– А ты как? – поинтересовался Ферал, и его карие глаза смягчились от беспокойства. – Трудная ночка?

Все ночи Сарай были трудными. Это слово идеально описывало само естество ночи.

– Просто долгая, – вторила она с грустной улыбкой, сжав рукой свою лебединую шею и покрутив головой в разные стороны.

Она знала, что Фералу не понять. Он исполнял свои обязанности, чтобы поддерживать их существование, а она выполняла свои. Жаловаться нет смысла.

– Где Минья? – спросила девушка, заметив отсутствие пятого члена их чудаковатой семьи.

Ферал пожал плечами:

– Я не видел ее после завтрака. Может, она со Старшей Эллен.

Старшая Эллен управляла яслями цитадели еще до Резни. Теперь она управляла всем. Ну, по крайней мере, теми жалкими остатками, которыми еще можно было управлять.

– Фу, целуешься с призраками! – услышали они из сада. Нежный голосок Спэрроу дрожал от смеха, который резко прервался вскриком «Ай!», когда Руби бросила в нее сливу.

– И кто это был? – спросила Сарай Ферала. – На кого она нацелила свои губы в этот раз?

Юноша издал звук, который являлся вербальным эквивалентом пожатию плечами:

– Кажется, Кэм.

– Серьезно? Кэм? – Сарай скривила носик. Кэм был с ними с самого начала. Он работал лакеем до Резни и до сих пор носил ливрею, в которой умер, что, по мнению Сарай, намекало на явное отсутствие воображения.

– А что? – спросил Ферал, подергивая бровями. – Кого бы ты поцеловала?

Сарай ответила высоким и легкомысленным тоном:

– Я каждую ночь целую десятки людей. – А затем коснулась места прямо над внешним изгибом своей коричной брови. – Вот сюда. Мужчин, женщин, детей и стариков. Я целую их, а они содрогаются. – Ее голос стал таким же ледяным, как сердца. – Я целую их, и они тоскуют.

– Это сложно назвать поцелуем, – подметил Ферал. Раньше он шутил, дурачился, но не теперь.

Разумеется, он был прав. То, что Сарай делала с людьми глубокими ночами, отнюдь не поцелуи.

– Может, и так, – сказала она все тем же высоким и легкомысленным тоном, – но это самое близкое, что у меня может быть. – Девушка выпрямила плечи и задрала подбородок. «Разговор окончен» – говорила ее поза.

Ферал выглядел так, словно хотел продолжить тему, но внезапно голос Руби зазвучал громче.

– Что ж, тогда давай проверим! – сказала она, после чего пропела ангельским голоском: – Ферал, где же ты?

Парень замер, как дичь в тени хищника:

– О нет…

Руби выглянула из-за одной из арок, напомнив еще одну орхидею в лесу, ее стройная фигура – стебелек, поддерживающий соцветие из буйных волос. Юноша попытался скрыться из виду, но было слишком поздно. Она его заметила:

– Вот ты где! О, привет, Сарай. Надеюсь, тебе хорошо спалось. Ферал, подойди ко мне на секунду.

За ней стояла Спэрроу.

– Он тебе не нужен, – сказала она. – Оставь его в покое!

Последующая цепочка событий прекрасно иллюстрировала второстепенный хаос, называемый «жизнью» в цитадели.

Руби схватила Ферала за воротник и дернула на себя, прижавшись к нему лицом. Парень пытался вырваться из объятий, но она крепко держала его, впиваясь в беднягу губами и делая с его ртом что-то, по виду и звуку напоминающее потирание.

Температура резко понизилась. Небо над их головами потемнело и завихрилось, непонятно откуда появилась туча – серая, плотная и набухшая от дождя. Через секунду галерея наполнилась диким и резким запахом озона и влагой, из-за чего ребята почувствовали себя так, будто попали в центр бури еще до того, как посыпались первые капли – жирные, крупные и очень холодные, как дно ведра. Сарай почувствовала ледяные брызги, но целью была Руби, и девушка промокла в мгновение ока.

Она ахнула, и это спасло губы Ферала от засоса. Он отпрянул и попятился назад, метая молнии взглядом и вытирая рот, который остался в безопасности, но блестел от слюны. Руби попыталась спрятаться от тучи, но та следовала за ней по пятам.

– Ферал, убери ее! – закричала она, но парень не послушал. Посему Руби помчалась прямиком к нему вместе с тучей. Ферал увильнул и спрятался за Сарай, в которую Руби врезалась всплеском намокшего промерзшего шелка.

Теперь уже ахнула Сарай. Дождь был арктическим.

– Ферал! – еле прохрипела она.

Туча исчезла так же быстро, как появилась, и Сарай отшатнулась от Руби, мокрая и потрясенная. Пол под ее ногами превратился в широкое неглубокое озеро. Орхидеи блестели, с их плотных лепестков стекали ручейки дождя. Сорочка девушки потемнела от влаги и прилипла к телу. Зато теперь она полностью проснулась.

– Большое тебе спасибо! – рявкнула она Фералу, до сих пор вытиравшему слюну с лица.

– На здоровье, – угрюмо буркнул он.

Когда они были маленькими, то думали, что он создает тучи – а почему бы и нет? У них не было никого, кто объяснил бы им хоть что-нибудь, Сарай – ее дар, или девочкам – их дары. Боги умерли и бросили их на произвол судьбы.

Стоило Фералу пожелать – и тучи появлялись. Даже до того, как он додумался звать их, они все равно приходили, поскольку были связаны с его настроением, и, как говорила Старшая Эллен, доставляли огромные неудобства. Сколько раз затапливало ясли, потому что, когда этот мальчуган сердился или радовался, тучи наполняли воздух вокруг него! Теперь он их контролировал – более или менее – и призывал умышленно. Иногда это были тяжелые и темные дождевые тучи, иногда – воздушные белые облака, отбрасывающие хрупкую тень, принимающие форму охотящихся равидов или замков. Время от времени шел снег, что всегда в радость, и град, что не так уж и радостно, а порой и знойные, удушливые испарения, от которых пахло ростом и угасанием. Периодически появлялись опасные молнии. Сарай и Фералу было десять или одиннадцать, когда с неким туманом возник бумажный змей и они осознали, что мальчик не создавал тучи, а забирал их с далеких небес. Он крал их.

Облачный вор, так они его прозвали. И теперь это стало его обязанностью для поддержания их жизни. Река находилась вне зоны досягаемости, а дождь – сезонное явление. Большую часть года единственным источником воды служили тучи Ферала.

Мятежные волосы Руби стали гладкими, как шерстка выдры, и с них до сих пор стекали остатки дождя. Белая сорочка прилипла к телу и стала прозрачной, маленькие соски девушки и линии живота оказались у всех на виду. Она даже не пыталась прикрыться. Ферал отвел взгляд.

Руби повернулась к Спэрроу и с явным удивлением признала:

– Знаешь, ты была права. Это совсем не похоже на поцелуи с призраками. Теплее. И… мокрее, – она засмеялась и тряхнула головой, с кончиков волос брызнули капли. – Гораздо мокрее.

Спэрроу не разделяла ее веселья. Расстроившись, девушка развернулась на босой пятке и кинулась обратно в сад.