Оливия сводила ее в детскую и показала двух малышей, спавших в колыбельках. Честно говоря, до сих пор Порции не приходилось иметь дело с младенцами, и она не хотела этим заниматься. Однако, судя по тому, как начальственно отнеслась к ней нянька, ее заранее приговорили стать девчонкой на побегушках у этой надутой мисс Дженет Бектон.

Порция перевернулась на бок, подобрала колени к груди и сжала их что было сил. Здесь тепло, сухо и кормят до отвала — пожалуй, за такую цену не жалко утратить независимость. Затерянный в Ламмермурских горах замок был слишком удален от остальной цивилизации, чтобы здесь была возможность где-то на стороне заработать себе на жизнь. К тому же война, немного приутихшая из-за зимней непогоды, вот-вот разгорится с новой силой. Стоит лорду Левену со своими шотландскими полками присоединиться к парламентской армии под командованием Фэрфакса — и роялистам придется стоять не на жизнь, а на смерть против превосходящих сил противника. А в зоне военных действий у одинокой безродной девушки остается лишь один способ выжить.

Но Порция давным-давно наотрез отказалась от этого способа — даже если то была единственная возможность обрести крышу над головой и кусок хлеба.

Конечно, будь она мужчиной — давно бы завербовалась в армию и маршировала под гром барабанов. И еда, и деньги появились бы тогда сами по себе. Со слабой улыбкой Порция вспоминала то время, когда этот дикий план казался не таким уж неосуществимым. Но ведь тогда она была всего лишь ребенком и не успела до конца утратить веру в чудеса.

Глаза слипались от усталости, и Порция то и дело зевала. У нее ныли все кости. Наверное, утром все не будет казаться таким мрачным, утро всегда приносит радость.

И девушка заснула, не отдавая себе отчета в том, что все еще улыбается. Напоследок ей припомнился рыжий Руфус Декатур, резавший хлеб ломтями с ловкостью, которой позавидовала бы любая хозяйка…

Она неожиданно проснулась от стука в дверь и не сразу сообразила, где находится.

— Порция! — В дверь снова застучали, и все встало на свои места.

— Минутку! — Вздрагивая от холода, босая, она соскочила с кровати, накинув на себя одеяло. — Господи, который час? — Рот так и разрывало от зевоты.

— Уже больше восьми часов. — Оливия буквально влетела внутрь. — Совершенно невероятная в-в… — Она отчаянно пыталась преодолеть заикание, и Порции было крайне мучительно смотреть на эти попытки совладать со словом. — Вещь, — наконец выдохнула Оливия. — Самая удивительная вещь на свете!

— Какая вещь? — спросила Порция, поспешно забравшись обратно на кровать и подобрав под себя ноги, чтобы отогреть их в еще не остывших с ночи одеялах.

— Мой отец! — По ошеломленному лицу Оливии невозможно было догадаться, плохая будет ее новость или добрая. Порции пришлось набраться терпения, пока Оливия соберется с мыслями. — Он… он в-выступил за п-парламент! — сказала Оливия. — Сегодня утром над замком подняли флаг.

— Ого, вот это интересно, — задумчиво пробормотала Порция. Ведь род Грэнвиллов считался самым влиятельным в северных провинциях. И их присоединение к парламенту окажется тяжелым ударом для роялистов.

— Моя мачеха сегодня слегла. — Оливия сделала глубокий вдох и торопливо выпалила: — Она всегда так делает, когда ей что-то не нравится. — Запыхавшись от такой длинной тирады, девочка поглядела на Порцию с выражением человека, сделавшего все, что он мог.

— Ну, значит, у всех нас жизнь станет полегче. — На это замечание Оливия ответила понимающим смешком. И Порция решительно скинула с себя одеяла: — Мне пора вставать.

— Д-дженет тебя везде ищет.

— Это нянька, что ли? — скривилась Порция, выпутавшись из одеял и стоя в одной рубашке. — У меня такое ощущение, что нам трудно будет найти общий язык с этой леди. — Посиневшими от холода пальцами она поспешно натягивала на себя одежду. — Но сперва мне нужно найти сухие дрова и воду, чтобы умыться. Где это можно раздобыть?

— Прикажи горничной.

— Не думаю, чтобы кто-то в замке Грэнвилл ждал меня с распростертыми объятиями, — покачала головой Порция. — И к тому же я вполне управлюсь сама. — Накинув на плечи плащ, девушка заметила: — Эх, если бы я не была такой мерзлячкой… — И она поспешила вон. Оливия следовала за ней по пятам. — Сначала пойдем на кухню.

Оливия с готовностью кивнула, подчиняясь неистовому вихрю, в который с появлением Порции обратилась ее размеренная жизнь, и чуть не бегом поспешила за подругой: та неслась как на пожар. Попав на кухню, Оливия сделалась свидетельницей того, как запросто Порция перезнакомилась со всеми слугами и поварихой, хлопотавшей над бесчисленным множеством кастрюлек и сковородок. Не успела Оливия и глазом мигнуть, как ее подруге позволили взять вдоволь теплой воды, чтобы умыться в моечной, а по возвращении она получила телячью отбивную с яичницей.

— Оливия, ты уже завтракала? — поинтересовалась Порция, жадно намазывая маслом большущий ломоть хлеба. — Эти яйца так и тают во рту. Садись. — Она указала ножом на скамейку возле себя.

— Боже упаси, не положено леди Оливии кушать на кухне! — всполошилась повариха. — Вы бы уж лучше ушли отсюда, миледи. Не место вам тут!

— Но я не хочу уходить! — заявила Оливия с таким упрямством, что удивила даже Порцию. Девочка уселась на скамейку и воинственно огляделась.

— Помогай Господь этой малышке! — пробурчал в кладовой один из слуг. — Ее милость удар хватит!

— Это, что ли, когда сердце кровью обольется? — рассмеялся толстощекий румяный подручный повара, готовивший паштет. — Не боись, ее милость не из таковских. Она у нас ровно ледышка. Того и гляди обратит в ледяной столб! Это ее милости запросто!

— А ну попридержи язык! — одернула его повариха, многозначительно кивая на Оливию, которая вообще пропустила их разговор мимо ушей. Однако в кухне воцарилась неловкая тишина, нарушаемая лишь грохотом посуды, пока дверь не распахнулась и не вошли лорд Грэнвилл и Гил Кромптон.

— Гэрсинг, сколько бочек эля у нас в кладовой? — приподнятым тоном спросил Като у дворецкого, словно знак отличия, носившего на поясе связку ключей от погребов. — Мне понадобится по меньшей мере полдюжины для гулянья, которое мы устроим завтра утром. А еще нужно побольше филея, молочных поросят и парочку овец, чтобы зажарить на вертеле. Матушка Квик, ты сумеешь обо всем позаботиться? — Маркиз притопывал замерзшими ногами и дул на руки, его щеки покраснели от холода. Однако его глаза весело сверкали, и вся фигура излучала бившую через край энергию.

Но тут Като заметил две девичьи фигурки возле стола. И моментально стал мрачнее тучи.

— Оливия, что ты здесь делаешь?

— Она здесь со мной за компанию, милорд. — Порция мигом вскочила на ноги, чтобы отвечать за двоих. — Она ждет, пока я позавтракаю.

— А почему ты завтракаешь в кухне? — еще больше насупился маркиз.

— Судя по всему, ваши слуги забыли позвать меня к столу, сэр.