— То самое Воплощение Хаоса?

«Да», — сказали ресницы-тени.

— Чтобы стрясти долг или закончить партию?

— Чтобы закончить партию. Партию, проигрыш в которой Творца предрешен.

— И правила игры вам неизвестны?

«Нет», — сказали тени.

Яханный фонарь!

А я-то думал, это меня настигли проблемы, когда эльфы скупили залоговые нашего с Олником заведения, после чего все завертелось в дьявольском танце, в котором, кстати, участвовал самый настоящий эльфийский кредитор по имени Митризен. Постой, эльфы? Их же в моем мире не существует!

Талаши вздохнула.

— Об эльфах — позже, Фатик.

— Уговорила… Значит, Творец… м-м-м… потерялся? — Никак не могу избыть дурацкую привычку задавать вопросы, ответы на которые я ранее уже получил.

— Он исчез, Фатик, пропал без следа, и теперь мы лишены его света, его милости! — Судорога прошла по ее лицу. — Иные из нас, богов, говорят, что он прячется среди смертных, переходя из тела в тело незримой для богов и Кредитора сущностью, другие полагают, что он скрылся в некоем тайном месте… Так или иначе, он исчез, и мы не можем его отыскать, хотя пытались, о, как мы пытались!.. Мы брошены, отрезаны от его милости и его света! Каждый в своем мире, который дан нам в надел! Мы, боги, теперь… одиноки. Так же, как одиноки вы, смертные, в мире без бога!

— А разве Творец по определению не всеведущ, не всемогущ? Разве он не мог предвидеть исхода игры?

Талаши ответила сразу:

— Он не всемогущ и не абсолютен. Он затеял игру с Воплощением Хаоса, или Творца заставили в нее сыграть. Исхода он, разумеется, не знал.

— А о ставках вы только догадываетесь?

Пепельные губы дрогнули:

— Мы вольны предполагать. Проигрыш Творца может означать распад бытийной вселенной, уход миров в лоно изначального Хаоса… А это — конечная смерть даже для богов.

Однако!

Ситуация становилась все запутанней и загадочней, как сказала бы графиня дар Конти, запутавшись вместе со мной в простыне глухой ночной порой.

Когда дела паршивы, когда над головой трещат сами основы мироздания, и, черт подери, эльфоздания, в старине Фатике пробуждается страсть к ерничанью и дурным шуткам, не обращайте внимания.

— Ты… упомянула Воплощение Хаоса, Таланта. Это… живое существо?

Дрожь из-под ладоней богини передалась столу, затем содрогнулся весь локус и мраморный табурет, на котором я сидел. Талаши опустила голову, прижала острый подбородок к хрупким на вид ключицам.

Черт возьми, а ведь вопрос…

Богиня кивнула:

— Вот именно. Да, Воплощение Хаоса пугает богов.

Великая Торба!

Тут я подумал, что она, скорее всего, встречалась с Кредитором. Чем же он ее напугал?

— Пояснишь?

Она вздернула подбородок и бросила взгляд куда-то мимо меня. Черные провалы глазных впадин озарялись красноватыми зарницами.

— Это существо извне бытия. Это нежизнь, которая пьет жизнь, если ты способен это понять.

— Видимо, не пойму, пока сам не увижу, не пощупаю, не съезжу по сопатке… Он всемогущ? Или хотя бы равен по силе вам, богам?

— Он способен убить бога. Не мимоходом, а после борьбы, жестокой изнурительной борьбы… Тот, кто умер в этой пещере… пытался противостоять Воплощению Хаоса…

— Атрей?

— Атрей. И я, Лигейя-Талаши. Я пришла на помощь к тому, которого… — Она умолкла, но я сам в уме выстроил окончание фразы. Вот как, стало быть, боги способны на взаимные чувства?

Тени молчали.

— Вы пытались помешать Кредитору? Вдвоем?

— Кредитор отчаялся найти Творца. А время идет… Года складываются в десятилетия, затем — в столетия… Скоро будет четыреста лет, как Творец исчез.

— Разве для вечноживущих время так уж важно?

— Оно важно для всех, кто живет в линейном времени, Фатик. Нет, не спрашивай, тебе не нужно этого знать! Кое-кто из нас, богов, полагает, что с каждым днем просрочки Творец становится сильнее, и, возможно, в итоге соберет силы, чтобы закончить партию с выигрышем для себя. Кредитор не может этого допустить. Он отчаялся найти Творца, и поэтому прибег к шантажу. Он не может разрушать миры, созданные Творцом, но сил его достаточно, чтобы убивать богов… А без бога, скрепляющего бытийное начало, мир распадется, будет выпит Хаосом… Сейчас это происходит с твоим миром, Фатик.

Я поерзал. Муравьишки между лопатками, кажется, устроили себе постоянный, нет, постоялый муравейник.

— Так, погоди… Кредитор убивает богов — миры распадаются. Это знак Творцу — выйди, покажись?

— Да…

— Но Творец — ни гу-гу.

— Да… Но он слышит смерть своих детей… нашу смерть, и ощущает гибель миров, мы знаем это. Ему больно, но ставка такова, что он не может показаться… И мы боимся того, что он не вытерпит и покажется, очень боимся, но одновременно так этого хотим!.. И мы не знаем, что случится, если Кредитор Хаоса найдет Творца прежде, чем тот скопит достаточно сил… Мы предполагаем, что тогда всему сущему придет конец.

— А мой, Фатика М. Джарси мир, вот сейчас — распадается, гибнет?

— Именно так. И не только твой — но и мой мир тоже. Мир без бога обречен на гибель. Приглядись, как быстро сквозь источившиеся крепи утекает из твоего мира магия. Еще сто лет назад она была могучей силой, а теперь у чародеев в руках лишь жалкие крохи былого величия! Драконы — существа с истинно магической природой — давно вымерли… Смотри, с какой скоростью образуются лживые культы вроде культа Рамшеха Дольмирского, которому, кстати, посвящен сам Оракул, или многочисленных мелких богов во Фрайторе или Хараште… Это все — признаки распада мира, в котором умер бог, я знаю это, я могу проникать взглядом в иные миры и наблюдать общую картину их гибели…

— Значит, существуют иные миры, которые распались? И много? Скольких богов убил Кредитор?

Ресницы дрогнули.

— Сейчас речь о твоем мире, Фатик. Его крепи рушатся. Осталось уже немного, время гибели почти пришло… Учти: вскоре ты столкнешься с Хаосом на своем пути. И увидишь, как он выпьет часть твоего мира… и не одну! И горе тебе, если ты окажешься в тот миг в этой части!

Я поежился. Хорошенькие перспективы!

— Погоди… Но ведь ты, Лигейя-Талаши, ты — в моем мире, здесь и сейчас! И ты — богиня!

«Да», — сказали тени.

— Я бог другого мира, Фатик. Я пришла помочь Атрею в борьбе, но моя власть и сила в мире Атрея — мизерны. Таковы законы мультиверсума, который создал Творец. Простая предосторожность, уберегающая богов от конфликтов друг с другом… Мир и его бог рождаются одновременно в пламени Источника Воплощения, и составляют единое целое. Боги извне — всего только слабые гости, и они не способны уберечь чужой мир от распада. Убив Атрея, Кредитор заточил меня в локусе, из которого я не могу вырваться. Он выпил из меня почти все силы, оставив немного, чтобы жила, тлела… страдала… взывала к Единому…