"Странно, насколько быстро им удалось найти общий язык, – думал он, взяв бокал холодного шампанского с подноса, проходящего мимо, официанта, – раньше она всеми способами отвергала каждый мой выбор... Диане удалось очаровать не только меня, но и всю мою семью!"

– Ставрос, – голос кузена прервал его размышления. Дамиан, одетый в голубые брюки и белую рубашку с коротким рукавом, стоял рядом, в вальяжной позе, как раз, под стать своему характеру, и вертел в руке изящный хрустальный фужер, – я и не знал, что вы с Ириной расстались... Ты, помнится, с таким восхищением смотрел на неё. Не могу поверить, что пышечка, вроде Дианы, – он движением головы указал в сторону девушки, которая, в это время, беседовала с его тётей, – способна вскружить кому-то голову. Что с тобой случилось?

Мужчину, не на шутку, разозлили высказывания брата. Да и его убежденность в том, что Диану невозможно полюбить и та надежность, с которой он отзывался о ней, только подливали масла в огонь. Не выдержав, Ставрос грубо схватил его за рубашку и дернул на себя, из-за чего бокал с искрящейся жидкостью упал на мраморный пол и разбился на мелкие осколки, привлекая внимание окружающих.

– Слушай меня внимательно, Дамиан, – зашипел мужчина, прижавшись лбом к голове кузена, – потому что я не собираюсь повторять. Слушай и намотай себе на ус! Диана – моя жена и ни у кого нет права говорить о ней в подобном тоне. Ты понял?!

– Ставрос! – голос отца, переполненный нешуточной злостью, заставил его успокоиться и отпустить Дамиана. Тот, сделав шаг назад, с ненавистью смотрел на своего оппонента.

– Мы ещё вернемся к этому разговору, Кассианидес, – произнёс он, оправляя мятую рубашку.

– Дамиан! – окликнул его Демитриос, велев замолчать. – Вы ведёте себя словно малые дети, которые не смогли поделить игрушку. Разве это достойно?! Что за ребячество?

– Извини, отец, – первым подал голос Ставрос. Ему, действительно, было стыдно за свою несдержанность, но отмотай он время назад, поступил был точно так же. Никто не смеет даже смотреть косо в сторону его жены!

Дамиан, гордость которого была задета всей этой ситуацией, решил не обременять себя извинениями. Круто развернувшись, мужчина поспешил к выходу.

– Идём, – велел Демитриос, бросив на сына короткий уничижающий взгляд.

Диана смотрела на то, как все они покидают огромную залу, так и не поняв, что произошло. Единственное, о чём могла думать девушка – это слова мужа, произнесенные в адрес Дамиана. Он, только что, защитил её, едва не устроив драку с собственным кузеном. Но почему? С чего такое странное поведение? Ещё и утром, когда они говорили в библиотеке. Почему Ставрос стал так странно себя вести? Чего он этим пытается добиться?

– Милая, – Афина накрыла руку девушки своей тёплой ладонью, – ты как? Не испугалась? – женщина смотрела на неё с такой теплотой и нежностью, будто была её родной матерью. От такого проявления чувств, у Дианы на глазах выступили слёзы.

– Нет, – прошептала она, заморгав очень часто, – всё в порядке... Кто был этот человек? Почему они поругались?

– Дамиан – сын двоюродного брата Демитриоса, – объяснила женщина, когда залу, вновь, заполнила музыка, и гости вернулись к своим занятиям. – Его родители погибли, когда он был еще совсем ребенком. Он рос у нас на глазах, всегда был рядом со Ставросом. Они даже дружили, когда учились в школе, – Афина подвела невестку к дивану, и они присели. – А потом, на выпускном вечере, у них случилась какая-то ссора. Они даже драку устроили... Дамиан, тогда, разбил Ставросу нос, – женщина неуверенно пожала плечами, рассматривая пузырьки газа во вспотевшем бокале, – с тех пор, они будто стали врагами. Постоянно находили поводы для придирок друг к другу. Вот и сегодня, – она перевела взгляд на невестку, – мне жаль, что тебе пришлось увидеть всё это... Иногда, мой сын перестаёт себя контролировать, но, – Афина взяла девушку за руку, – он никогда не перестаёт быть собой. Ставрос не плохой человек, – глаза её засияли теплом и любовью к сыну, – то, что он сделал... Диана, я очень надеюсь, что ты, однажды, простишь его... Вы такая красивая пара!

Слова свекрови, словно маленькие осколки льда, вонзались в сердце девушки. Они, сначала, причиняли острую, ни с чем несравнимую боль, а, затем, медленно таяли. Как бы сильно она не хотела ненавидеть своего мужа, как бы сильно не пыталась оставаться непреклонной, Диана, ни на секунду, не переставала его любить… Ставрос был для неё не просто первым мужчиной или любовником, этот мужчина затмил весь мир и всю жизнь девушки. Своим появлением он заставил её поверить в себя и, впервые за долгие годы, почувствовать себя красивой и желанной.

– Я люблю его, Афина, – призналась она, едва сдерживая слезы, которые так и норовили выкатиться из глаз. – Но, в то же время, – Диана посмотрела на свекровь с такой мольбой, что та не выдержала и крепко обняла её, устроив голову невестки на своём плече, – мне очень больно... Невыносимо тяжело от того, что он сделал... Ставрос обманывал меня, в то время, как я, потеряла голову от чувств к нему... Разве, он имел право так со мной поступать? Что плохого я ему сделала, раз он решил так поиздеваться над моей любовью?

Маленькая соленая капля скатилась по щеке девушки и упала на платье Афины, образовав небольшое темное пятнышко.

– Моя девочка, – женщина всеми силами пыталась успокоить её, вновь, вернуть улыбку на лицо Дианы. Ей была невыносима сама мысль о том, что она страдает из-за Ставроса. Афина не была слепой. Чувства сына к жене были бесспорны. Ставрос весь вечер не мог отвести от Дианы глаз, и даже эта ссора с Дамианом, была для того, чтобы защитить её. – Ты только не плач, – Афина поймала странные взгляды окружающих, что ей совсем не понравилось. Пора бы уже заканчивать этот прием. – Всё обязательно образуется. Вы ещё помиритесь. Я уверена, – женщина взяла девушку за подбородок и приподняла её лицо так, чтобы увидеть глаза. – Посмотри на меня, Диана, – две пары глаз оказались на одном уровне, – я тебе обещаю, что вы будете счастливы. Я не позволю, чтобы мои дети страдали по собственной же глупости! А теперь, – она улыбнулась, – вытри слёзы, нам пора провожать наших гостей.

* * *

– Ты что творишь?! – захлопнув дверь кабинета, Демитриос бросил на сына гневный взгляд. – Как это понимать?!

– Он посмел оскорбить мою жену, – рявкнул в ответ Ставрос, резким движением руки отстегнув галстук-бабочку. – По-твоему, я должен был, молча, слушать, как Дамиан разглагольствует о Диане и улыбаться?! Не ты ли меня учил, что мужчина в ответе за свою женщину? А?! – Ставрос носился по комнате, словно разъяренный лев. Ему казалось, что окажись сейчас Дамиан здесь, он бы задушил кузена собственными руками...

Разговор, который начался в повышенных тонах, вдруг, зашёл в тупик. Демитриосу нечего было сказать сыну, поскольку, он убедился в его правоте. Кассианидесу еще не приходилось видеть своё чадо в таком состоянии. Да, Ставрос никогда не был спокойным мальчиком, в детстве, да и в юности тоже, не было дня, чтобы сын не устроил драки с соседскими мальчишками или одноклассниками. Но, чтобы его глаза горели такой ненавистью, этого не было еще ни разу.