– Ты только связь с Землей не теряй, – пригрозил ему Ставрос, присаживаясь на диван у левого борта. – Не забывай, что речь идет о моей жене...

– Я смотрю, ты основательно запал на малышку, раз уже на каждом углу кричишь, что она твоя жена, – все продолжал шутить Анетакис. – Ладно-ладно, – вскинул руки в знак того, что сдается. Только в этот момент Ставрос обратил внимание на папку в его руках. – Я вообще–то по делу.

* * *

Вернувшись в спальню, Диана подошла к туалетному столику и стала рассматривать свое отражение. Что бы ни говорил Ставрос и как нежно не относился к ней, она всё равно осталась прежней. Всё та же толстая Диана, над которой всегда смеялись из–за лишнего веса...

– Право, у вас со Ставросом одинаковый размер! Никогда не встречала столь... гармоничной пары.

Комментарий Ирины, насквозь пропитанный ненавистью и отвращением к ней, был для девушки, словно удар в спину. Она ведь так старалась! Долгие годы Диане приходилось соблюдать различные диеты и ограничивать себя буквально во всем, чтобы дойти до этого результата. А Ирине Адаму удалось всего несколькими словами превратить ее из уверенной и влюбленной Дианы в запуганную сиротку, с которой никто не хотел общаться...

– Почему я не могу стать как она? – прошептала девушка, чувствуя, что вот–вот расплачется. Слезы уже выступили на глазах и готовы были пролиться в любой момент, но даже этого сделать ей не позволили.

Телефонная трель нарушила всю "романтику" момента, возвращая Диану обратно, в реальность.

Смартфон Ставроса вибрировал и мигал на прикроватной тумбе, привлекая к себе внимание девушки. Поколебавшись несколько секунд, она все же решилась ответить на звонок и взяла телефон в руки.

На экране высветилась фотография красивой женщины с такими же глазами, как у Ставроса и слово "Мама". Не зная, правильно поступает или нет, Диана не удержалась и приняла вызов.

– Алло...

С того конца на нее посыпалась быстрая, словно пулеметная очередь, греческая речь. Девушка уже в миллионный раз успела пожалеть, что так плохо знает этот прекрасный язык и поклялась, что обязательно выучит его. Ради Ставроса. Чтобы он мог гордиться ею.

– Здравствуйте, – неуверенно, дрожащим от волнения голосом, начала она, – меня зовут Диана. Мне очень приятно познакомиться с вами, миссис Кассианидес. Извините, что это происходит по телефону. Я знаю, вы в праве не верить мне и даже ненавидеть, но я, правда, очень счастлива с вашим сыном... Ставрос обещал познакомить меня со своей семьей, и я с нетерпением жду этой встречи! Пожалуйста, не сердитесь на него за наш поступок. Мы не должны были заключать брак вот так, в тайне ото всех... Я сама не поняла, как это произошло...

– Подождите, – прервала ее речь Афина. Как ни странно, но теперь в голосе женщины не было и тени раздражения. – Вы и есть жена моего сына?

На секунду Диана даже растерялась. Девушка не совсем понимала смысл этого вопроса и тех изменений, что произошли в голосе собеседницы.

– Да, – ответила она, глядя на то, как переливаются бриллианты на ее обручальных кольцах. – Вчера состоялось наше венчание, а празднование мы хотели провести в кругу семьи...

– Это была идея Ставроса? – еще один вопрос, вогнавший девушку в ступор.

– Наша, – уверенно отчеканила Диана, – мы решили вместе.

– Вы любите моего сына, Диана?

Не привыкшая к подобным расспросам Диана, все же не стала скрывать от свекрови своих истинных чувств. Она была уверена, что у Ставроса чудесная мать и теперь убедилась в этом сама. Только по–настоящему заботливый родитель осмелится спросить такое напрямую, без всяких намеков.

– Больше всего на свете, – призналась девушка, чувствуя, как в животе снова запорхали бабочки. – Я и не знала, что могу так любить...

– Ну что ж, – в трубке послышались тихие всхлипы, – добро пожаловать в семью, милая! Я хотела сказать тебе это лично, при встрече, но не смогла удержаться. Мы с твоим свекром уже в пути. Через пару часов будем уже в Нафплионе и сможем нормально познакомиться. А теперь, передай, пожалуйста, трубку моему сыну. Мне нужно сказать ему несколько слов.

– Да, конечно! Одну минуту, – Диана выскочила из комнаты и побежала к лестнице. Нельзя заставлять свекровь ждать...

Девушка уже прошла половину пути, когда до нее донеслись обрывки разговора Ставроса с Андреасом.

– Это глупо! Ты не можешь притворяться, будто все прекрасно, – Анетакис говорил громко и почему то на английском. – "Кассандра" теперь твоя, ты выполнил все условия и выиграл пари. Пора прекращать этот цирк...

– О каком цирке ты говоришь? – взорвался Кассианидес. – Ты сам придумал этот дурацкий спор. Я лишь хотел вернуть семейную реликвию.

– Вот именно! Ты женился на этой девушке только ради яхты, – жестокий смысл этих слов вонзился в сердце Дианы острым лезвием. Ноги вдруг стали ватными, отказываясь держать ее. Она медленно скатилась по стене и осела на ступеньки. – Не нужно больше прикидываться влюбленным идиотом и дарить ей ложные надежды. Тебе удалось удивить меня, Кассианидес. Женился на первой встречной и затащил ее в постель, согласно уговору, но так и не смог признаться ей? Это точно ты?

Рука, держащая смартфон, вдруг онемела, и телефон с грохотом полетел вниз. Но она, казалось, и не заметила этого. Диана продолжала сидеть все в той же позе сломанной марионетки, содрогаясь от беззвучных рыданий. Ее сказка закончилась, даже не успев начаться. Снова она стала предметом чужих игр. Снова позволила разбить себе сердце. Только на этот раз уже бесповоротно...

Со стороны кают кампании послушался грохот, прервав разговор между мужчинами. Сорвавшись с места, Ставрос с бешено колотящимся сердцем, бросился к лестнице, умоляя всех святых не допустить, чтобы это была она...

– О, черт, – слетело с губ, когда он увидел заплаканное лицо девушки. Шоколадные глаза были огромными от слез и казались совершенно мертвыми. Огонек внутри них пропал. В ее взгляде больше не было того тепла, что отогревало его ледяное сердце. – Диана... Аgápi mou, я все объясню...

Спустившись на несколько ступенек вниз, мужчина наклонился и попытался обнять ее, но девушка не позволила даже дотронуться до себя.

– Не смей! – закричала она, охрипшим от рыданий голосом, в котором не было ничего, кроме неподдельного отчаяния и страданий. – Не прикасайся ко мне! Никогда!

Шатаясь, еле сохраняя равновесие, Диана встала. Её больше не беспокоили ни внешний вид, ни предстоящая встреча с родителями Ставроса. Теперь в ней была только зияющая черная дыра, которая с неистовой скоростью поглощала все ее надежды и хрупкие мечты на счастье.

– Ненавижу тебя, – прошептала она одними губами, потому что голос уже совсем не повиновался. – Ненавижу!

Ставрос смотрел за тем, как девушка идет по коридору, придерживаясь за поручни и немного пошатываясь. Он понимал, что сам виноват во всем случившемся и не имеет права даже в мыслях обижаться на нее. Диана поступила верно. Она сделала именно так, как и должна была. Это его ошибка. Его вина. И навсегда останется его проклятием...