Мы с Ларсом смотрим друг на друга за неимением других способов взаимодействия. Я подняла валяющуюся ветку и нарисовала стрелку, ведущую в лес, а рядом с ней -вопросительный знак. Парень кивнул, и мы пошли вдоль густых зарослей колючего и непривычно высокого шиповника, в поисках какой-нибудь тропинки. Однако тропинки не наблюдалось. Создавалось ощущение, что лес обнесен живым забором, словно замок из сказки о спящей королевне, погруженной в магический сон.

«А может, просто не надо лезть туда, куда тебя не звали?»

«Странное замечание, совсем на тебя непохожее. По мне так, это вызов. Можно прийти сюда с ножом и...»

«Иуйти без головы»

«Если бы ходить сюда было запрещено, ректор или кто-то из них об этом бы сказали» «Если бы они хотели, чтобы вы сюда ходили, они бы сказали, что это запрещено»

Что ж, резонно. И все же...

Лес был тихий, даже какой-то притихший, уже местами по-осеннему побуревший и пожелтевший, только густой и непривычно высокий шиповник, сплошь усеянный крупными ржаво-оранжевыми ягодами, радовал глаз темно-зеленой листвой. Мы шли и шли вдоль, живая изгородь все не кончалась, и это отчего-то нервировало и злило. Наконец я остановилась и с какой-то непонятной для себя досадой протянула руки к упрямым колючим ветвям.

«Что мне сделать?»

«Перестань думать о том, что ты хочешь сделать»

«А о чем тогда мне думать?»

«О том, что ты делаешь. О том, что ты чувствуешь. Внешнее молчание только рамка. Чтобы постичь свою магию, ты должна замолчать изнутри»

Я старалась не зацикливаться на безумных внутренних диалогах.

Зрительные образы? Зелень, желтизна листвы высоких дубов, пыльно-коричневые стволы. По ветке ползет крошечная мошка с желто-зеленоватой спинкой. Зрение едва позволяет разглядеть в подробностях сетчатый узор ее крыльев.

Звуки? Тихо шелестит листва. Еще тише - дыхание Ларса, стоящего рядом. Еще тише, еще - казалось, вот- вот, и я услышу стук собственного сердца.

Ощущения? Кончики пальцев чуть касаются шершавых прохладных листьев, острых шипов на стеблях, холодных налитых ржаво-оранжевых тяжелых на вид ягод. Еще миг - и я ощущаю тепло, нет, жар, с вскриком отдергиваю обожженный палец. Обалдело трясу головой.

Куст шиповника тлеет. Не горит, а обугливается, чернеет. Ветки, безжизненные, словно бы закопченные, падают на землю, крошатся. Съежившиеся листья отваливаются и кружатся в воздухе.

Эла говорила, что моя стихия огонь, но никогда еще до этого момента мне не доводилось ничего сжигать. Демоны, это же порча имущества Академии! А я ведь даже объяснить ничего не смогу... Как же это у меня получилось? Ларс же как ни в чем ни бывало, поднял вверх ладонь, скрестив средний и указательный пальцы в знаке одобрения и первым полез в образовавшуюся дыру.

Мы шли, хрустко наступая на какие-то ветки, хлюпая попавшимися под ноги грибами, совсем недолго, как вдруг вышли на небольшую и вполне себе солнечную поляну, очевидно, побывавшую в человеческих руках. Поляна была ухоженная, перекопанная земля с редкими вкраплениями сорняков наводила на мысли об огороде.

Или кладбище.

Небольшие холмики, в локоть или даже короче локтя, были аккуратно обложены разнокалиберными камушками. Никаких табличек, естественно, не было, но на нескольких «грядках» - или все же могилках? - я увидела изрядно потрепанные украшения, отчего по телу пробежала волна ледяных мурашек. Заржавевший гребень для волос, выцветшая блекло-голубая лента, завязанная бантом, нить чуть сколотых бусин.. .Физическая невозможность сказать что-то Ларсу действовала на меня как.. .веревка на всем теле. Я чувствовала себя связанной.

Ларс чуть вытянул руку - и земля на ближайшем холмике зашевелилась, поползла в стороны. А потом я увидела несколько высушенных мелких косточек, слишком маленьких, чтобы принадлежать даже ребенку. Скорее - маленькому зверьку, может быть, белке или.

В уши врезался тонкий пронзительный визг, отвратительный, гневный. Мои ноги чуть ли не по щиколотку провалились в сухую твердую землю, и я забилась, выбираясь из нее, бесполезно зажимая уши - визг, казалось, шел изнутри головы. А потом мы с Ларсом, который так же остервенело тряс головой, увидели прозрачную руку, медленно высовывающуюся из порушенного холмика, затем голову, женское тело в плаще с длинными, до колен, волосами. Призрак женщины даже не взглянул на нас, сел на землю, подвернув ноги. Пряди волос, как щупальца гигантского спрута, словно жили своей жизнью. Они подхватывали косточки, бережно укладывая их обратно, сметая землю, расставляя камни - в этот момент призрак был похож на играющего ребенка. На нас она будто и не смотрела вовсе, и мы, не сговариваясь, буквально отползли обратно, невольно стараясь даже наступать на свои прошлые следы.

Остаток дня прошел буднично и даже скучно, закат - багряный, роскошный, - висел над лесом и мы с Ларсом стояли у небольшого зарешеченного окна нашей комнаты и смотрели на него, томительно ожидая обещанного часа.

«Интересно, откуда взялись решетки на окнах»

«Чтобы адепты не выпрыгивали из окон?»

«Хм, вариант. Возможно, прецеденты уже были. Раньше решеток не было»

«Откуда ты знаешь?»

Мне вдруг стало.. .нехорошо. Неуютно.

«Ничего я не знаю. Просто так предположил»

«Ты врешь», - подумала я, и вдруг явственно осознала: да, это так. Мой внутренний голос мне врет. Что могло быть абсурднее?

- Ты врешь, - повторила я гораздо увереннее и вдруг поняла, что говорю вслух.

Тем же вечером я отрезала волосы. Безжалостно, словно прощаясь с самой собой, а точнее

- со своими мечтами о Габриэле. Глупо было ассоциировать волосы с ним. Всё это было очень и очень глупо, но мне казалось, что детские мечты, не имеющие под собой ни малейшего основания, держат меня, словно под стеклянной банкой - не выбраться, не вдохнуть. Просто поразительно, что за целый год в моих чувствах ничего не изменилось.

Я тряхнула головой, провела рукой по легким коротким прядкам. Можно подумать, что-то потеряла! Ларс косился на меня с опаской и даже какой-то печалью, но возражать не стал. Впрочем, час после заката уже прошел. В молчании были и свои плюсы.

Первое учебное утро началось.. .тяжело. Нас разбудил утробный металлический звук, гулкий и проникающий в самое нутро. Колокол?.. Нет, откуда...часы! Так били часы. Кажется, о часовом звоне я читала в одной из книг.

Мы с Ларсом подскочили, глянули друг на друга и дружно открыли рты. Так же дружно их захлопнули, Ларс сделал приглашающий жест рукой. Ходить перед ним даже в нижней рубашке было.. .стыдно. Я завернулась в одеяло и максимально независимый вид, и пошлепала в ванную. За окном еще было темно, и спать хотелось неимоверно. В расписании до завтрака стояла "тренировка тела", надевать нужно было «удобную одежду». Я натянула выданные безразмерные штаны, перевязала их на поясе шнурком и закатала снизу, надела рубашку и сверху еще домашний жилет.. .Выглядело это все.. .не очень. Мешковато, но движению, конечно, не мешало.