Через полчаса повешенного решили снять с дерева. Большая часть толпы зрителей к этому времени еще не разошлась.

Тот, кто руководил всей процедурой суда, а затем и казни, махнул рукой. Конец веревки, обмотанный вокруг дерева, освободили, двое мужчин взялись за него и стали медленно отпускать. Делали они это осторожно – так, чтобы тело не рухнуло вдруг на землю. Но, едва ноги мертвеца коснулись земли, как тут же пришли в движение и быстро понесли его в сторону толпы. Это было кошмарное зрелище: голова беспорядочно болталась из стороны в сторону, язык высунулся наружу, на губах пузырилась густая кровавая пена, глаза вылезли из орбит, и все это на распухшем багровом мертвом лице. К тому же шею продолжала туго стягивать веревка, а ее длинный конец волочился по земле.

Толпа прянула назад, люди беспорядочно побежали, спотыкаясь и падая, отчаянно ругаясь. А на них наступал мертвец, сталкиваясь с живыми, сбивая их с ног. Он двигался быстро, но странно: так высоко задирал колени, что при каждом шаге они ударяли его в грудную клетку, – он даже не шел, а словно подпрыгивал; при этом высунутый язык мотался из стороны в сторону, а пена хлопьями летела с чудовищно-опухших губ. Сгущающийся сумрак усугублял ужасную картину, и люди бросились бежать без оглядки.

Но не все бежали прочь. Разрезая толпу, в противоположном направлении двигалась высокая мужская фигура. Это был доктор. Его звали Арнольд Спайр. За полчаса до этого вместе с двумя своими коллегами он констатировал смерть преступника, а затем, сочтя свою миссию исполненной, ретировался. Теперь он шел прямо к тому, от кого в панике бежали, двигаясь спокойно и расчетливо. Он внимательно следил за хаотичными движениями мертвеца и, как только случай представился, схватил его и повалил на землю. Несколько мужчин, увидев, что делает доктор, бросились к веревке, волочившейся по земле, и вцепились в нее с тем, чтобы привязать конец к дереву. Но нужды в этом не было: доктор при помощи ножа уже освободил от нее шею казненного. Теперь тело лежало на спине, руки были сложены на груди, подбородок устремлен вверх, незрячие глаза – к уже разгоравшимся на небосклоне звездам. Оно было совершенно неподвижно, как и подобает после смерти. Беглый осмотр установил – палачи сделали свою работу качественно: шея у трупа была сломана.

– Свежий мертвец еще хранит привычки живого, – с усмешкой произнес доктор. – Тело надо положить на землю. Тогда и хлопот не будет. А если вы его поставите на ноги, оно пойдет, а то еще и побежит. Впрочем, вы это и сами видели…

Особые отношения, связывающие меня с автором историй, с которыми предстоит познакомиться читателю, настоятельно требуют умолчать об обстоятельствах, при которых я стал обладателем этих бумаг. Кроме того, мои собственные знания о предмете столь ничтожно малы, что я не отважусь утверждать, верит или нет сам автор в то, о чем рассказывает. Конечно, сомнения и вопросы подобного рода неизбежны: такие истории всегда вызывают недоверие. Однако безыскусный стиль, лишенный ненужной вычурности и аффектации, прямая и честная манера повествования невольно внушают доверие. В свою очередь и я, доводя эти записи до читателя, стремился избежать ненужного вмешательства в авторский текст, хотя, не скрою, случалось, такое желание посещало меня. Но каждый раз я не поддавался соблазну, поскольку мое участие могло сообщить более близкое отношение к работе, нежели я имел на то право и основание.

Амброз Бирс

Старика по имени Дэниел Бейкер, а жил он в штате Айова поблизости от городка под названием Ливан, соседи заподозрили в убийстве бродячего торговца-коробейника, который напросился к нему однажды переночевать. Случилось это в 1853 году – в те времена, когда торговля вразнос на Западе была делом куда более обычным, нежели в наши дни, хотя и была сопряжена с определенным, порой даже весьма серьезным риском. Бродячим торговцам со своими коробами в погоне за прибылью приходилось скитаться по дорогам и без дорог, поневоле полагаясь на гостеприимство местных обитателей. Им случалось сталкиваться с разными людьми, среди которых попадались и отъявленные негодяи, способные на многое – в том числе и на убийство. Бывало, что торговец с опустевшим коробом и туго набитым кошельком заходил в уединенную обитель такого чудовища и… больше никто и никогда его не видел. В таком злодействе и заподозрили «старикашку Бейкера», как все его в округе называли. (На Западе с явным пренебрежением так называют тех, кто с возрастом не остепенился и не сумел обрести должного уважения: таких даже возрастом не преминут попрекнуть.) Коробейник вошел в его дом и обратно уже не вышел. Вот и все, что было известно.

Семь лет спустя преподобный Каммингз – местный баптистский священник – проезжал однажды ночью мимо фермы Бейкера. Было не слишком темно: светила луна, а над землей стелилась туманная дымка. Мистер Каммингз, человек жизнерадостный, насвистывал незамысловатую мелодию. Время от времени он прерывался, чтобы поговорить со своей лошадью и ободрить ее. Наконец он подъехал к мосту, переброшенному через небольшую сухую лощину, бывшую прежде руслом ручья, и неожиданно увидел фигуру человека, стоявшего на мосту. Силуэт был отчетливо виден на фоне затянутого сероватой дымкой леса. За спиной у незнакомца был большой короб, а в руках тяжелая палка – настоящий бродячий торговец. Но вид у путника был совершенно отрешенный – как у лунатика.

Поравнявшись с ним, мистер Каммингз придержал лошадь, вежливо поздоровался и пригласил к себе в коляску. «Если вам со мною по пути», – добавил священник. Человек поднял голову, посмотрел ему прямо в глаза, но ничего не ответил и никаких действий не предпринял. Преподобный с добродушной настойчивостью повторил приглашение.

В ответ неизвестный, не вымолвив ни слова, вытянул правую руку и указал куда-то вниз. Поскольку он стоял у самого края моста, значит, он показывал под мост. Каммингз посмотрел туда, куда было указано, но, кроме сухого русла, ничего необычного не увидел. Он вновь взглянул на незнакомца, но… тот исчез. Лошадь, которая и без того все время заметно нервничала, внезапно сильно вздрогнула от испуга и понесла.

Когда священник наконец совладал с лошадью, его коляска была уже на гребне холма в доброй сотне метров от моста. Мистер Каммингз оглянулся назад и вновь увидел фигуру – на том же самом месте и в той же позе, где и прежде. Только тогда он впервые осознал, что дело тут явно нечисто, и понесся домой во весь опор – с максимальной скоростью, на которую его лошадь была только способна.

Когда он добрался, то сначала рассказал о своем приключении домашним, а на следующее утро, в компании соседей – Джона Уайта Корвелла и Эбнера Райзера, – вернулся к месту загадочных событий. Там они нашли тело старикашки Бейкера – тот висел в петле на одной из балок моста, точно под тем местом, где стоял призрак.

Густой слой пыли, покрывавший настил моста, был увлажнен туманом. Единственные следы, которые им удалось отыскать, оставили лошадь и повозка мистера Каммингза.

Когда тело удавленника начали снимать с балки, тем, кто это делал, пришлось влезть на откос близ моста. Земля там была рыхлой, к тому же дожди смыли часть почвы и обнажили человеческие кости, которые и были немедленно обнаружены. Их удалось опознать – они принадлежали исчезнувшему бродячему торговцу.