается приятным чувством тепла и любви. Крепко зажмурившись, я стискиваю пальцами простыню и отрицательно машу головой.

— Я не хочу разговаривать, — едва ли не кричу я в пустоту перед собой, просыпаюсь и резко сажусь.

Оглянувшись по сторонам, узнаю знакомые очертания больничной палаты, с облегчением выдыхаю и тянусь к ночнику.

Да нафиг нужен такой сон!

Взяв с тумбочки первую попавшуюся книжку из стопки, которую мне все-таки притащили Конни и Ролли, поправляю подушку и погружаюсь в чтение.

Я проснулась от шума голосов где-то в глубине коридора и подняла голову. Рядом на постели валялась наполовину прочитанная книга о магических животных, написанная братом профессора Дурай. Но не загнутый край странички меня сейчас беспокоил, а примятая с краю постель и огромная ваза ярко-красных гербер на тумбочке у кровати.

Смерив цветы хмурым взглядом, я внимательно оглядела букет и нашла карточку с нарисованным на ней котенком. На усатой морде комично-виноватое выражение лица, а в лапках табличка «Ну прости засранца!».

Да щас тебе! Прям бегу и падаю.

— Доктор, поспешите! — крикнул кто-то рядом с дверью, ведущей в мою палату, а следом по коридору зазвучали быстрые шаги.

Заинтересованно приподняв брови, я спрятала карточку между страниц книги и осторожно встала с постели. Прихватив со спинки кровати халат, шустро оделась и прямо как была — в теплых носках — сделала пару шагов по направлению к выходу.

Однако дверь, опережая мое любопытство, открылась сама, и в палату, пригибаясь, проскользнули Натка, а вместе с ней какой-то незнакомый парень в черной куртке.

— Вот она, — шепотом сообщила ведьмочка, не слишком тактично указывая на меня пальцем.

Мы с незнакомцем окинули друг друга одинаково подозрительными взглядами и нахмурились.

— Ну я пошла! — сказала ведьмочка и, махнув на прощание ручкой с длинными пальчиками, выскочила за дверь.

Невысокий крепкий парень сделал несколько шагов ко мне и отвернул полу куртки, демонстрируя на груди до боли знакомую нашивку управления правопорядка.

— Я из управления, — негромко сообщил он. — Адам попросил привести тебя.

«Наглости мужику не занимать!» — восхитился молчавший все это время дракончик.

«Глядите-ка, кто очухался!» — возликовал оптимизм.

Последовав его рекомендациям, я заинтересованно глянула на свою татуировку. Свернувшись клубочком, салатовая рептилия радовала взгляд крупным фингалом под правым глазом и забинтованным почти до середины хвостом, но, вопреки жизненным урокам, ехидная улыбка с губ дракончика не пропала.

«Меня так просто не выживешь!» — храбро шепнул подарочек горца и подмигнул.

Мысленно поаплодировав салатовому нахалу, поднимаю голову и развожу руками.

— А я тут как бы на больничном, — невинно хлопаю ресничками. — Так Адаму и передайте…

На лице парня мелькает тень улыбки, но он тут же возвращает себе невозмутимую мину.

— Адам знал, что вы сначала откажетесь, поэтому просил передать… — Парень откашлялся. — Цитирую: «Хочешь допросить Эрика?»

Внешне я ничем не выдала своего восторга, все так же хмуро и без интереса продолжая взирать на незнакомца, но внутренне… Внутренне успела исполнить победный танец и пару раз крикнуть «Ю-ху!».