Из-за угла выехал автобус. Они обернулись.

– Вот и твой лимузин, – прошептал Виктор. – Ступай. – Он подтолкнул ее. – Береги себя, Кэти.

Она молча кивнула и пошла к остановке. Три шага… четыре… Она замедлила шаг. Остановилась. Обернулась. Он уже почти растворился в тени.

– Поднимайся! – крикнул Виктор.

Кэти посмотрела на автобус. «Нет, не могу».

Она оглянулась:

– Я знаю одно место! Место, где примут нас двоих!

– Что?

– Я не хотела им пользоваться, но…

Рев мотора заглушил ее слова. Автобус остановился и почти сразу же тронулся дальше.

Кэти пожала плечами:

– Придется немного прогуляться, но кров и стол нам обеспечены. И могу дать гарантию, что в полицию никто звонить не станет.

Виктор выступил из тени.

– Почему ты вспомнила об этом только сейчас?

– Я и раньше думала, но тогда ситуация еще не казалась настолько отчаянной.

– Не казалась настолько отчаянной, – задумчиво повторил он и, недоверчиво глядя на нее, шагнул к остановке. – Насколько отчаянной? Вот что, леди, объясните-ка, что именно вы имеете в виду?

– Успокойся. И пожалуйста, постарайся понять, что это – крайнее средство. И очень трудное для меня решение.

Он с прищуром посмотрел на нее:

– Что-то мне этот вариант начинает не нравиться. О чем именно идет речь? Куда ты меня приглашаешь? Это какая-то ночлежка?

– Нет, дом в районе Пасифик-Хайтс. Скорее даже не дом, а настоящий особняк.

– Вот как? И кто же там живет? Кто-то из твоих друзей?

– Наоборот. Виктор вскинул брови:

– Враг?

– Теплее. – Она устало вздохнула и махнула рукой. – Мой бывший муж.

– Джек, открой! Джек! – Кэти в десятый, наверное, раз постучала в дверь ненавистного дома. Никто не ответил. Окна смотрели на них пустыми, темными глазами. – Черт бы тебя побрал, Джек! – В отчаянии она шлепнула по двери ладонью. – Почему, когда ты мне нужен, тебя никогда нет дома?

Виктор огляделся. Их окружали роскошные, элегантные дома и аккуратно подстриженные кустарники.

– Ладно. Не стоять же здесь всю ночь.

– Всю ночь мы стоять не будем, – пробормотала Кэти и, опустившись на колени, принялась рыть землю в обложенной красным кирпичом клумбе.

– Ты что делаешь?

– Так, ничего. Нарушаю собственный зарок. – Джек всегда прятал запасной ключ под геранью, и если только не изменил привычкам… Пальцы наткнулись на что-то металлическое. Есть. Там, где всегда. Она поднялась, отряхнулась, вытерла грязь. – Но и у моей гордости есть пределы. Один из них – угроза смерти. – Кэти вставила ключ в замочную скважину, и… паника успела выпустить когти, когда он не повернулся с первого раза, но она чуть нажала, и замок поддался. Дверь отворилась, и перед ними открылся холл с тускло сияющим в темноте полированным деревянным полом и массивными стойками перил.

Кэти жестом предложила Виктору пройти вперед. Дверь мягко закрылась, отрезав их от всех опасностей внешнего мира. Оба облегченно выдохнули.

– И в каких ты отношениях со своим бывшим мужем? – спросил Виктор, наугад следуя за Кэти через темное фойе.

– Мы с ним разговариваем. Но только в самом крайнем случае.

– И он не будет возражать против твоего вторжения?

– Возражать? – фыркнула Кэти. – Через спальню Джека прошла добрая половина человечества, и он нисколько не возражал. Единственным условием было наличие ХХ-хромосом.

Проложив путь в гостиную, она подняла руку и, нащупав выключатель, включила свет. В следующее мгновение оба замерли в изумлении перед двумя обнаженными телами, привольно раскинувшимися на шкуре белого медведя.

– Джек! – вырвалось у Кэти.

Лежавший на ковре мужчина зашевелился и сел.

– Привет, Кэти! – Он почесал взлохмаченную голову и ухмыльнулся. – Почти как в старые добрые времена, а?

Женщина тоже проснулась, тряхнула копной рыжих волос и, коротко выругавшись, поднялась и, виляя голым задом, устремилась к ванной.

– Это Лулу, – представил подругу Джек и широко зевнул.

Кэти вздохнула:

– Вижу, вкус у тебя остался прежним. Пожалуй, надеяться на прогресс уже не приходится.

– Нет, милая, ошибаешься. Я показал себя тонким ценителем прекрасного, когда женился на тебе. – Нисколько не стесняясь своей наготы, Джек встал и оценивающе посмотрел на Виктора. Контраст между мужчинами бил в глаза. Джек был красавчиком и знал себе цену. Что же касается Виктора Холланда, то ему ярлык «Тщеславие» подходил так же, как Джеку бирка «Скромность». – Вижу, ты привела четвертого, – обронил Джек, поворачиваясь к бывшей супруге. – Ну что, ребята? Бридж или покер?

– Джек, мне нужна твоя помощь.

Он сделал большие глаза и с притворным изумлением покачал головой:

– Неужели?

– Ты прекрасно знаешь, что я не пришла бы сюда без крайней необходимости.

Джек подмигнул Виктору:

– Не верьте ей. Она до сих пор сходит по мне с ума.

– Мы можем поговорить серьезно?

– Дорогая, ты никогда не отличалась чувством юмора.

– Черт бы тебя побрал, Джек! Прекрати! – У каждого есть предел, и Кэти своего уже достигла. Как ни пыталась она держаться, слезы все же прорвались. – Ты можешь хотя бы раз в жизни меня выслушать?

И тут терпение лопнуло даже у Виктора. Да этот тип, Джек, полное ничтожество и придурок! Тут и психолога приглашать не надо – ясно с первого взгляда. Неужели не видит, что Кэти измотана и напугана? До сих пор Виктор восхищался выдержкой и силой этой женщины, и видеть ее плачущей было выше его сил.

Он шагнул к ней, обнял, а когда она спрятала заплаканное лицо у него на груди, бросил через плечо проклятие, в котором поминался не только сам Джек, но и его мама.

Владелец особняка не только не возмутился, но даже и бровью не повел – наверное, потому, что в его адрес летели словечки и похуже. И может быть, не только словечки. Сложив руки на груди, он лишь покачал головой:

– Как мы ее защищаем, а?

– Она нуждается в защите.

– Неужели? И от чего, если не секрет?

– Вы, может быть, не слышали. Три дня назад убили ее подругу Сару.

– Сару? Сару… Бойлан?

Виктор кивнул:

– Сегодня вечером кто-то пытался убить Кэти.

Джек уставился на него с открытым ртом. Потом, оправившись от шока, посмотрел на бывшую супругу:

– Это правда? То, что он говорит?