«…8. Не ослаблять работы с агентурой, тщательно проверять полученные материалы, выявляя двурушников и предателей в составе агентурно-осведомительной сети.

Агентуру проинструктировать, в случае отхода наших войск оставаться на местах, проникать в глубь расположения войск противника, вести подрывную диверсионную работу.

При возможности обусловливать формы и способы связи с ними…»[107].

Но полноценным руководством к действию для всех органов НКГБ республик, краев и областей прифронтовой полосы стала директива наркома госбезопасности В. Н. Меркулова за № 168/6939 от 1 июля 1941 года «О задачах органов госбезопасности в условиях начавшейся войны с Германией», где говорилось:

«1. Весь негласный штатный аппарат НКГБ, сохранившийся от расшифровки, подготовить для оставления на территории в случае ее занятия врагом для нелегальной работы против захватчиков.

Аппарат должен быть разделен на небольшие резидентуры, которые должны быть связаны как с подпольными организациями ВКП(б), так и с соответствующими органами НКГБ на территории СССР.

Способы связи (радио, шифры, оказии и пр.) должны быть заблаговременно определены. Перед резидентурами поставить задачу организации диверсионно-террористической и разведывательной работы против врага.

2. Из нерасшифрованной агентурно-осведомительной сети также составить отдельные самостоятельные резидентуры, которые должны вести активную борьбу с врагом.

В резидентуры как штатных негласных работников НКГБ, так и агентурно-осведомительной сети нужно выделять проверенных, надежных, смелых, преданных делу Ленина-Сталина людей, умеющих владеть оружием, организовать осуществление поставленных перед ними задач и соблюдать строжайшую конспирацию.

3. В целях зашифровки этих работников необходимо заранее снабдить соответствующими фиктивными документами, средствами борьбы (оружие, взрыввещества, средства связи).

4. В отдельных случаях допустим перевод на нелегальное положение и гласных сотрудников органов НКГБ, но при условии обеспечения тщательной зашифровки этого мероприятия в каждом отдельном случае.

Сотрудники НКГБ, как правило, на нелегальное положение должны переводиться в местностях, где они мало известны населению.

5. Также заблаговременно необходимо подготовить для упомянутых выше резидентур и отдельных работников-нелегалов соответствующие конспиративные квартиры и явочные пункты, должным образом зашифрованные.

6. В качестве одного из методов зашифровки агентуры, оставленной на занятой территории, практиковать фиктивные аресты и заключение в тюрьму якобы за антигосударственные преступления отдельных влиятельных агентов и осведомителей…

7. В качестве основной задачи перед работниками НКГБ, переводимых на нелегальное положение, необходимо ставить задачу по организации партизанских отрядов, боевых групп для активной борьбы с врагом на занятой им территории СССР…»[108].

Прежде всего органами НКГБ готовились резиденты, то есть руководители группы агентов, на территории районов (группы, возглавляемые резидентами, называются резидентурами).

Из истории органов госбезопасности известно, что основой в их работе было использование мощного негласного, то есть агентурного аппарата. Во всех отраслях промышленности, практически на всех основных предприятиях, в колхозах, учреждениях были агенты органов госбезопасности, в обязанность которых входило освещение внутренней жизни коллектива с точки зрения угрозы безопасности государства, сохранения государственных и военных секретов. Агентура органов часто давала реальные результаты по выявлению иностранной разведывательной деятельности и попыток передачи иностранным спецслужбам документов, содержащих государственную и военную тайну.

Вот из этой массы агентов в Вытегорском, Андомском, Оштинском, Ковжском, Бабаевском, Устюженском и Череповецком районах (наиболее близких к фронту) в резидентуры отбирались смелые, умеющие владеть оружием и готовые работать на оккупированной территории люди.

Резидентуры создавались численностью не более 3–5 человек, из расчета по 2–3 резидентуры на район, работающие независимо друг от друга для надежной конспирации и уменьшения потерь в случае захвата одной из них противником.

Одновременно среди проверенных агентов и осведомителей подготавливались связники (в документах того времени их называли связистами). Ими становились, как правило, рыбаки, работники водного транспорта, кустари-одиночки или просто крестьяне — иными словами, те, кто по роду своей деятельности мог без подозрений свободно перемещаться по району, ездить в райцентр, осуществляя связь с резидентом или «маршрутником» — офицером областного управления НКВД.

Существующая сеть резидентов и агентов не могла быть в полную силу использована на оккупированной территории, так как нельзя было исключить возможность засветки действующих агентов. Районы были маленькие, каждый человек был на виду, и разговор или слух о том, что кто-то часто встречается с чекистами, нельзя было никакими мерами прекратить. А в случае работы в тылу, немецкая контрразведка сразу разобралась бы в ситуации и размотала бы всю цепочку. Поэтому для конспирации работы подполья оперативным работникам райотделов приходилось перебрасывать резидентов из одного района в другой под различными легендами с новыми документами.

Агентами НКВД часто были члены партии, комсомола, колхозные активисты, но оставлять их для нелегальной работы было бы безумием. Для зашифровки такой агентуры на некоторых кандидатов на подпольную работу заводились уголовные дела по «политическим статьям», планировались их аресты и помещение в тюрьмы, чтобы они находились в них на момент оккупации района. Или же, по согласованию с областным управлением госбезопасности, для влиятельных агентов допускалась планомерная утечка информации через партийные круги о том, что данный человек не пользуется доверием у органов советской власти.

Стоит сказать, что после войны жизнь этих людей была трудной. Пятно «врага народа» висело над ними долгие годы. Как вспоминают некоторые ветераны контрразведки, один из таких агентов, житель Вытегорского района, не выдержал подобной психологической нагрузки и застрелился[109].

В истории Великой Отечественной войны длительное время описывались лишь героические дела партийных подпольных организаций. О работе разведчиков, направленных на оккупированную территорию органами госбезопасности, практически ничего не говорилось, и тому было две причины. Первая — политизированные историки не хотели преуменьшать роль коммунистической партии в организации разведывательно-диверсионной работы в тылах немецких войск. Вторая — все кандидаты на подпольную работу на оккупированной территории были штатными агентами или осведомителями органов НКВД, что накладывало строгий запрет за разглашение этих сведений. Кроме того, само признание, что человек и до войны работал негласно на органы госбезопасности, вызвало бы негативную реакцию окружающих.