Подвигав челюстью, наш неугомонный друг в ответ на насмешливые взгляды развел руками и пояснил:

– Все думаю о словах шаенги. Почему ее так уязвило, что Нургх – потомок этого Рилсвата? Это был единственный момент за весь разговор, когда все мы ощутили в ней неподдельные эмоции.

Дина

Счастье! Море счастья, в котором я купалась! После жутких и драматичных недель нашего расставания мне все сейчас казалось прекрасным, восхитительным и решаемым. В сравнении с перспективой прожить остаток жизни врозь все остальные проблемы несостоятельны. Душу переполнила уверенность: справимся со всем. Ведь мы же теперь вместе, вдвоем.

Рассказ Нургха я восприняла со спокойным убеждением, что хорошо то, что хорошо кончается. И мучающие его переживания, чувство вины и опасения пробудить мой гнев и обиду вызвали в душе уверенность: это мы должны оставить в прошлом. Нам суждено было воссоединиться, а сейчас надо жить будущим – растить детей, укреплять его род, способствовать возникновению новых пар Связанных в народе шаенгов.

Но невероятная история об обитающей в подземелье древней шаенге неожиданно задела. Словно предупреждающий звоночек раздался в голове. Меня давно волновал тот голос, что я слышала в пограничные моменты жизни на Ниаре. А услышав от моего шаенга о необычайном интересе этой дамы ко мне, лишь укрепилась в намерении разобраться в ситуации. Да и тайна их расы все так же крайне интересовала меня. Надо определиться как с механизмом Обряда, так и с магическими ноу-хау в связующих браслетах, понять, в чем кроется причина отсутствия потомков женского пола. И пусть Нургх решительно настроен не пускать меня в Оайзир, я знала, что смогу переубедить его… со временем.

Слушая, как дрожит от эмоций голос шаенга, заново переживающего мою возможную потерю и появление наших детей, я лишь сильнее сжимала его руку.

– Если бы Киен с Ригардом заранее не приготовили этот энергетический стабилизирующий кокон, в который мы поместили твое безжизненное после резкого перемещения тело, мы бы вас не спасли! Объединив усилия с сущностью древней шаенги, я отправился на прогулку между мирами – искать твою заблудившуюся душу. Разъединить силы, направив часть на поддержание ваших жизней, я не мог. Но Киен через связь с Мариэ вливал в тебя и детей свою жизненную энергию, питая и не давая им погибнуть в утробе. – Нургх замолчал на мгновение, прикрыв глаза. – Он почти исчерпал свой резерв. И я сильно выгорел, единение с сильнейшими энергиями мироздания не проходит бесследно. Такова цена за мой отчаянный план твоего возвращения. Как же я оказался самоуверен! И как же хорошо, что я был не один.

Муж смотрел в никуда – взгляд его отражал ужас пережитого. Не сразу, но он продолжил рассказ:

– Когда мы смогли стабилизировать тебя и помогли подарить миру новые жизни, то были обессилены и исчерпаны полностью. Но Киен еще согласился на твое лечение, получая уже от меня последние крохи резерва. – Качая головой, Нургх словно и сейчас не мог поверить, что они справились с такой невыполнимой задачей. – В итоге, если бы не Ригард – единственный, кто еще держался на ногах, мы бы все так и попадали в этом подземелье от беспомощности и бессилия. Но янтарноглазый умудрился заставить шаенгу рассеять энергетический щит, отрезающий это место от внешнего мира, и перенести нас жемчужиной в Орбдух.

Тут мой Связанный впервые с начала своего рассказа улыбнулся.

– Ты не представляешь, какая у Соорджа была паника, когда мы все в полумертвом состоянии возникли в их семейной башне! Мы с Киеном в изнеможении рухнули на пол, Ригард одной рукой держал бесчувственную тебя, завернутую в покрывало, а другой прижимал малюток. Жемчужину ему пришлось раздавить зубами, при этом он умудрился сделать так, чтобы еще и с нами соприкасаться.

Невольно и я усмехнулась, представив масштаб суеты, поднятой главой Янтарного рода.

– Да-да, – закивал Нургх, подтверждая мои худшие предположения. – Он сразу направил все силы их Источника на наше восстановление. А когда осознал, что ты подарила Ниару жизни двух девочек… Признаюсь, придя в себя, на миг подумал, что уже и сам никогда не смогу до вас добраться. Как отец Ригарда в спешной панике не реквизировал из всех родов всех имеющихся у нашего народа целителей, до сих пор не пойму.

Не выдержав, я засмеялась. Вот так валяешься в глубоком обмороке, ни о чем не подозревая, и становишься эпицентром величайшей миссии.

– Хорошо, что после того как Нитрок всех отправил из зала в Оайзире, отец Киена и мой брат направились в Орбдух. Им пришлось буквально силой удерживать безмерно встревоженного Соорджа от спасательных мер планетарного размаха. С огромным трудом его смогли убедить, что, восстановившись, Киен всех быстро поставит на ноги. И лишь аргумент о вреде разглашения информации о детях его урезонил. Мне Маартх рассказывал.

– Какой он заботливый и ответственный, – корчась от смеха, проговорила я, – вот кому точно можно будет доверить присмотреть за детками, если понадобится отлучиться на денек.

– Ой, нет! Это себе дороже, – с испугом замахал руками муж, подавившись смешком.

Он совершенно расслабился, успокоившись и избавившись от терзавших опасений. Подобно мне принял благополучный исход авантюры как неизбежную данность. Вытянувшись рядом на кровати, Нургх неожиданно обнял меня и, стремительно перевернувшись, поцеловал, крепко прижимая к себе. Мой отклик стал мгновенным, желание почувствовать его ближе и всей поверхностью тела – неодолимым. Как же я мечтала и надеялась, что еще смогу обнять вот так своего Связанного.

Увы, отметить наше воссоединение, подарив друг другу праздник любви, нам не дали.

Нургх ушел встречать толпу нетерпеливых гостей, а я, одевшись и полюбовавшись сладко спящими в уютном коконе папиной энергии доченьками, принялась заплетать косу. Тут раздался стук, возвестивший о появлении доргинь. Открыв дверь, я радостно обняла Зоель и тепло приветствовала Симриду. Обе сразу кинулись к кокону.

– Две малышки?

Удивленный вопрос Симриды напомнил мне, что это тайна. Вот уж оплошность с моей стороны!

– Да, вот так! Не ждали не гадали – и получили двойню, – подмигнула я озадаченной девушке. – Только прошу тебя, никому об этом не рассказывай, даже своему шаенгу. Это большая тайна, и разглашение ее навредит деткам.

Доргиня серьезно кивнула, сосредоточенно о чем-то размышляя.

– Мне кажется, что я тоже жду новую жизнь, – таинственным тоном призналась она, сверкая счастливыми глазами. – Нитроку пока не говорила, а то он и так из-за меня переживает – все время напряженный.

Не подозревая, какое облегчение доставило ее признание моей душе, я уверенно пообещала:

– Сейчас все успокоится – браслеты к нему вернутся, и все забудется. И кстати, – немного подыграла я судьбе, – желаю тебе тоже дочку!

Ха-ха, жалко, я не увижу выражение лица Нитрока, когда он возьмет на руки своего первенца. Если в этот миг он не вспомнит меня очень добрым словом – не достоин такого счастья.