Меня охватила злость. Он еще меня учит, что я должна чувствовать!

— Сережа, давай оставим этот разговор. Мне спокойствие на завтрашний день просто необходимо. Не понимаю, почему тебе так хочется, чтобы я каталась в истерике?

— Мне не хочется, но я удивляюсь. Ты вроде его любила, а теперь в ус не дуешь. По-моему, даже рада.

— Вообще-то, предпочла бы в нем не разочаровываться. Но раз уж случилось, рвать волосы на себе не стану! Не дождетесь! Он начал новую жизнь, и я начну!

— Вот в этом я тебе с удовольствием помогу! — оживился он. — Но прежде всего надо с адвока…

— По поводу адвоката мы с тобой уже договорились, — перебила я. — Позвоню тебе завтра вечером, и решим.

— А может… — Он помолчал. — Давай ты мне завтра не позвонишь, а пересечемся вечером в городе. Посидим где-нибудь, план действий составим…

— Завтра никак, — решительно отвергла я его план. — Мне Тошку у мамы забрать надо.

— Вместе и заберем.

— Сережа, извини, не получится. Тошку надо к детскому саду готовить, пораньше спать уложить. И у меня дел полно…

— Давай помогу с делами. Предлагал же.

Я засмеялась.

— В таких делах ты мне не помощник.

Он угрюмо ответил:

— Ну хорошо. Тогда просто позвони. Квартиру я тебе отвоюю, гадом буду!

А я его просила? Без помощи и поддержки, разумеется, плохо, однако, когда ее так навязывают, уже и не рада, что на нее согласилась. Нет, само по себе приятно, что Сергей оказался совсем не таким, как я о нем думала, но в чрезмерных порциях он для меня утомителен.

Стремясь убрать оскомину, оставшуюся от разговора, соединилась с Дуськой. Она с ходу потребовала подробного отчета о Юре. Внимательно выслушав, подытожила:

— Щедрый, и это хорошо.

— У меня еще один щедрый обнаружился. Адвоката нашел. Говорит, бесплатно.

— Сергей, что ли?

— Он.

— Землю роет. Торопится вакантное место занять.

— Ой, Дуська, боюсь, что так.

— А ты попридержи его пока в резерве. И хороший адвокат тебе не повредит. Неизвестно, что там твой благоверный надумал.

— Завтра выясню.

— Завтра ты выяснишь не больше, чем он решит тебе сказать. А истинные его намерения обнаружатся в самый неподходящий момент. Нельзя, чтобы тебя застали врасплох.

— Ты просто слова Сергея повторяешь.

— Ну он же не дурак. И противника знает лучше, чем ты. Вот и пытается уберечь от нового шока.

— То есть, считаешь, нужно принять его предложение?

— Считаю, что отвергать не следует, — осторожно заметила моя умудренная жизнью Евдокия. — И вообще, что ты так волнуешься. Даже если примешь, чем тебе это грозит?

— Благодарностью.

— Выкинь из головы! Это же он сам тебе навязывает, а не ты его просишь.

— Надеюсь, может, само собой обойдется.

— На Мишу надейся, но не плошай.

Утром я встала, тщательно убрала квартиру, затем, не менее тщательно, привела в порядок себя. Надела новые джинсы и сама удивилась: похудела, оказывается. Когда покупала их, они сидели на мне гораздо плотнее. Вот что значит неделю понервничать. Хоть какая-то польза от развода!

Накрасившись, посмотрела на себя в зеркало и осталась вполне довольна. Хорошенькая, свеженькая, вроде даже помолодела. Нет, вполне объективно: больше тридцати никак не дашь. И уж тем более не назовешь бледной тлей с прыщиками вместо бюста. С бюстом у меня нормально. На месте. Третий размер. Пышный и крепкий. И кофточка с глубоким декольте выгодно его подчеркивает.

Короче, к встрече с бывшим я подготовилась на сто процентов, и вовремя. Этот подлец явился на полчаса раньше. Видно, врасплох собирался застать. Не вышло!

Открываю — он посмотрел на меня и скукожился. Видно, ожидал встретить безутешную, изможденную, несчастную, брошенную женщину. А я предстала во всеоружии.

— Ну, здравствуй, — сказал и с тоской заглянул в мое декольте.

Есть на что посмотреть, особенно после прыщиков! Но, как говорится, выбор сделан. Раньше бы глаза разувал! А теперь смотри и облизывайся!

Признаться, я тоже его хорошенько рассмотрела, но не облизнулась. Не на что. Одна мысль удивленная: «Неужели я его именно такого любила?» Совсем ведь чужой человек. Да правда ли, мы расстались лишь неделю назад? Полное ощущение, что не меньше года прошло. Или во всем тля виновата? Подточила его до такой степени?

Нет, ну действительно, как пожух! Не высыпается, что ли? И лицо серое, одутловатое. Может, пьет? Или я его настолько по-другому воспринимала? Мама давно мне твердит: и что ты в нем нашла привлекательного?

А мне он казался таким симпатичным! И фигура вроде была красивая. А теперь смотрю, ничего особенного. У Юрия намного лучше. И ноги у Юры длиннее… Тьфу, Катя, возьми себя в руки! Тебе предстоит решать серьезные вопросы. При чем туг мужские ноги!

— Хорошо, смотрю, выглядишь, — таким тоном произнес Михаил, будто я нанесла ему своим видом личное и совершенно незаслуженное оскорбление.

— Собственно, почему я обязана выглядеть плохо?

— Да не то чтобы обязана, но я полагал…

— Полагал, я тут без тебя бешусь от тоски? Не надейся!

— Ну, что не бесишься, уже понял, когда позвонил. Весело, видно, проводишь время!

Вот нахал из нахалов! Значит, я обязана грустно проводить время.

— А почему я, Мишенька, должна в этом плане от тебя отличаться?

— Что ты подразумеваешь? — напряженно осведомился он.

— Ну, ты ведь от меня удрал к какой-то бабе, даже не поставив в известность…

Он дернулся:

— С чего ты взяла?

Меня заколотило от возмущения. Кругом виноват и имеет наглость ваньку ломать!

— А-а-а, ты опять мне сейчас повторишь, что уехал жить один на съемную квартиру, и у тебя, бедного, просто со мной неразрешимые разногласия во взглядах на жизнь. Не надо! Не трудись. Твои друзья-доброжелатели полностью ввели меня в курс дела.

Он злобно усмехнулся:

— Сергей, что ли.

— Не только. Ну, ну, скажи, что они на тебя напраслину наговаривают! Ты же у нас такой чистый и честный! Все в семью! Все для семьи! Никогда мне не изменял!..

Я лишь большим усилием сумела остановить себя. Ни в коем случае не распаляться! Иначе решит, будто его уход меня все-таки сильно задел.

— Я умалчивал кое о чем, в первую очередь из-за тебя. Хотел постепенно тебя подготовить. Но теперь понимаю: любви у тебя ко мне никогда и не было.