Не могут лидеры страны позволить себе размениваться на загадки-разгадки с неизвестными науке «лесниками», не тот случай. У них для этого хватает нижестоящих кадров — жаль, что часть таких явно будет действовать в рамках своего личного кругозора и персонального уровня паранойи.

Глава 12

Глава двенадцатая

Пока Москва определялась с ответом — провели рейд за едой, ограбив не только очередных хуторян, работавших на фашистов. Под горячую партизанскую руку попался грузовик с консервами и шнапсом. Фашисты застряли средь бела дня в небольшой деревушке и совместили ремонт двигателя с попутным мародёрством. Когда в каждой руке по курице, а карабин закинут за спину не очень-то и повоюешь. Впрочем, «межовцы», в боевой раскраске и не долго раздумывающие, стреляли по «людям в фельдграу», особо не заморачиваясь степенью вины. Присяжных, чтобы оправдать наиболее миролюбивых и безобидных захватчиков, всё равно не имелось поблизости. Трофимову был выдан на время рейда «калаш», выставленный на одиночную стрельбу — приходилось отрабатывать оказанный вотум доверия. Костю-радиста тоже переделали в пушечное мясо, так как не до морзянки, когда бойцов не хватает.

Ошалевшие оккупанты из хозвзвода, не имевшие фронтового опыта, даже не успевали сопротивляться в поселении из полутора десятка домов. Тем более, что наблюдение за ними велось из леса больше часа. Как раз, чтобы дать возможность отремонтировать машину и собраться возле неё, пусть даже не всем. Местные жители тактично показывали пальцем на те дома, возле которых укрылись некоторые недобитки. Наверное в каких-то особо героических случаях попрятавшиеся немцы вели бы гордую стрельбу по красным. Но именно в этой деревне и именно эти снабженцы почему-то старались затаиться и не дышать. Начнёшь стрелять и люди «лесника» (а кто же ещё?) сразу узнают, где прячешься. А так есть шанс отсидеться, в крайнем случае — сдаться в плен. Три местных полицая, ошивавшихся возле грузовика, попали под тот же раскордаш, разделив судьбу своих наставников.

Козе понятно, что ни «мерина» угнать, ни всю добычу упереть — пришлось таскать в лес тяжёлые ящики, чтобы догрузить телеги по мере возможности. Оставшиеся консервы и шнапс подарили сельчанам, предупредив, что фрицы могут покарать, если найдут припрятанное. Впрочем, учить бульбашей хохляцкому хомячеству бесперспективно — у белорусов исторический опыт жизни (под туда-сюда бродящими войсками) гораздо больше на несколько столетий. Часть оружия тоже им оставили, если уж погибнут, так хоть с музыкой. После чего, несмотря на неодобрительные взгляды Ани и недоумение Кости, диверсанты отправились в бега. Потом, на привале, радист высказал свои сомнения.

— Товарищ майор, может их нужно было в партизанский отряд взять? Всё равно фашисты им теперь житья не дадут.

— Сержант, там не только необученные мужчины, но ещё и женщины, старики, дети. Наша группа сразу потеряет мобильность и управляемость. Доброта и человечность приведёт к уничтожению боеспособного подразделения. Нет у меня выбора, к сожалению.

Цинизм, как и прагматизм, свойственны психологии осназовца — это необходимые качества, обеспечивающие успех длительных миссий. Жаль, что такие люди нередко становятся непригодны к цивильной жизни, ну не могут они доброкачественно сопереживать и сочувствовать. Им сколько ни говори «птичку жалко» — не понимают и в чьё-нибудь трудное положение не желают входить. Мало того, тупо называют вещи их именами, не сглаживая и не умалчивая с разумной скромностью. Нарушают общественный комфорт, общепринятую деликатность, предлагаемые гуманистами мифы и легенды… Поэтому и выпадают из социумов, ведя жизнь одиночек-изгоев. Они нужны обществу лишь в тяжелейших ситуациях, когда война или революция, а потом вся тяжесть мирной сытой жизни ложится на других, более человечных и либеральных.

… Возможность получить американскую шифровальную машину и специалиста по её обслуживанию — грела сердца и помогала преодолевать естественные бюрократические препоны. Для полёта в немецкий тыл выделили ПС-84 (настоящего Дугласа всё-таки зажилили), четырёх сибирских охотников-снайперов из ОМСБОНА и троих толковых старшин-хозяйственников, придав радиста и особиста. Естественно, что в штате НКВД выбрали того, кто хорошо знал английский и немецкий языки и имел достаточно широкий кругозор. Бессмысленно надеяться в такой дали на его полномочия и права, если что не понравится Леснику — могут и грохнуть. В тех местах даже фашистские тыловые подразделения не могут справиться с группой, так что говорить об отдельно взятом офицере? Да и не ссориться или командовать его послали, а разобраться на месте (мягко и ненавязчиво) что за люди.

Само собой в комплект доставки вошли запасы еды, оружия и боеприпасов, а также два гранатомёта Таубина, которые с трудом нашли. Как и гранаты к ним. Мало того, уголовное дело самого Таубина пришлось рассматривать более тщательно. Если американцы интересуются его разработками, значит они чего-то стоят? А кто же будет резать потенциальную золотую курицу, вдруг Якова Григорьевича оговорили в целях саботажа отечественной науки и техники? Абы кого за океаном не знают и на заметке не держат…

Достаточно тёмной сентябрьской ночью, средний летающий грузовик удачно приземлился в болотно-трущобных дебрях, где не пахло не только немцами, но и самой войной. Обратно отправились лишь сопровождающий из разведуправления, сержант Костя, аппаратура ЗАС-связи и кое-какие образцы оружия. А также бронежилет и разгрузка, для копирования и тиражирования. Куратор, лично пообщавшийся с Межовым, был наполнен впечатлениями и даже потайными мечтами о новом осназе. Конечно, любого впечатляют открывающиеся возможности, когда некоторые новинки можно хоть сейчас производить. Как те же шариковые гранаты, например. Да и заказ на магнитные мины наверное не трудно исполнить? В Москве следует побыстрее пройти все положенные процедуры и приступить к освоению засекречивающего устройства и обучению персонала, а образцы передать учёным для изучения.

Проблема, да ещё какая, возникла на ровном месте! Чисто формально радиста должны сначала допросить сотрудники НКВД — правда в присутствии представителя разведки. Процедуру доверили наиболее умелому следователю — старшему лейтенанту ГБ Белову, который имел прекрасные показатели в раскрываемости и вообще был на хорошем счету. Можно сказать на отличном, ибо использовал самую современную технику допроса. Час-полтора и радист поступит в распоряжение разведки, а НКВД поставит положенную галочку, так как особых претензий к сержанту просто-напросто не имеет.

Для вновь прибывших был обновлён старый схрон в тридцати километрах к юго-востоку от тихомировского. Подальше положишь — поближе возьмёшь и ни центом меньше. Тем более, что взлётно-посадочная поляна находилась относительно недалеко (по славянским меркам, конечно). Сибиряков, на время карантина, поселили вместе с хозяйственниками, поручив освоиться с СВТшками и нюансами Полесья. Локтев и Филатов тоже присоединились к новым лесникоидам в качестве инструкторов. Особисту, раз уж он прикреплён, пришлось проходить тот же курс молодого бойца, что по-своему озадачило гэбешника. Слава богу, очередной старлей не стал качать права, имея жёсткие инструкции от руководства — исполнять приказы американца и приглядываться (но без фанатизма). В схрон доставили кое-какие пищевые припасы и поделились с его обитателями угнанным скотом, поручив запастись кормами на зиму. Хоть всё Полесье выкоси, но заготовь сена.

Немцы в очередной раз подверглись набегу возле деревянной переправы, опять уменьшив население бывшей погранзаставы. Вот экономные существа, блин, чуток мирно пожили и сочли нецелесообразным держать там более трёх десятков человек различных специальностей и предназначения. Рачительность вышла боком — на миссию подтянули даже присланных снайперов. На этот раз миномётами не громыхали, чтобы чересчур не шуметь, а дорогу, ведущую на Щедричи, как следует заминировали. Чтобы видно не было, а слышно даже за пару вёрст — своеобразная сигналка, однако.

У фашистов никак не развивались условные рефлексы (Павлова на них не хватало), они продолжали регулярно спать по ночам, доверившись своему караульному отделению. Получалось, что все усилия по переустройству их жизненного графика и привития спасительной постоянной бессонницы ни к чему не привели? Нет, так нельзя — поэтому одного оставили в живых, чтобы послание передал. Мол, раз уж оккупировали чужую землю, так не смейте жить спокойно и считать, что всё вокруг «восточная бауэрщина». Хрен вам, а не наслаждение и умиротворение. Лесник сказал, что каждый должен чувствовать, что земля под ногами горит. В подтверждение, вывезя с переправы всё, что смогли — устроили показательную неделю охоты за поездами. Заодно, издали, шарахнули по «складам на путях» в Листвяничах раз фрицы продолжают ими пользоваться. Выстрела из РПГ не пожалели и ещё бы добавили, но сдетонировали авиабомбы, оказавшиеся случайно в вагоне. Наблюдение велось три дня, чтобы подтвердить умную мысль о том что «везёт сильнейшим». А не кому попало.