Чейз хотелось еще и еще наслаждаться тем, что она видела вокруг. Но дело прежде всего, не так ли? Она расстегнула все пуговички на платье, и оно упало наземь. Алессандро остановился как вкопанный, и на его лице появилось удовлетворенное выражение.

– Возможно ли продолжение стриптиза?

– Я хочу тебя, Алессандро… – Чейз перестала обуздывать себя, чтобы скрыть хаос в мыслях. – По-моему, мы оба достаточно долго ждали этого… – Она направилась к нему, на ходу расстегивая бюстгальтер, который бросила на один из низких деревянных шезлонгов, не отрывая глаз от его лица.

Алессандро даже не заметил, что перестал дышать. Момент был в высшей степени волнующий. Он сжал челюсти, когда Чейз остановилась перед ним, и ему пришлось справляться с неудержимой, чрезмерной, преждевременной мужской реакцией тела, когда она выскользнула из своих трусиков и теперь оказалась полностью обнаженной рядом с ним.

– Солнце прямо-таки обжигающее… – Алессандро обвил рукой талию Чейз, как бы лениво лаская ее, но в то же время привлекая к себе. – У тебя светлая кожа. Любой доктор скажет, что тебе необходимо пользоваться солнцезащитным кремом. – Он поцеловал Чейз медлительно, слегка прихватив зубами ее нижнюю губу, пробуя на вкус ее рот всякий раз, когда сплетались их языки. И это при том, что ему было мучительно трудно сдерживать свое влечение.

– Так что будем делать? – Чейз обняла его и со вздохом откинула голову, позволяя губам Алессандро поцелуями пройтись вниз вдоль ее стройной шеи. Между ногами Чейз повлажнело, она была уже готовой для него. Однако, когда Чейз нашарила рукой застежку на его брюках, он остановил ее.

– Хороший стриптиз требует адекватного ответа, – произнес Алессандро таким сексуальным, прерывистым полушепотом, что ее кровяное давление подскочило до заоблачных высот, – но сначала…

Алессандро направился к пляжному домику-раздевалке, увитому виноградом, и через пару минут вышел с полотенцами и несколькими тюбиками солнцезащитного крема. Положив все это на один из шезлонгов, он начал делать то, что недавно проделала она сама. Сердце Чейз колотилось в бешеном ритме, когда она наблюдала за этим процессом. Сбросив рубашку, он медленно направился к Чейз, не сводя с нее глаз. По мере его приближения с ее нервной системой происходило что-то невообразимое. А уж когда Алессандро снял брюки, у нее вообще перехватило дыхание, и она почувствовала, что близка к потере сознания. Теперь они оба были полностью обнаженными, и его впечатляющая эрекция с бесстыдной очевидностью свидетельствовала о том, что Алессандро возбужден так же, как и Чейз.

– Три дня назад ты была натянута как скрипичная струна…

Он подвел Чейз к шезлонгу, стоявшему в тени развесистого дерева, и аккуратно расстелил на нем полотенце.

«Три дня назад, – подумала она, – я и понятия не имела, что мое тело способно на такие ощущения».

– Но не теперь, – хрипло проговорила Чейз.

– Тогда ложись. Я собираюсь намазать тебя солнцезащитным кремом, и это будет самая лучшая эротическая прелюдия.

Алессандро старался не смотреть на груди Чейз, на ее плоский живот, упорно отводил взгляд от треугольника мягких, пушистых волос между бедер.

– Защита от жгучего солнца – очень важное дело здесь. Ляг-ка на живот.

Чейз послушалась, и Алессандро начал неторопливо исследовать каждый дюйм ее совершенного тела, втирая в кожу жидкий крем. С каждым похлопыванием ладони по телу Чейз он все более возбуждался. Алессандро мягко надавливал большими пальцами на каждый ее позвонок, а она только вздыхала и таяла под его прикосновениями. Погладил шею, прошелся по бокам, втер крем в ягодицы, а затем промассировал по всей длине приглашающе раздвинутые великолепные ноги Чейз. Но принять это соблазнительное приглашение он не спешил.

– Так, теперь меняем положение. Перевернись на спину. Мы не должны позволить ни одному дюйму твоей кожи остаться незащищенным. Я никогда не прощу себе, если ты обгоришь на солнце.

Чейз обычно скептически относилась к высказываниям Алессандро, требующим толкования. И сейчас задалась вопросом, имел ли он в виду, говоря это, ее неизбежный в таком случае выход из строя на все время их пребывания здесь. Четыре дня в этом раю без секса, который Алессандро прогнозировал и предвкушал…

– Перестань хмуриться. Расслабься и наслаждайся. – Он делал все возможное, чтобы не смотреть на груди с нежными розовыми ареолами сосков, с явным энтузиазмом реагирующих на прикосновения рук Алессандро.

– Ты уверен, что мы здесь совершенно одни?

Он как раз наклонился, чтобы взять в рот напрягшийся сосок, и Чейз слабо застонала, когда он стал посасывать его.

– Никому не будет позволено видеть твое роскошное тело, – ответил Алессандро. – Кроме меня, конечно.

Сколько можно сдерживать себя? Расставив ноги, он оседлал Чейз, не в силах больше терпеть, побуждая открыться ему, и проник в ее влажные складки таким настойчивым, ритмичным движением, что она громко ахнула.

– Я пока не собираюсь входить в тебя. Для этого мне нужно…

Алессандро должен был остановить себя, так как понимал, что еще несколько секунд, и будет уже поздно. Все закончится, не начавшись, прямо здесь и сейчас. На этот раз он был намерен почувствовать шелковистую гладкость Чейз, будучи глубоко внутри ее. Полуприкрыв глаза, Алессандро склонил голову между ее ногами, разведя в стороны бедра Чейз, и ощутил мелкую дрожь, возникшую в момент прикосновения его языка к самой сокровенной точке ее естества.

Для Чейз все происходящее было сном наяву. Она здесь, с Алессандро. Предается с ним любовной страсти. Так почему же не насладиться тем, что ей предлагалось, пусть и на короткое время?

У нее было такое ощущение, будто она долгие годы готовилась к этому моменту. С самого начала, когда впервые согласилась выпить с Алессандро кофе латте, уговаривая себя, что это должно стать единичным случаем. Но потом… Все, в чем она убеждала себя, уже не имело никакого влияния на происходящее. Между ними тогда установились самые странные на свете сексуально заряженные и в то же время целомудренные отношения. Прикосновения были нечаянными, но с каждым разом ей хотелось взмолиться о большем. Она мечтала об Алессандро уже тогда, хотя и волновалась по поводу того, что Шон каким-либо образом догадается об этом.

И все последующие долгие годы Алессандро продолжал прокрадываться безмолвным самозванцем в ее сны и грезы, пока Чейз собирала воедино осколки своей жизни, чтобы жить дальше.

Так что теперь она была готова.

– Ох, Алессандро… – хрипло выдохнула Чейз, и он, приподняв голову, взглянул на нее.

Вот он – трофей победителя! Его охватила эйфория. Это было то, чего он хотел и добивался: услышать ее мольбу войти в нее, потому что дольше выдерживать она была не в силах. Скорбящая вдова сбросила наконец свою траурную одежду и вернулась в обычную жизнь людей. С ним!