– Я вообще-то к Ольге Сергеевне, – проговорила она голосом, который даже ей самой показался неубедительным. – К Непрудной…

Охранник смерил ее неодобрительным взглядом и осведомился:

– Фамилия!

– Ле… Лебедева, – ответила Надежда Николаевна неуверенно, как будто сомневалась в собственной фамилии.

Охранник сверился со списком и не без ехидства проговорил:

– Нет такой фамилии. Гусева есть, и Чайкина есть, а Лебедевой нет! Значит, на вас пропуск не заказан! И вообще, отойдите в сторону, вы мешаете людям проходить!

Слово «людям» он произнес с ударением на второй слог, и это удивительным образом отрезвило Надежду. Она наконец взяла себя в руки. Да что же это такое? Почему она так перетрусила? Подумаешь, какой-то хамоватый охранник!

– Наверное, секретарша забыла включить меня в список, – проговорила она гораздо увереннее. – Сейчас я позвоню, и все выясню…

– Звоните, – отмахнулся от нее охранник и стал проверять пропуска у скопившихся перед его постом посетителей.

Надежда отошла в сторонку и сделала вид, что звонит по мобильному телефону. На самом деле звонить она не собиралась, чтобы заранее не ставить Ольгу в известность о своем приходе. Что-то ей подсказывало: Ольга не захочет с ней встречаться и под каким-нибудь благовидным предлогом удерет. Уж это она умеет. Так что нужно явиться к ней внезапно, как снег на голову…

Но как тогда проникнуть внутрь?

И тут сама судьба пошла ей навстречу.

Широкие входные двери распахнулись, и в холл кинокомпании ввалилась целая толпа крупных мужиков, которые тащили огромную деревянную лошадь. Хотя лошадь была бутафорская, в холле отчего-то сразу повеяло полем, степью и конюшней.

– Эй, мужики, вы куда? – Охранник, выпучив глаза, выскочил навстречу деревянному коню и его свите.

Из толпы вышел мужичок пониже ростом и поприличнее одетый. В руке у него была какая-то бумага, усеянная подписями и печатями, как мундир африканского правителя орденами.

– Из мастерской реквизит доставили, – сообщил он надменно. – Конь троянский, одна штука, для съемок исторического сериала!

– Да куда же вы эту дуру через главный вход тащите? – оборонялся охранник. – Реквизит положено через служебный!

– Через служебный? – Мужичок с бумагой подбоченился. – Думай, что говоришь! Ты этого коня видел? А служебный вход видел? Туда не то что весь конь, туда одна его нога не пройдет! Так что лучше пропусти нас по-хорошему, а то мы весь твой блокпост разнесем вдребезги!

Охранник от такой напористой наглости растерялся и отступил в сторону, и грузчики поволокли огромного коня внутрь. Надежда не растерялась, скользнула к бутафорской лошади, ухватилась за ее заднюю ногу и вместе с этой ногой благополучно проникла на территорию кинокомпании.

Ну что ж, на то он и троянский конь, чтобы помогать злоумышленникам проникать на охраняемую территорию…

В коридорах кинокомпании царили хаос и возбуждение, как в Помпеях накануне извержения Везувия. Во все стороны носились актеры в костюмах древних греков и римлян, крестоносцев и индейцев сиу, донских казаков и степных кочевников, полицейских и бандитов.

Среди этой пестрой толпы Надежда высмотрела девушку в обычном офисном костюме, поймала ее за рукав и спросила:

– Скажите, где кабинет Ольги Сергеевны Непрудной?

– Я… я не знаю, – дрожащим голосом ответила девушка. – Я здесь первый день… я в сериале снимаюсь, «Фантазии офисной мышки»… А сейчас я сама потерялась…

– Неупокоева! – Рядом появилась рослая женщина в мятом старомодном брючном костюме. – Где тебя черти носят? Там как раз твоя сцена началась…

Обеих женщин словно ветром сдуло.

Тут Надежда увидела смуглую женщину со шваброй, которая протирала пол. Уж это-то наверняка не актриса…

– Скажите, где кабинет директора? – спросила Надежда Николаевна уборщицу.

Та выпрямилась, смахнула упавшую на глаза прядь тыльной стороной ладони и ответила:

– На втором этаже, налево от лестницы.

Поблагодарив уборщицу, Надежда поднялась на второй этаж и сразу нашла там нужную дверь, на которой красовалась медная табличка с надписью: «Директор филиала». Ниже была прикреплена временная картонная табличка с именем нового директора: «Ольга Сергеевна Непрудная».

Надежда деликатно постучала. Ей никто не ответил, и тогда она открыла дверь и вошла внутрь.

Надежда Николаевна оказалась в обычной приемной – рабочий стол с компьютером, ксероксом и телефонами, шкаф с картотекой, еще один столик, поменьше, с кофеваркой и чайником. В общем, маленькое царство опытной и аккуратной секретарши.

Не было только самой секретарши.

Наверное, она просто вышла ненадолго – секретарша ведь тоже живой человек!

Однако Надежда невольно вспомнила злополучный триста семнадцатый офис и почувствовала какой-то неприятный холодок в спине. «Да что со мной сегодня!» – подумала она раздраженно, подошла ко второй двери и решительно постучала.

Ей снова никто не ответил, но это не остановило Надежду. Она толкнула дверь, шагнула в кабинет и с порога проговорила:

– Оля, не пытайся отмахнуться от меня. Нам непременно нужно поговорить…

Однако эта решительная фраза повисла в воздухе: в кабинете, как и в приемной, никого не было.

Ну что ж, решила Надежда, подожду ее здесь. Уж наверняка рано или поздно Ольга придет в собственный кабинет…

Надежда Николаевна подошла к столу и огляделась.

Кабинет был совершенно безликий, каких тысячи. Большие окна, полузадернутые тяжелыми шторами, черный письменный стол, на нем компьютер, рядом – бутылка дорогой питьевой воды и два стакана, на стенах – несколько фотографий. Какие-то равнодушные изображения горных пейзажей.

Казалось бы, в кабинете директора кинокомпании должно быть что-то необычное…

Говорят, что кабинет может многое сказать о своем хозяине. Впрочем, Ольга занимает этот кабинет совсем недавно и еще не успела наложить на него отпечаток своей личности… Хотя вот на столе стоит снимок в рамочке. Рамочка обычная, деревянная, не слишком подходит к этому шикарному столу, и Надежда узрела в ней что-то знакомое. Точно такую же рамочку подарила когда-то ее маме Ольгина мать, тетя Лиза. Ну да, рамка довольно старая, резная, очень красивые узоры на дереве, кажется, это груша… Что-то такое говорили, вроде их дед сам делал такие рамки, в общем, фамильная вещь. Так что можно с уверенностью сказать, что рамочка принадлежит Ольге, а не осталась от прежнего хозяина кабинета.

Надежда шагнула к столу и повернула рамку к себе, ей стало ужасно интересно, что же там изображено. Перефразируя классика: скажи мне, какой снимок у тебя на столе, и я скажу тебе, кто ты.

Но когда она увидела фотографию, ее брови поползли вверх. На снимке не было ни Ольги вдвоем с симпатичным мужчиной (это и понятно, учитывая развод), ни детской мордашки (что тоже понятно), ни кота, ни собачки, ни попугая, ни хомяка, из чего Надежда сделала вывод, что никакой живности Ольга дома не держит. На снимке была машина. Очень красивая, серебристая, двухместная, с откидным верхом.