Вот показался впереди освещенный вход в метрополитен.Надежда машинально окинула взглядом несколько ларьков, вспоминая, не забыла лиона купить что-нибудь на ужин, как вдруг шедшая впереди женщина выронила что-то– не то сложенный листок, не то небольшую тетрадку. Надежда была слегкаблизорука, но тщательно это скрывала, очки не любила и надевала их только всамом крайнем случае, будучи дома перед телевизором или в темном кинотеатре.

Поравнявшись с белеющим пятном на асфальте, Надежданаклонилась и уже хотела было окликнуть женщину, но заметила, что упавшийпредмет представляет собой буклет – что-то вроде театральной программки. Каквидно, женщина не выронила его, а бросила нарочно, поленившись дойти два шагадо ближайшей урны. Укоризненно покачав головой, Надежда подняла буклет и хотелауже распрямиться, как вдруг снизу совершенно случайно посмотрела на женщину иостолбенела. В походке да и во всей ее фигуре было что-то знакомое. Этунеуверенность движений и скованную походку она видела уже два раза – у техмужчин, которые так страшно закончили свой жизненный путь. Женщина держаласьслишком уж прямо, как будто старалась не расплескать то, что у нее внутри,плечи ее застыли в неестественном напряжении, а голова была опущена, но, возможно,так казалось из-за капюшона. На женщине было пальто из того непонятногоматериала, который продавцы на рынке уважительно называют«микрофибра-на-двойном-синтепоне». Пальто было грязно-голубого цвета, капюшонотделан мехом в тон пальто.

Тут до Надежды вдруг дошло, какое она представляет зрелищесо стороны: немолодая дама наклонилась и не может распрямиться, подставляямокрому снегу и взорам прохожих отнюдь не самую привлекательную часть своеготела. Она поднялась рывком, сунула буклет в карман и устремилась вслед заподозрительной незнакомкой в гостеприимно распахнутые двери метро.

В теплом помещении женщина сняла капюшон, под которым небыло ничего особенного – коротко стриженные, подкрашенные рыжеватой краскойволосы. Женщина прошла турникет, вставив проездную карточку, в чем тоже не былоничего необычного. Надежда проскочила следом за ней, стараясь не делать резкихдвижений, чтобы незнакомка не обернулась. К ее великому облегчению, женщиназашла в поезд, идущий в ту же сторону, куда нужно было и Надежде. Иначепришлось бы срочно принимать решение – преследовать неизвестную женщину толькоза то, что у нее странная походка, или спокойно ехать домой кормить кота иждать мужа. Народу в метро в час пик было множество, поэтому Надежда решилапротолкаться поближе к предмету своего наблюдения, а зачем – она и сама незнала. На следующей станции в вагон ворвалась компания молодых людей, они сналету проскочили в середину, пропихнув заодно и Надежду с незнакомкой. Обесхватились за поручень, руки их оказались рядом, и Надежда ощутила, что женщинасильно напряжена, вся как натянутая струна. Сидевшая девушка рассеянно поднялаголову, перелистывая страницу учебника немецкого языка, но, встретившисьглазами с Надеждиной соседкой, побледнела и вскочила с места.

– Садитесь, – пролепетала она и отошла поскорее всторону.

Незнакомка села, не поблагодарив и вообще никак непрореагировав. На «Техноложке» полвагона вышло, и освободилось место напротивстранной женщины. Надежда решила рискнуть и села. Полперегона она делала вид, чтоищет что-то в сумке, потом якобы нашла, сделала незаинтересованное выражениелица и осторожно посмотрела напротив. А посмотрев, поняла, что все еепредосторожности были излишни, потому что женщина смотрела перед собойневидящим взглядом, и глаза ее были пусты и холодны, в них не было ничегоживого.

Если до этого Надежда и испытывала сомнения, то теперь ониисчезли, потому что этот взгляд она хорошо запомнила – точно такой же был утого парня, что убил Крутицкого в «Голден-Холле», у Виталия Локоткова. Сталобыть, тот, перв??й мужчина, которого Надежда видела в прошлый понедельник,сначала сидел в метро с мертвыми глазами, потом пошел в ресторан и сам себяподжег. Второй, Локотков, во вторник, также сидел, глядя перед собой неживымиглазами, а потом пошел на работу в «Голден-Холл» и свалил человеку на головуздоровенную стойку, да так ловко, что и голова с плеч.

Теперь, следуя логике, можно предположить, что женщина,едущая в метро и смотрящая прямо перед собой мертвыми глазами, тоже сейчасвыйдет на нужной станции и убьет либо себя, либо кого-то другого.

Додумав до конца эту мысль, Надежда вздохнула. Получаетсяполный бред. Да если посмотреть внимательно на лица людей в метро, то едва ли укаждого десятого на лице увидишь проблеск хоть какой-то мысли. В основном людиспят, или бездумно читают детективы, либо же просто сидят, уставившись в однуточку, вот как эта тетка напротив.

Нет, возразила себе Надежда, хватит саму себя обманывать.Женщина действительно выглядит необычно, жутко даже, не случайно девчонка уступилаей место и шарахнулась от нее, как от чумной. И если бы не те двое мужчин, тоНадежда, конечно, не обратила бы внимания, то есть обратила бы, однако непридала значения. Но ведь действительно с теми двумя случилась жуткая история.А что, если сегодня она, Надежда, вечером включит криминальные новости, иАлександр Каморный, который стал в последнее время ей просто как родной, потомучто видит она его хоть и на экране, но гораздо чаще собственного мужа, так вот,Каморный расскажет ей, что сегодня вечером там-то и там-то произошло очередноеубийство или самоубийство, и виноватой окажется эта женщина, сидящая напротив?

Женщина напротив подняла голову, затем встала, не меняявыражения лица и держась неестественно прямо, и направилась к выходу. Заглянувей в лицо, люди расступались. Надежда, держась в кильватере, тоже пробралась кдвери и вышла следом за незнакомкой на «Горьковской». Поднявшись наверх, тасредним шагом, не быстро и не медленно, направилась, надо полагать, к своейцели. Надежда припустила за ней, не очень скрываясь: вопервых, женщина явнобыла сосредоточена на своей внутренней жизни, а во-вторых, по иронии судьбы ипо капризу погоды, на самой Надежде сегодня было пальто из той же непонятноймикрофибры, только цвет его был не грязно-голубой, а серый, то есть неяркий,немаркий и абсолютно незаметный слякотной петербургской зимой.

Пересекли Кронверкский и углубились в проход между домами,затем вышли на улицу братьев Васильевых. Женщина дошла до дома номер пять,свернула во второе парадное, Надежда еле успела войти за ней и услышала, как навтором этаже открывают дверь ключом. Дверь захлопнулась, а Надежда в это времяпреодолела один лестничный марш и успела заметить, в какую квартиру вошлаженщина – номер 17. Потом она развернулась и пошла вниз, на первый этаж. Впарадное влетел парень лет шестнадцати с пачкой писем и остановился у почтовыхящиков.

– В семнадцатую ничего нет? – рискнула Надежда.

Она рассчитала так, что парень явно не почтальон, а либоподрабатывает, либо помогает матери и всех жильцов знать в лицо не может. Еслибы на его месте была пожилая почтальонша, Надежда просто прошла бы мимо. Пареньпоискал и протянул Надежде открытку, а сам хлопнул дверью и был таков. Присвете тусклой лестничной лампочки Надежда прочитала имя адресата: Анищенко В.П.