Там была Нина. Она подняла голову и прошептала:

– Мне холодно…

Дайнека напряглась, ей предстояло узнать истину.

– Он обманул меня…

– Почему тебя убили? – спросила Дайнека.

– Мой ребенок был лучшей моей частью… – не слушая ее, продолжала Нина.

Дверь захлопнулась сразу, как только Дайнека выбежала в коридор. Звук был похож на глухой раскат грома, а может, это и был гром. И он прогремел снова, потом еще и еще раз… Громовые раскаты извергались с такой силой, что подумалось – теперь точно пойдет дождь. Но вместо дождя крупными хлопьями повалил снег. Он падал и падал на голову, плечи и грудь, на дощатый пол коридора. Все вокруг сделалось белым.

Дайнека удивленно подняла глаза, ожидая увидеть потолок. Над ней же простиралось сумрачное, свинцовое небо…

«Этого не может быть», – изумилась она.

А снег все падал и падал.

Протянув руку, Дайнека выждала, пока на ладонь упадут несколько снежинок, потом приблизила их к лицу и с удивлением обнаружила на ладони… маленькие белые цветы.

Обернувшись, она оглядела коридор. Заваленный цветочными сугробами, он неузнаваемо переменился, стал короче, и все двери были плотно притворены. Та, в которую Дайнека вошла с лестницы, захлопнулась у нее на глазах, издав при этом грохот, самый сильный из тех, которые она слышала.

Сугробы доходили ей уже до пояса, а с неба все падали белоснежные хлопья. Понимая, что нужно выбираться, чтобы не утонуть в цветочной лавине, Дайнека, загребая руками, устремилась к еще открытой двери в противоположном конце коридора. Выбиваясь из сил, добралась до нее, когда цветы уже мешали дышать.

Попытавшись выйти, неожиданно уперлась плечом в шершавое дерево.

Дверь была заперта.

«Па-а-ама-а-агите!!!» – закричала она.

И проснулась.

Звонил телефон.

Еще не придя в себя, Дайнека подняла трубку.

– Я получила ваше послание. Вы, кажется, хотели встретиться? Меня зовут Ольга.

– Да! – задыхаясь, прокричала Дайнека. – Нам нужно поговорить. Если можно, не по телефону.

– Через тридцать минут жду вас в кафе рядом с офисом. Я буду в вышитой белой блузке. Столик – в углу. Записывайте, куда ехать…

Дайнека захлопнула дверь перед самым носом обиженного Тишотки и выскочила на улицу. И через десять минут уже неслась к месту встречи.

В кафе она сразу отыскала глазами Ольгу – та сидела за столиком в дальнем углу, там, где условились.

Они были примерно ровесницы, но Ольга, в отличие от не очень высокой Дайнеки, была рослой и выглядела старше. Похоже, она не знала, как себя вести. Не поднимая глаз, Ольга заговорила:

– Было жутко получить сообщение с почты Нины после ее смерти… Потом, сообразив, что письмо от вас, я успокоилась.

– Простите, – сказала Дайнека, – я не подумала…

Типично русское, милое лицо девушки нравилось ей и вызывало доверие.

– Вы о чем-то хотели меня спросить, – напомнила Ольга.

– Может быть, это неуместно, но Нина была моей подругой, и я…

– Не нужно ничего объяснять. Что вас интересует?

И Дайнека стала расспрашивать коллегу подруги обо всем, что хотела знать. И та все рассказала.

Нина работала в крупной аудиторской фирме, куда поступила полгода назад. Ни о каких ее отношениях с кем-то из сотрудников Ольга не слышала, хотя, естественно, Нина всегда нравилась мужчинам.

И это все. Ни намека на какие-нибудь особенные обстоятельства. Но, похоже, Ольга была готова помочь новой знакомой:

– Вы где-нибудь работаете? – спросила она у Дайнеки.

– Сейчас каникулы, я учусь в университете.

– Хотите поработать у нас? Сможете временно заменить секретаря на ресепшене?

Даже если бы Дайнеку спросили, хочет ли она счастья, безбрежного, как океан, ее ответ не был бы таким страстным:

– Да!

Тут же было решено, что на следующей неделе она придет на собеседование. По мнению Ольги, существовала большая вероятность получить эту работу. Объясняя, как разыскать офис, она рассказала о правилах, которые были заведены там. Например, не приветствовалось курение.

– Ты куришь? – спросила она Дайнеку, переходя на дружеский тон.

– Уже нет! – с готовностью отозвалась та.

Не рекомендовалось также приходить на службу в брюках. Вот тут Дайнека заволновалась. Ей было невыносимо даже подумать об этом. Она забыла, когда в последний раз надевала юбку, и содрогнулась при одном лишь воспоминании, как та путается в ногах. А если к этому добавить еще и туфли на каблуках…

– Другой очень важный момент – никакой косметики, – продолжила Ольга. – Общение сдержанное, по делу. Говори только о том, о чем он сам тебя спросит.

– Кто?

– Владимир Николаевич, наш шеф. Между собой мы его называем Воландом. Самодур, каких мало…

– Здравствуйте, Оля, – прозвучало совсем рядом.

Из-за соседнего столика, отделенного от них лишь тонкой матерчатой ширмой, поднялся высокий немолодой мужчина и, поздоровавшись, прошел мимо.

– Здравствуйте, Владимир Николаевич… – упавшим голосом пролепетала Ольга.

– Кто это?

– Воланд… Мне кажется, он все слышал…

– Определенно, – кивнула Дайнека.

Ей подумалось, что если прозвище отражает сущность, то именно в этом офисе нужно искать убийцу.

Вячеслав Алексеевич Дайнека сидел в своем кабинете, поглащенный изучением документов. Телефонный звонок не сразу привлек его внимание, он долго звучал в тишине кабинета. Наконец финансовый директор поднял трубку:

– Слушаю.

– Вячеслав… простите, не знаю вашего отчества…

– Алексеевич, – подсказал господин Дайнеко, пытаясь понять, кто говорит.

– Мне необходимо сообщить вам одну информацию…

– Давайте, выкладывайте побыстрее свои мерзости… И покончим с этим.

В трубке раздался щелчок, а потом пошли короткие гудки. По какой-то причине у «доброжелателя» исчезло желание гадить.

Подобные звонки давно не удивляли Вячеслава Алексеевича, и он никогда не сообщал о них в службу безопасности. Тем более что они носили личный характер и, как правило, касались только его самого и Насти.

В офисе работало много женщин, и невозможно было угадать, кто из них звонит. Впрочем, понимая, что к расследованиям такого рода он не пригоден, Вячеслав Алексеевич решил занять выжидательную позицию. Всякий раз терпеливо выслушивал того, кто позвонил, зная, что пресекать доносительство бесполезно.