окрутила!»

Разумеется, Люся совету сестрицы не последовала: это было бы подло. Только продолжала грезить ночами.

Сегодня Даниэль не просто смотрел – он прожигал ее взглядом. Может, потому что она была особенно хороша в роскошном костюме Мадам Помпадур, который ей подобрали для сцены маскарада, по сценарию устроенного в одном богатом доме. Декольте бесстыдно обнажало грудь, талия затянута в корсет. Шелка, банты, кружева, высоко взбитые локоны…

Люсю этот взгляд волновал. Щеки горели, грудь вздымалась в тесном корсете. И все потому, что у братьев появился еще один отец. К тому же детективы обратили внимание, что сестры с ними совсем не похожи… А вдруг и вправду… Вдруг они от разных отцов? Тогда ведь…

Боже, тогда можно будет целоваться не только во сне!

И не только целоваться…

У нее кружилась голова, в ушах шумело. Кровь, разогретая давно сдерживаемым желанием, низвергалась по венам и артериям, как Ниагарский водопад.

К реальности ее вернул окрик режиссера:

«Что, Помпадурша, раздумываешь, как получше короля захомутать? – И он гоготнул. – Давай-ка работать, время деньги!»

В перерыве Люся подошла к Даниэлю.

– Сходим в буфет? Я проголодалась.

Он не сразу сфокусировал на ней рассеянный взгляд, и Люся вдруг испугалась, что нафантазировала их невысказанные чувства. Сейчас, казалось бы, самое время поговорить откровенно об этом новом отце, об их родстве, в котором она вдруг усомнилась… Но Данька оказался зажат, стеснен, молчалив. И взгляд его, недавно жаркий, словно заволокло туманом. Испугался надвигающегося момента истины? Или никогда Люсю не любил? Ей все померещилось, сочинилось?

Будто заразившись от него зажимом и стеснением, она ела молча. Если все это ей лишь показалось… То надо поскорее озвучить то решение, которое у нее уже вызрело. Осталось только сделать первый шаг. Ступить на выбранную дорогу. И идти.

Правда, она надеялась, что Даниэль…

Нет, ерунда. Решайся, Люся!

– Дань, у тебя все в порядке?

– Да, а что?

– Ты какой-то рассеянный…

– Я всегда рассеянный, – усмехнулся он.

– И правда, – улыбнулась она. – А я, знаешь… Мне нужно с тобой поговорить.

Он вдруг будто проснулся. Его взгляд снова стал обжигающим, и Люся поняла, что Даниэль неверно угадал тему. Посему она поспешила ее обозначить. Разговор этот должен произойти так или иначе.

– Я больше не хочу сниматься, Дани. Закончим этот сериал, и я уйду.

– Куда? – вскинул он глаза.

– У нас с сестрой нет таланта, ты сам это знаешь. Только хорошенькие мордашки, и это пока прокатывает, но без таланта далеко не уедешь… Хотя у Лиды есть кое-какие способности, мне кажется, их можно развить. А у меня совсем нет. И будущего в кино нет. Надо уходить, пока не поздно. Время идет, у меня никакой профессии… Я заработала немного денег, пока снималась, смогу на них жить во время учебы.

– И где ты хочешь учиться?

– В том-то и дело, что не знаю… Буду думать.

Даниэль ничего не ответил. Они закончили есть и взяли чай. Молчание длилось.

Наконец и с чаем покончили. Они поднялись. Люся, не глядя на Даниэля, направилась к лифтам.

– Погоди! – Он ухватил ее за рукав.

Она остановилась и посмотрела наконец ему в глаза.

Он смутился и взгляд отвел.

– Ты что-то хотел сказать? – спросила Люся ровным, нейтральным голосом.

– Да… Что твое решение нужно обсудить… Это серьезный шаг, надо хорошенько поразмыслить…

Люся кивнула. Правильные слова. Но не те, которые она надеялась услышать.

– Знаешь что? Заходи ко мне сегодня вечером, – добавил Даниэль, – мы обо всем поговорим. Хорошо?

Люся снова кивнула, но в груди горячо плеснулось: они ни разу не оставались наедине. Два брата, две сестры, всегда общие посиделки. А тут… Это что-то означает? Или ничего?

– В котором часу?

– В… Если хочешь, поужинаем вместе. Тогда в семь.

– Я могу приготовить.

– Не надо. Я закажу доставку из ресторана. Туда не приглашаю, слишком шумно. А у нас серьезная тема.

Люся кивнула в подтверждение.

– Тебе что: рыбное, мясное?

– Я ем все, ты же знаешь. На твое усмотрение.

– Тогда в семь?

Он вдруг улыбнулся, и на его правой щеке обозначилась небольшая ямочка, которая Люсе так нравилась.

– Только давай я к тебе тихонько проскользну, чтобы Лидка не видела. А то она подумает, что между нами…

– Тебя это беспокоит?

Люся пожала плечами.

– А тебя?

– Скажешь, что я позвал тебя над ролью поработать.

– Она не поверит, но ладно, – усмехнулась Люся.

– Лично мне без разницы, что подумает твоя сестра. А если тебя смущает, то…

– Нет.

Даниэль взял ее за руку. Как старший брат… Или?

Лифт приехал, они вошли. Попутчиков на этот раз не оказалось, в кабине они были одни. Он все еще держал ее за руку.

– Даниэль, а… – внезапно осмелилась Люся, – а вдруг сыщики правы? Мы ведь действительно с вами совсем, ничуть не похожи! Вдруг я не сестра тебе…

Опустив глаза, пряча на их дне всполохи горячего света, она высвободила свою руку и легко, невесомо дотронулась пальцами до его груди.

И у него в груди внезапно загорелось – да так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. Он поймал ее пальцы, сжал. Постояв так некоторое время – ее глаза опущены, его устремлены на ее лицо, – Даниэль принялся медленно, по одному их целовать, поочередно вкладывая к себе в горячие губы.

Эта пытка не могла продолжаться бесконечно. Казалось, сейчас что-то взорвется, полыхнет, ослепит…

Но нет, просто разъехались двери лифта: они прибыли на нужный этаж.

– Перерыв закончился, – проговорил Даниэль, отпуская ее пальцы. – Пора на площадку…

* * *

И снова день, похожий на вчерашний. И на позавчерашний, и на все предыдущие дни – старые, ветхие, выцветшие. Первую неделю Анжела еще как-то выдержала – надо ведь соответствовать статусу новобрачной, проводящей медовый месяц в раю! – но вторая неделя стала тихо сводить ее с ума. Она уже сделала все возможные селфи, собрала уйму «лайков». Преданная публика – читатели ее блога – снова и снова исступленно бросалась к ее ногам. Богиня, ты восхитительна!

Очень смешно.

И очень скучно.

Но уехать тоже нельзя. Народец из соцсетей легко надуть, но у нее, «светской львицы», имелось множество знакомых в реальной жизни. И они пристально следили за ней. Иногда Анжелика даже завидовала всем этим серым мышкам, неспособным сорвать восхищенное внимание поклонников: они жили спокойно, никто не жаждал разглядеть их в бинокль. Однако существовали они бесславно – словно их и не было на свете. Как можно, спрашивается, согласиться на подобное? Да, жизнь в лучах прожекторов утомительна, – но это жизнь!

Так что придется вытерпеть вторую неделю рядом с пузатым новобрачным. Анжелика старалась делать снимки с любимым мужем таким образом, чтобы его необъятная туша выглядела поприличнее.

Впрочем, любая бездюлька (именно так она