В те замечательные дни было очень легко забыть о тайной миссии, которая привела ее в Харроувуд. Но Айви постоянно помнила о ней и продолжала свои полуночные путешествия по дому в поисках камня Виктории. Однажды ей даже пришлось в течение четверти часа прятаться за большой кадкой, в которой росла чахлая пальма, ожидая, пока страдающая бессонницей миссис Уолш наконец удалится в свою комнату. Из-за всего этого Айви мало спала, под ее глазами появились темные круги, но она так и не нашла никаких доказательств того, что в поместье побывала сестра лорда Харроу — с камнем или без него.

Как-то раз она отважилась войти в спальню, которая могла быть только спальней леди Гвендолин, судя по вышитым на подушках инициалам. Судя по всему, сюда уже много месяцев никто не входил, кроме горничной, конечно. Айви, крадучись, направилась в сторону гардеробной, но ее остановил требовательный оклик:

— Вас сюда послал лорд Харроу?

На пороге стояла разгневанная экономка.

Неужели эта женщина следит за ней и днем и ночью? Айви постаралась придать лицу самое невинное выражение, на которое только была способна, не слишком, впрочем, уверенная, что не выглядит слабоумной.

— Нет, мадам, но, боюсь, я опять заблудился. Слишком уж большой дом.

— А вы скорее всего полностью лишены чувства направления, молодой человек! — негодующе провозгласила экономка. — Ваша комната в противоположном конце, в восточном крыле дома. Извольте отправляться туда.

Потерпев неудачу в самостоятельных поисках, Айви решила испробовать другую тактику. Очень осторожно она начала задавать маркизу вопросы о его семье. О леди Гвендолин он говорил очень коротко.

— У меня есть сестра. Сейчас она в Лондоне на службе у королевы, — сказал он и на вопрос Айви, будет ли она иметь счастье познакомиться с юной леди, ответил: — Я не ожидаю ее дома в обозримом будущем.

Его непререкаемый тон положил конец дискуссии, оставив Айви в недоумении. Она считала, что маркиз — человек чести, который никогда не опустится до кражи и не станет помогать воровке. Но ведь он может защищать сестру и одновременно искать способы тактично исправить положение. Или… Айви не могла сбрасывать со счетов возможность того, что он выжидает время, чтобы провести опыты с камнем до того, как вернет его законной владелице.

Могла ли она винить его? Если бы Виктория не была ее подругой и Айви не поклялась служить королеве, она бы сделала то же самое.

По вечерам она гуляла в саду с лордом Харроу. Они много говорили о том, что делали днем, любовались цветами. А днем иногда отправлялись на верховые прогулки. Ей всегда седлали кобылу леди Гвендолин, спокойную, уравновешенную лошадку, которую, казалось, вовсе не раздражала неуверенность Айви и ее бестолковое дерганье поводьев.

Только один раз лорд Харроу пустил своего коня в галоп на широком ровном поле, увлекая за собой кобылу Айви. Задыхаясь, девушка наклонилась вперед и отчаянно вцепилась в то, что попалось под руки, молясь о спасении своей жизни. Когда же скачка закончилась и она с удивлением поняла, что выжила, то пришла в восторг, преисполнилась гордости и захотела повторить этот волнующий опыт… когда-нибудь потом.

Айви почувствовала себя особенно польщенной, когда лорд Харроу снял шляпу и провозгласил:

— А еще говорят, что Нед Айверс слишком занят наукой, чтобы быть отважным!

Это были прекрасные времена, когда впервые в жизни кто-то видел ее душу, а не внешнюю оболочку, не женщину, а личность, увлеченную наукой и открытиями.

Айви ликовала… и чувствовала себя глубоко несчастной. Как только она выяснит местонахождение камня, она больше никогда не увидит лорда Харроу, не сможет увидеть. Потому что человека, которого маркиз встречает каждый день и знает как Неда Айверса, не существует.

— Ты сегодня очень напряжен, Нед, — заметил лорд Харроу, когда они в пятницу утром вошли в лабораторию. — Кобыла проявила строптивость?

Задорные искорки в глазах маркиза подсказали Айви, что надо ухмыльнуться:

— Нет, сэр, кобыла тут ни при чем.

— Ничего, парень, все пройдет.

Как и в другие дни, лорд Харроу, войдя в лабораторию, первым делом сбросил сюртук и повесил его на спинку стула. Поколебавшись, Айви последовала его примеру, отчетливо понимая, что давно уже перешагнула все границы приличий. Короткие рукава не стесняли движений и облегчали работу. Она уже привыкла носить панталоны и не путалась в собственных ногах. Но комбинация панталон и отсутствия сюртука открывала ее талию и бедра, что не могло не тревожить. Айви чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение, почти голой.

Такой костюм позволял в деталях рассмотреть и детали телосложения лорда Харроу, что отнюдь не облегчало работу Айви. Когда улеглось волнение первых дней и она немного привыкла к работе в лаборатории, ее внимание все чаще привлекали не приборы, а манипулирующий ими мужчина — его узкие бедра, широкие плечи, грудь, плоский живот… Все это выбивало Айви из колеи, причем чем дальше, тем сильнее.

— У меня есть для тебя сюрприз, Нед.

Айви не стала говорить, что каждый день с ним неизменно приносит сюрпризы — и радостные, и тревожные. Вместо этого она молча следила, как он пересек комнату и стал забрасывать лопатой уголь в большую печь. Как можно было не восхищаться его длинными стройными ногами, игрой мускулов на руках, скрытыми одеждой ягодицами!.. Она даже себе боялась признаться, что ей очень хочется их потрогать и убедиться, такие ли они твердые на ощупь, какими кажутся на вид.

Пока она обдумывала эту возможность, лорд Харроу резко повернулся и заметил, куда она смотрит. Айви поспешно подняла глаза и постаралась придать физиономии выражение напряженного внимания, но было слишком поздно. В его глазах сверкнуло удивление, сменившееся пониманием, и Айви пришлось отвернуться, в надежде, что пунцовый румянец на щеках быстро исчезнет.

Лорд Харроу откашлялся, и Айви в панике решила, что сейчас уж точно умрет. Неужели она себя выдала? А что, если он понял, что только женщина, неопытная и незамужняя, может так бесстыдно и с такой тоской в глазах рассматривать его тело? Или он мог решить, что она принадлежит к молодым людям с весьма странными извращенными пристрастиями… Господи, час от часу не легче. Неизвестно, что хуже. В любом случае лорд Харроу не станет терпеть ее присутствие.

После паузы, которая показалась ей бесконечной, маркиз произнес:

— Ты ничего не хочешь у меня спросить, Нед?

— О чем вы, сэр? — поинтересовалась Айви дрожащим голосом.

— О сюрпризе. Разве ты не горишь желанием узнать, что я приготовил?

Это уж точно. Она горит… желанием… В его присутствии она постоянно краснела, чувствовала непонятный жар внутри. Не дождавшись ответа, маркиз улыбнулся. Отставив лопату, он повернулся так, чтобы ей была видна печь, у которой он стоял.

Айви подалась вперед, ее глаза изумленно расширились.