– Да нет, вроде… – Яна смотрела на него с недоумением. Таких вопросов ей не задавали ни разу. – Никакого недомогания не было.

– В таком случае, Яна… – Вербицкий порывисто встал, убрал сигареты в карман и собрал все документы в папку. – Можешь считать себя свободной. На это, правда, уйдет несколько дней.

– Как это, свободной? – недоверчиво усмехнулась девушка. – За умышленное просто так не отпускают.

– Просто так – нет, – подтвердил следователь. – Но я лично, и другие люди, заинтересованные в твоем освобождении, приложим максимум усилий, чтобы это произошло. Но после того как ты выйдешь, у меня будет к тебе предложение, от которого, я надеюсь, ты не станешь отказываться.

– Эй-эй! – возмущено вскинулась Яна. – Шлюхой я никому не стану!

– Успокойся. – Вербицкий небрежно сунул папку с делом подмышку. – Никто не предложит тебе сексуального рабства в обмен на свободу. У тебя будет выбор: принять мое предложение, или нет. С сексом оно никак не связано. Но ведь ты догадываешься, что тех, кто занимается тем же, чем занимался твой муж, довольно много?

– Подозреваю. – Яна сжала кулаки. – Взять бы всех этих сволочей, и… – она сделала жест, словно выжимала тряпку.

Вербицкий неторопливо подошел к двери и постучал. Обернулся к девушке.

– Потерпи несколько дней. А пока – береги голову.

– В смысле? – не поняла девушка.

– Да не важно, – усмехнулся следователь. – Просто будь осторожнее.

Лязгнул замок, конвойный открыл дверь, посторонился, пропуская Вербицкого.

Выйдя из здания следственного изолятора, следователь закурил, потом достал телефон.

– Алло. Здравствуйте. Будьте добры Косинского. Алло! Сергей Иванович, это я. Я поговорил с девушкой, прощупал ее отпечаток. Предварительно проверил все ее ранее данные показания. Подтвердилась информация, что мы уже вышли на ее мужа, он проходил у нас под маркером «Семнадцать – красный». Яна убила его за день до назначенной операции по устранению. Так вот, она нам нужна.

– Вы уверены? – в голосе на другом конце провода звучала сильная заинтересованность.

– Абсолютно, Сергей Иванович! Вы курируете отдел вербовки относительно недавно, а я, при всем уважении, занимаюсь ею уже десять лет. Думаю, мои выводы стоят рассмотрения.

– Убедили. Я человек в отделе новый, но безответственным никогда не был. Так что не стану пренебрегать мнением опытных специалистов. Продолжайте, пожалуйста.

– Судя по всему, девушка выдержала «мертвую совушку» без каких-либо последствий для здоровья, вы представляете? Отпечаток очень сильный! Она почти непробиваема. Мы не так часто сталкиваемся с подобным при вербовке, и вы уже знаете об этом. В России найдено лишь три подобных экземпляра, и они уже работают у нас. Вытаскивайте ее, как угодно. Нам нужна эта женщина! Я сам сделаю из нее карката.

* * *

Оксанка ждала ее, сидя на лавочке у первого вагона уже стоявшего на станции поезда. Милада на ходу ухватила подругу за руку, и они прыгнули в закрывающиеся двери электрички.

Поезд грохотал по туннелю так, что приходилось почти кричать друг другу на ухо.

– Нам до какой?

– Юго-западная! – Оксанка сверилась со схемой. – Конечная!

Выйдя из душного метро, они встали в длиннющую очередь на пригородный автобус. Милада ошарашено смотрела на столпотворение людей перед собой. Человек сто пятьдесят. Ажиотаж на нужное им направление поразил ее до глубины души, судя по всему, их цель была довольно удаленным населенным пунктом. Древний автобус, типичный представитель подобного пригородного сообщения, как раз подъехал к остановке. Небольшая машина Львовского завода мгновенно была набита под завязку, накренилась, вспучиваясь из дверей спинами тех, кто готов был ехать даже на весу, лишь бы этим рейсом. И сразу загудела голосами. Голосами владельцев отдавленных рук и ног, пенсионеров, чьи потенциальные сидячие места заняла наглая молодежь, тех, кто пролез вне очереди и их оппонентов.

– Простите, – вежливо поинтересовалась Милада у старушки впереди, сидевшей на огромном туристическом рюкзаке, который по своему виду годился только в кузов самосвала, – а когда следующий автобус?

Старушка смерила Миладу выразительным взглядом, но ответила довольно приветливо:

– Через два часа, детонька. Передають, только две машины на линии.

– Потрясающе, – вздохнула Милада. – Просто великолепно. Не, Ксюх, я так не могу. Пошли ловить тачку.

– Нууу, – засмущалась Оксанка. – Я не знаю, куда нам ехать. Не знаю название деревни. Только знаю, как идти от конечной остановки этого автобуса…

– Слушай, ты натуральная блондинка, или прикидываешься? – саркастически осведомилась Милада.

Оксанка надулась:

– Знаешь что…

Но Милада только отмахнулась.

– Бабушка, – обратилась она к старушке на рюкзаке, – а как называется конечная остановка у этого автобуса?

Та вновь оглядела ее довольно подозрительно, но ответила по-прежнему приветливо:

– Совхоз «Трудовая солидарность», детонька. А тебе, детонька, чего там надыть?

– Мне-то ничего не надыть, – в тон ей ответила Милада, – а вот подружка едет бабушку проведать.

– Дело хорошее, – одобрила старушка. – Частенько, видать, навещает, раз дорогу забыла…

– Я не забывала, – обиженно отозвалась Оксанка. – Я про бабушку неделю назад узнала.

– Тоже хорошо, – кивнула бабулька. – Лучше поздно, чем никогда.

Оксанка уже набрала полную грудь воздуха, чтобы выдать достойный по язвительности ответ, но Милада остановила ее.

– Не торопитесь осуждать, почтенная. Это выглядит нелепо, но на самом деле так. Родители скрывали от нее существование бабушки всю жизнь. Как в мексиканских сериалах, понимаете?

Старушке явно польстило, что молодая девушка уважительно назвала ее «почтенная». Вообще, эти обращения, которые использовала Милада к людям старше себя, сильно отдавали востоком, а Милада очень уважала восток, в том числе и за отношение к старикам и родителям.

– Помирать, видать, собралась твоя бабушка, – покачав головой, сочувственно обратилась старушка к Оксане. – Хочет перед смертью на внучку взглянуть.

– Что вы такое говорите! – возмутилась Оксанка. – Да вы знаете, сколько ей лет?

Она вдруг осеклась и ошарашено посмотрела на подругу. Так-так, подумала Милада, а бабулька-то, видать, недалека от истины!

– Да уж знаю, что говорю, – усмехнулась женщина, – поживи-ка с моё!

– Так, всё, – решила Милада. – Я пошла ловить машину, а ты, Ксюх, карауль на всякий случай нашу очередь.

Не успела Милада поднять руку, как перед ней мгновенно выстроилась очередь машин. Рядом с ней, а тем более, когда они голосовали вместе с Оксанкой, всегда тормозили машины. И водители, разве что не облизывались, спрашивая: «куда?». Но тут, поняла Милада, дорога в аэропорт, так что удивляться не приходилось. Правда, пыл автомобильных поклонников сразу увядал, когда выяснялось, что «красавица» собралась не во Внуково, а гораздо дальше за кольцо. Когда очередь иссякла, из второго ряда неожиданно, подрезая других под истошный рев клаксонов, к ней подлетел «Фольксваген», и седоусый то ли армянин, то ли грузин, расплывшись в широкой улыбке, гаркнул: «Садысь!»