– А теперь ты развиваешь бизнес на Сицилии.

– Да, – ответил Анжело, поколебавшись.

Подошел официант с бутылкой вина, и Люсия наблюдала, как Анжело поболтал вино в бокале, а затем сделал глоток и кивнул. Официант наполнил бокалы и ушел. Откуда у него эти манеры? Когда Анжело успел привыкнуть к роскошным номерам, ночь в которых стоит не меньше трех тысяч евро, быстрым машинам и дорогим ресторанам? Все это сильно расходилось с жизнью Люсии, ее убогой квартиркой и работой в сфере обслуживания. Как у них двоих могут сложиться отношения?

– Попробуй вино, – предложил Анжело.

У вина был насыщенный вкус. Напиток согрел Люсию.

– Очень вкусное, – ответила она, хотя едва ли могла отличить одно вино от другого.

– А теперь ты расскажи, чем занималась последние пятнадцать лет, помимо работы.

– Ничем особенным.

– У тебя же должны быть какие-то увлечения.

– Я люблю читать.

– Какие книги ты любишь?

– Мне нравятся приключения, воспоминания о путешествиях.

– А ты бы хотела путешествовать?

– Когда-нибудь.

– А ты ведь коллекционировала почтовые открытки из разных стран.

– Они так и не нашли своего получателя и лежали невостребованными.

– Я не обвиняю тебя в воровстве, я же уже обо всем забыл. У тебя еще был альбом с разными открытками. Ты хотела поехать в Париж, у тебя была открытка с Эйфелевой башней, да?

– Мы вместе смотрели этот альбом. Я тебе постоянно докучала с этими открытками.

Он покачал головой.

– Нам не нужно вспоминать прошлое, Анжело, я все помню, – продолжила она.

– Тогда расскажи мне.

– Мой щеночек – помнишь? Я напоминала тебе приставучего и надоедливого щенка. Ты мог меня приласкать или оттолкнуть.

Он откинулся на спинку стула:

– Да, видимо, так и было.

Было глупо обижаться на правду. Люсия всегда знала, что ничего не значила для Анжело; он терпел ее, иногда ему была приятна ее компания, но не более.

– Я в этом виноват. Я не ценил тебя, не понимал, как много ты мне дала. А потом я уехал…

– Ты опять пытаешься переписать историю. Ты же не думаешь, что я поверю, будто ты скучал по мне, пока продавал и покупал свои компании?

– Ты права. Я не думал о тебе. Но это был мой выбор, и мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не вспоминать нашу юность.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне тебя очень не хватало. Возможно, тогда я этого не осознавал, но все было совсем не так, как должно быть.

– Я тоже по тебе очень скучала.

– Чем еще ты занималась?

Люсия сделала глоток вина. Анжело признался в своей слабости, и это очень много значило для нее. Он никогда не говорил ничего подобного.

– Ничем.

– Ты помогала одной горничной, Марии.

– Да.

– Как ты ей помогала?

– Она не умеет ни читать, ни писать. Я помогала ей с письмами. Она не получила образования.

– Так же как и я.

Люсия кивнула. Они оба ушли из школы, когда им было по шестнадцать лет, им нужна была работа.

– Мне нравится ей помогать.

– Ты помогала еще кому-нибудь?

– Нескольким коллегам. Многие из них едва могут читать и писать. Мне очень повезло.

– Это с одной стороны.

Люсия нахмурилась.

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы пойти наперекор судьбе? Судьбе или воле Бога, которая ниспослала нам бедность и трудности, из-за которых мы вынуждены радоваться любой – даже самой черной работе, способной обеспечить нас жалким куском хлеба.

– А какой в этом смысл?

– Смысл в том, чтобы желать и получать больше, чем мы имеем.

Люсия снова покачала головой. Именно этим они и отличались. Анжело всегда был амбициозным, решительно настроенным вырваться из маленькой деревеньки на Сицилии, в то время как Люсия даже никогда не думала о такой возможности.

Лгунья. Она мечтала о том, чтобы Анжело забрал ее с собой или вернулся за ней. Но Люсия всегда знала, что это бесполезные иллюзии. И даже теперь, когда они оба пытались претворить все свои мечты в реальность, Люсия сомневалась, что у нее получится. У каждого из них своя реальность.

– О чем ты думаешь? – спросил Анжело.

– О том, какие мы с тобой разные.

– В этом нет ничего плохого.

Люсия не могла сказать, плохо это или хорошо. Все было сложно или невозможно.

Анжело погладил ее руку:

– На самом деле мы не такие уж разные, как тебе кажется.

Их взгляды встретились, и его пальцы сжали ее руку.

– Может, ты и прав, – ответила она с долей сомнения.

– Ты коллекционировала открытки не просто так, ты хотела чего-то большего.

– Это не значит, что я буду грозить судьбе кулаком, если не получу желаемого.

– Я не об этом. Нужно действовать.

– Ты единственный предпринял такую попытку. Ты смог вырваться и преуспеть, в отличие от меня.

– Ты сожалеешь об этом?

– Нет смысла сожалеть. Зато у меня здесь есть определенные обязательства.

– Ты имеешь в виду свою мать?

– Да.

– И еще нашу дочь. Ты хотела вырастить ее в этой маленькой деревушке?

– Мне больше некуда поехать.

– Ты могла бы переехать в Палермо. Это было бы хорошим началом новой жизни.

Анжело не укорял Люсию, ему просто хотелось понять ее.

– Я думала об этом. Но мне казалось это своего рода побегом. А я не хотела, чтобы люди считали, что я сломлена или стыжусь.

– Люди так к тебе относились? Будто ты должна была чего-то стыдиться?

– Как в маленькой деревне должны относиться к матери-одиночке? У которой к тоже же родился внебрачный ребенок Корретти. – Люсия сжала руку в кулак.

– Откуда ты знаешь, что я внебрачный сын?

– Мне потребовалось много времени, чтобы догадаться.

– В отеле знают об этом?

– Некоторые. Слухи быстро распространяются.

– А откуда они узнали, что я отец твоего ребенка?

– Анжело, похороны Карло Корретти проходили в церкви в Кальтарионе. Там тебя все видели.

– И все видели, как я постучался в твою дверь.

– Зашел ко мне и не выходил до самого утра, – добавила Люсия с грустной улыбкой.