– Хотите сказать, конкурента пытаюсь устранить? – рассмеялся он. – Вы правы, Алла, истина, как и всегда, где-то посередине. Не будем делать поспешных выводов относительно грузинских вин. Ваше здоровье! – И Золотарев высоко поднял бокал с «Лилит».

Резо, который из этого разговора, к которому тоже, как, оказалось, внимательно прислушивался, уловил лишь «большая начальница», проворно схватил начатую бутылку «Лилит». Резо сам наполнил Аллин бокал. Возможно, подумал, что пьяная женщина сговорчивей.

– Благодарю, – усмехнулась Алла.

«Зря стараешься», – поняла ее взгляд Инна. «Золотая» Алла здесь точно не из-за Резо. Романы со смазливыми мальчиками ее мало интересуют. Инне даже показалось, что она видела фото Аллы в Инете, в каком-то из рейтингов. То ли самых богатых, то ли самых успешных женщин России. Или в глянце? Сейчас, когда Алла принарядилась, ее лицо показалось Инне знакомым.

Зубаридзе встал:

– Предлагаю тост. Под моим кровом сегодня собрались такие уважаемые люди… – он запнулся, потому что старая мегера истерически расхохоталась.

– Простите, – сказала она, вытирая выступившие на глазах слезы. – Само вырвалось.

– Я дорожу своими гостями так же, как своими виноградными лозами, которые для меня, как родные… – попытался продолжить Зубаридзе.

– И те и другие тебя кормят, – негромко сказала Алла.

Все невольно улыбнулись. Алла тут же извинилась:

– Не люблю пафоса, не хотела мешать, бога ради, извините, Илиа, но из собравшихся в этой гостиной людей мало кто приехал сюда за романтикой. Бизнес, туризм, – она бросила внимательный взгляд на немцев. – Блогеры ищут уникальный материал. Я бы на вашем месте, Илиа, подняла бы тост за деловое сотрудничество, это ближе к теме. А лобио вкусное, – неожиданно закончила свою речь она.

– А можно мне другого вина? – громко спросила вдруг Лолита.

– Вам не нравится мое вино? – напрягся Зубаридзе.

– Оно кислое, – с вызовом сказала Лолита.

– Кажется, начинается, – Золотарев легонько сжал руку Инны.

– Что начинается? – всем корпусом повернулась к нему она.

– Смотри. Сейчас увидишь

– Но ведь это неправда! – взвился Илиа. – Вино божественное!

– Отвратительное пойло, – отчеканила старуха. – Отдает могильным холодом.

– Кому еще не понравилось мое вино? – Зубаридзе посмотрел на подруг, Аллу и Татьяну, ища у них поддержки.

– Я в этом мало разбираюсь, – заученно сказала Татьяна.

– Ничего такого особенного не нахожу, – пожала обнаженными плечами Алла.

– Ну а вы? – Илиа, не моргая, уставился на красноволосую девушку и сидящего рядом с ней парня. Тот едва не поперхнулся и схватился за свой зеленый коктейль, выдавив при этом:

– Ничего.

Все невольно рассмеялись, потому что стоящий перед парнем бокал с вином был полон. Зато рядом с ним стоял пустой стакан из-под такого же зеленого коктейля.

– Я вино не люблю, – улыбнулась его девушка. – Не могу оценить, хорошее оно или нет. Вам лучше обратиться к знатокам.

Все повернулись к Золотареву, но он молчал. Инна заподозрила заговор. На Зубаридзе словно коршуны налетели. Он так надеялся на этот вечер, а все оказалось впустую. Его вино никому не понравилось.

Зубаридзе в отчаянии посмотрел на Тамару. Та тоже молчала.

– Илиа, дружище, не принимай это близко к сердцу, – снисходительно сказал ему Золотарев. – Ну, какой из тебя винодел? Лучше бы ты вспомнил о первой своей профессии.

– Вот уж не надо! – взвизгнула старуха. – Душегуб! Палач!

– Бабушка, перестань! – взмолилась Лолита.

– Не затыкай мне рот! А то я не знаю, ради кого ты так вырядилась! Все старое забыть не можешь?

– А давайте танцевать! – попыталась сбить пламя Алла. – Илиа, можно музыку?

– Конечно, можно! – ответил за хозяина Резо, белозубо улыбаясь, и тут же вскочил. – Прошу, – он протянул Алле руку.

По его сигналу один из официантов включил музыку. Более неудачного выбора трудно было себе представить. Александр Розенбаум хрипловатым голосом затянул свой знаменитый «Вальс-бостон». Песня об осени, когда на дворе цветущая весна, да еще такое старье даже по меркам заказавшей музыку Аллы, всех невольно напрягла.

– Кто, интересно, подбирал репертуар? – хмыкнул Золотарев. – Илиа, а можно что-нибудь массовое, народное? Попсу какую-нибудь, из нынешних хитов. А не то у меня чувство, будто ты вместе со своим хозяйством застрял в прошлом веке.

– Я не разбираюсь в музыке, – обиженно сказал Зубаридзе. – Да, этот диск у меня давно, я привез его из… – он запнулся, – … когда… в общем, привез.

Инна поняла, что если не сменить тему, все переругаются, и посмотрела на Золотарева. Тот задумчиво мял в руке салфетку. «Вроде бы, не белый танец, – подумала Инна. – Неловко самой его приглашать».

– Идем? – Лолита, перегнувшись через стол, в упор смотрела на Золотарева.

И тут Инна увидела, что он испугался. Взгляд у него сделался затравленным, рука судорожно сжала салфетку, так что она превратилась в комок. Но Лолита не отступала:

– Что же ты?

Игорь резко встал, отшвырнув салфетку:

– Ну, идем.

Поднялся парень красноволосой девушки, протянув ей руку. Вскочил немец, видимо, сообразив, что к чему. Из мужчин за столом остался только Зубаридзе, с искаженным от боли лицом смотрящий на бокал с янтарным вином. Инне стало его жалко.

Она подошла к Зубаридзе и мягко тронула его за плечо:

– Илиа, идемте танцевать? Если, конечно, ваша жена не возражает.

Тамара молча пожала плечами. Она, не отрываясь, смотрела на девушку в алом с блестками платье в объятиях ресторатора.

– А девчонка-то выросла, – вдруг сказала Тамара. – От нее уже не так просто отделаться.

Сказала она это в никуда, но Инна прекрасно поняла, кого имеет в виду Тамара. Золотарев, в которого жадно, будто алкоголик в стакан с вином, вцепилась Лолита, растерял всю свою уверенность. А она смотрела на него так, будто собиралась осушить до дна.

– Вас никто не хотел обидеть, Илиа, – попыталась Инна привести в чувство Зубаридзе.

– Ошибаетесь, – криво усмехнулся тот. – Именно этого они и хотели. Втоптать меня в грязь. Но я не виноват! Клянусь вам, я не виноват! Был суд! Меня оправдали!

– Вас судили? За что? – растерялась Инна. – Вы и в самом деле здесь прячетесь? – накинулась она с вопросами на Зубаридзе, который резко замолчал. – От кого? Что вы сделали? Кто все эти люди?

И вдруг Зубаридзе бессильно повис на ее руках. Инна не ожидала, что мужчина может быть таким слабым. И таким тяжелым. И растерялась.