— Который час? Они что, с ума сошли? Так ведь можно и мертвого поднять, — проворчал он, спуская худые, волосатые ноги на пол.

— Уже почти одиннадцать, — медленно произнесла Сильвия, косясь на Стронцо, пытающегося завернуться в простыню.

Боже, какой он старый и некрасивый, будто высохший инжир, брезгливо поморщившись, подумала она, когда мужчина отвернулся.

Луиджи подошел к ней сзади и обнял за плечи, коснувшись колючей щекой ее шеи. Сильвия невольно отстранилась.

— Что случилось? — обиженно спросил он.

— А ты не догадываешься? — Актриса посмотрела на него многозначительным немигающим взглядом: возможно, он поймет, что эта ночь расставила все по местам.

— А, ясно… Ты недовольна мной, — произнес Луиджи тоном обвинителя.

Он отошел от окна и стал одеваться, демонстративно отворачиваясь от Сильвии. Ей стало смешно, глядя на его неловкие движения и насупленную физиономию.

— Брось, Лу, — попробовала она успокоить неудачливого любовника. — Я вовсе не это имела в виду! Для меня совсем не важно, способен ли ты на что-то как мужчина или нет. Для меня уже давно это не имеет значения…

Конечно, Сильвия кривила душой. Проснувшаяся в ней благодаря Мартину женщина, теперь, как никогда страстно, жаждала утоления своих желаний. Но чего не скажешь ради душевного спокойствия старого друга. Луиджи бросил на нее недоверчивый взгляд. Однако было заметно, что слова Сильвии немного растопили его сердце.

— Ты серьезно? — Теперь в его голосе послышались сочувственные нотки. — И давно?

— О, мне не хотелось бы об этом говорить… — Актриса потупила взор, заломив руки. — Понимаешь, все как-то постепенно сошло на нет… Ведь у женщин с возрастом тоже пропадает желание, только в отличие от мужчин мы можем это скрыть. Но от тебя мне скрывать нечего… Я уже несколько лет не чувствую ничего, когда мужчина целует меня.

— А как же твой музыкант? Кажется, вчера вечером ты убеждала меня в обратном! — Стронцо снова недоверчиво прищурился.

— Неужели ты мне поверил? — наигранно рассмеялась Сильвия. — Да я же хотела заставить тебя ревновать, глупенький!

Она приблизилась к нему и, преодолевая себя, нежно обняла за шею. Сейчас ей меньше всего хотелось обнажать перед Луиджи душу. Почему она была так неосмотрительна? Во всем виновато вино…

Мартина с друзьями задержали в участке на несколько суток. Никто из них не держал обиды на другого. Всякое случается в их непредсказуемой жизни! Жаль только, что придется впустую потратить столько времени — можно было бы заработать немного денег. Но и в пребывании на казенном счету есть свои плюсы: все-таки кормят бесплатно.

У Мартина же кроме всего прочего появилась отличная возможность обо всем как следует подумать и разобраться в своих чувствах. Мысли о Сильвии постоянно витали в его голове, а суждения о ее сумасбродном поступке становились все менее категоричными и более терпимыми. Теперь ему казалось, что женщина просто надела привычную маску, в которой ей было комфортно и легко. Ведь в ее мире не терпят слабых, и, если ты позволил себе роскошь быть самим собой, будь готов к тому, что тебя могут сожрать целиком те, кому это не по нраву. А не по нраву это всем остальным, неспособным различить истинные ценности — любовь и доверие…

Но все же Мартин никак не мог соотнести то, что происходило между ними той незабываемой ночью, с тем, что случилось на следующее утро.

— Бог мой, Сильвия! Когда же ты была настоящей? — вздыхал он тайком, лежа на жесткой койке. — Как мне быть теперь, чего ждать, во что верить?

Бесконечные вопросы, на которые дать ответ не мог никто, мучили Мартина больше, нежели бесцельное прозябание в камере и отсутствие условий для занятий музыкой. Именно музыка была другой темой, над которой он размышлял, когда заходил в тупик, анализируя их с Сильвией отношения.

— Послушай, Рич, — спросил как-то Мартин своего друга, — ты никогда не думал, что будешь делать лет этак через десять?

— Через десять? — Тот озадаченно чесал затылок. — Ну… наверное, буду играть в какой-нибудь группе вроде нашей.

— А потом, через пятнадцать, двадцать лет? — допытывался Мартин.

— Хмм… Надеюсь, что к тому времени я успею обзавестись толстушкой женушкой и парочкой пухленьких малышей. Брошу музыку, устроюсь водителем в какой-нибудь супермаркет и буду потихоньку заколачивать деньги.

— Значит, по-твоему, музыка — это только развлечение? — Мартину не хотелось верить, что его друг действительно так считает.

— Музыка — музыкой, а кушать хочется независимо от того, есть у тебя вдохновение или нет, — резонно заметил Рич. — А сам-то ты, что собираешься делать? Наверняка Кристи в конце концов тебя окрутит и забросишь ты свою флейту куда подальше!

Рич захохотал, довольный своим остроумием, а Мартин снова погрузился в тягостные раздумья о будущем. Оно представлялось ему совсем не таким, о котором говорил Рич. Во-первых, Кристи никак не виделась ему в роли жены, да и вообще ни в какой роли. А во-вторых, вечно мерзнуть в сыром переходе или даже играть в каком-нибудь баре для жующей публики не прельщало Мартина. Возможно, в этом виновата была его гордыня, но он всерьез считал, что достоин лучшей участи. И способен ее добиться. Но как? Отсутствие денег и связей, пусть даже при наличии таланта, мешало музыканту осуществить амбициозные планы.

— Единственное, в чем я уверен, — это в том, что не буду вечно стоять в переходе со своей облезлой флейтой и довольствоваться грошами, брошенными мне из жалости, — убеждал себя Мартин.

Все это время Сильвия пыталась разыскать Мартина. Актриса готова была к тому, что он рассмеется ей в лицо, когда она признается, что пришла в смятение от его слов, боялась поверить в его любовь, боялась ошибиться и довериться ему… Каждый вечер после спектаклей женщина методично объезжала город, спускалась в каждый переход в надежде услышать знакомые звуки флейты. Но ни Мартина, ни его друзей не было видно. Как сквозь землю провалились! Сильвия была даже согласна встретиться с Кристи, лишь бы та пролила свет на загадочное исчезновение музыкантов. Тем не менее поехать туда, где она наверняка могла бы застать того, кого ищет, — к Мартину домой — не решалась.

Не решалась, потому что это выглядело бы неприлично. Другое дело — как бы случайно встретить его в переходе. «О, я не ожидала увидеть тебя!» — скажет она. «Я тоже не надеялся…» — ответит он. Сильвия не признавалась себе, но рассказ Мартина о его встрече с Кристи после долгой разлуки не давал актрисе жить спокойно, заставляя постоянно переживать эту ситуацию: как бы она повела себя на месте девушки? Сильвия не раз представляла, как Кристи обнимает Мартина, и сердце ее сжималось от ревности.

Луиджи Стронцо повсюду таскался за Сильвией. Ему не давало покоя совершенно другое: он уронил себя как мужчина в глазах своей прежней возлюбленной. То, что произошло между ними в первую встречу, а вернее, чего не произошло, не повторялось больше ни разу. По той простой причине, что Сильвия каждый раз, когда они возвращались домой после бесцельного шатания по городу, выставляла его за порог, говоря: