это слишком дорого для нас, — упал он на колени, — мы бедная община, а кирпичи делают только ремесленники. Мы не можем отдавать им большую часть своего урожая, меняя его на кирпичи.

— А куда вы его вообще тратите?

— Всё забирают сборщики налогов, для заполнения царских или храмовых хранилищ, — ответил он, — нам оставляют только на еду, в зависимости от количества людей в общине.

— А для посева на следующий год?

— Мы покупаем зерно там же, по двойной цене от сданного, — развёл он руками.

— У царя Хатшепсут всё же не всё в порядке в королевстве, — усмехнулся я, поняв из рассказа обычную истину. Города и деревня, что в мой век, что в этот, никогда не понимали друг друга. И та роскошь и довольствие, что я видел в Фивах, стоит только на этих людях, отдающих весь свой урожай, поскольку работают на землях, принадлежащих либо фараону, либо многочисленным храмам и сановникам.

— Когда сбор урожая?

— В начале четвёртого месяца перет царь, — ответил он, — после этого мы обычно занимаемся подготовительной работой полей к следующему разливу.

— Ладно, возвращаемся, я посмотрел то, что хотел, — сказал я, разворачиваясь обратно к огромному табору, который сейчас равномерно распределялся по всей территории, причём животных угоняли подальше от посевов.

— Рехмир! — крикнул я, позвав парня, бегающего от одной группы людей к другой.

Запыхавшийся, он подошёл ко мне.

— Бери этих двух себе в помощь, — я потыкал пальцем на Бенермерута и Меримаата, — а то они своими кислыми лицами мне всё настроение портят.

Тот обрадовался и быстро сказал им, что нужно проконтролировать. Им ничего не оставалось, как оставив колесницы и заботу о лошадях конюхам, отправиться выполнять его распоряжения.

— Вечером явишься ко мне, подобьём наши доходы и расходы, — приказал я ему, прежде чем он не умчался дальше.

— Конечно мой царь.

Более мне ничего не оставалось, как вернутся в шатёр к женщинам, которые прервали свой разговор, стоило только мне показаться.

— Ты голоден Менхеперра? — заботливо поинтересовалась Исида у меня.

Я прислушался к организму и понял, что да, поесть не мешало бы.

— Не отказался бы госпожа, — я склонил голову.

— Сейчас распоряжусь, — она остановила жестом Амонемхеб, которая собралась помочь ей, и сама пошла к слугам.

Так мы пожалуй впервые остались с молодой девушкой наедине. Стало неловко, особенно оттого, что наверно уже месяц как я переместился в Египет, и у меня не было за это время ни с кем секса. За суетой и делами я особо не замечал эту потребность, но вот сейчас, когда до симпатичного, вкусно пахнущего девичьего тела было рукой подать, мой член встал, что стало видно под набедренной повязкой, поскольку трусов тут ещё не придумали.

— Господин, — она смутилась, увидев это и отодвинулась от меня.

— Не обращай внимание, — отвернулся и я, затем лёг на несколько слоёв циновок выполняющих в шатре роль пола.

— Я очень скучаю по своему господину, — попыталась она как-то объясниться, но я уже не слушал её, уйдя в свои мысли по обустройству поместья.

Глава 9

Вечером, когда дом управляющего был вымыт и вычищен рабами, туда сразу же переселились госпожа Исида и Амонемхеб, вместе со своими служанками, я же остался в шатре с перебравшимися ко мне, голодными, злыми и недовольными спутниками. Пахавшими весь день наравне с Рехмиром, который хоть и был равен им по статусу, но работы не боялся и не чурался, в отличие от этих двух моих белоручек.

— Что же лодыри, тунеядцы, — обратился я к ним, — поручу вам тогда другое дело. Нужно найти ремесленников, которые согласятся временно поработать здесь у нас. Мне нужны те, кто знает, как делается кирпич и кладётся кладка из него. Например такой, из которого сложен вон тот дом управляющего. Справитесь? Или завтра снова на помощь Рехмиру вас определить?

— Справимся царь, — проворчал Меримаат, — если нас покормят, то прямо с утра и выедем. Я знаю, что в Медамуд есть храм, а обычно при них работают и служат ремесленники. Как минимум поспрашиваем.

— Покормят, сейчас твой брат закончит с делами и мы поедим все вчетвером, похоже мы надолго теперь вместе.

Тяжёлый вздох парня рассмешил меня. Хорошо ещё мой управляющий и правда появился вскоре, как обычно энергичный, взбудораженный и полный идей. Смотреть на него этим двум было физически больно, и это притом, что он один сделал за сегодня больше, чем мы втроём.

— Ужин сейчас будет! — радостно сказал он, доставая глиняные таблички, на которых гипсом были написаны иероглифы.

— Царь, я составил примерный объём продуктов, нужных нам каждый день, с учётом военных, и не очень приятно это говорить, но животные, пригнанные сюда со столицы закончатся уже через несколько месяцев.

— Едоков больше, чем еды?

— Значительно, — кивнул он, — в любом случае нам нужны закупки, хотя бы до сбора урожая. Я узнавал, он останется у нас весь, поскольку это теперь твои земли, мой царь.

— Хоть это радует, — проворчал я, — то есть нам нужно прожить пару месяцев, потом появится зерно и следовательно хлеб.

Он покивал головой.

— Но я прикинул примерную стоимость всех имеющихся у нас ценностей, госпожа Исида кстати, увидев, как я ломаю обруч с уреем, также пожертвовала мне свои драгоценности, я могу купить ещё несколько стад животных, если будет кому их пасти.

— Нанимай пастухов тоже, — согласился я, — только я ещё попросил найти нам ремесленников. На них хватит? Нужно построить нормальный дом, а также будет ещё много работы по обустройству каналов.

— Боюсь господин, что мы не располагаем должным количеством товаров на обмен, — смутился Рехмир, — потерпите несколько месяцев, я думаю, когда у нас появится зерно, мы сможем начать обмен уже более свободно.

— Я подумаю, но согласен с тобой, на первом месте еда, — поддержал его я, — всё остальное потом.

Пока мы обсуждали планы на будущее, принесли ужин, состоящих из простых лепёшек, вина и немного мяса. Самое простое из всего того, что я ел, находясь здесь.

***

Ночь прошла просто отвратительно. Не так я себе представлял богатую жизнь царя, поскольку четыре спящих мужика в одном шатре, то ещё удовольствие, которое я до этого дня никогда не испытывал. Ни рабов с опахалами, ни услужливых красивых девушек. Хотя служанки конечно были, но возрастом далеко за сорок, поэтому я утром помылся сам, отказавшись от их услуг, поскорее выйдя из душного шатра, где накопившиеся за ночь запахи просто не дали мне спать дальше.

Рехмир давно встал, поскольку уже умчался по делам, так что я прошёлся на свежем