Но между Митчем и Зоей снова возникла огромная, словно слон, проблема: пару месяцев назад они разделили на двоих страх за свои жизни и провели вместе ночь, а сейчас даже не касались этой темы – вели себя как старые знакомые, болтая лишь о своих свежих новостях.

Этим утром Митч видел Деловую Зою, а вечером перед ним предстала Утонченная Зоя. Она выглядела очень стильно в фиолетовом кружевном платье. Оно прикрывало руки и грудь Зои, но через просветы в узоре кружев сияла ее кожа цвета сливок и виднелись соблазнительные линии груди. Волосы были гладко зачесаны назад, а в уши вдеты длинные сережки, покачивающиеся каждый раз, когда Зоя поворачивала голову. Эта женщина выглядела потрясающе – элегантная и уверенная в себе.

Когда они вошли в ресторан, все головы повернулись в их сторону. И внимание окружающих привлек вовсе не Митч. А ему почему-то хотелось снова увидеть ту Зою, на которую он оглянулся два месяца назад, одетую лишь в белое полотенце.

В голове всплыли воспоминания о том, как он воткнул цветок в ее волосы в ту ночь на Бали перед тем, как занялся с ней любовью. Наутро он нашел этот цветок – скомканный, лежащий на ее подушке. Никому и ни за что Митч не признался бы, что поднял его, обернул салфеткой и увез с собой в Мадрид.

Он взял со стола меню.

– Может, пора что-нибудь заказать?

– Отличная идея.

– Меню выглядит неплохо. Ты голодна?

До чего же бессодержательная у них беседа! Завтра он улетает в Испанию. Судя по всему, шанс поговорить с Зоей о чем-то важном, а тем более интимном, так и не представится.

Митч подавил желание взглянуть на часы.

– Я не очень хочу есть, – ответила Зоя. – Не знаю, смогу ли когда-нибудь окончательно выздороветь после «Бали – живот болит».

Наконец! Упоминание об их отдыхе на Бали.

– Ты все еще чувствуешь себя нехорошо?

– Время от времени.

Митч нахмурился:

– Это повод для беспокойства. Тебе нужно провериться. Вдруг тебя укусила какая-нибудь тропическая козявка. У такого укуса могут быть тяжелые последствия.

Он подумал, не рассказать ли Зое о том, как один из членов их команды подцепил какого-то паразита, прогулявшись босиком в одной из тропических стран. Впрочем, такая история вряд ли годилась для пересказа на романтическом ужине.

Зоя вздохнула:

– Знаю. Надо сходить к врачу. Но у меня сейчас на работе аврал. Обычно в это время года дел по горло. Все, чем я занимаюсь, – это работаю, работаю и снова работаю.

Интересно, а на свидания она ходит? Встречалась ли она после Бали с другими парнями? Показалось ли ей, что они хуже Митча?

В Мадриде его изводили мысли о том, что Зоя встречается с другими мужчинами или со своим бывшим бойфрендом, которого отшила. Если Зоя снова вошла в жизнь Митча, он так легко ее не отпустит.

Он сжал в пальцах край папки с меню. Нет, он должен отпустить эту женщину. Прозаниматься сегодня с ней всю ночь любовью, а затем расстаться с ней навсегда.

Неужели он всерьез полагал, что может просто прилететь в Сидней, появиться возле ее двери, и все между ними снова будет так же, как тогда, на Бали?

Решительная, независимая Зоя не была бы сама собой, если бы при встрече упала ему в объятия.

– Обещаешь, что посетишь врача как можно скорее? Она улыбнулась:

– Обещаю. Спасибо за заботу.

Их взгляды встретились. К своему облегчению, Митч прочел в глазах Зои искреннюю признательность. Это было, по крайней мере, хотя бы небольшим прогрессом по сравнению с прежней сдержанной вежливостью.

– Крепкое здоровье – это очень важно. Уж кому это знать, как не мне, – сказал он.

– Твое колено. Я как раз собиралась про него спросить. Как оно?

– Пока ничего. Я вернулся к тренировкам. Надеюсь, оно и дальше не подведет. Мне еще столько нужно добиться.

– А как твой отец? – спросила Зоя и тут же немного нервно рассмеялась. – Думаю, вряд ли что-то в его самочувствии изменилось с сегодняшнего утра. Извини. Это был глупый вопрос.

– Вовсе нет. Отец час от часу становится все ворчливее. Он терпеть не может бездействие.

– Это от него ты унаследовал свой интерес к футболу?

Они разговаривают о его отце? Вовсе не так Митч представлял себе ужин с сексуальной, страстной Зоей. Но если эта тема ей интересна, то можно поговорить заодно и про деда.

– Отцу нравилось погонять мяч. Но все-таки именно дед привил мне любовь к футболу. – Митч улыбнулся. – Дедушка был англичанином и сердился, когда я называл футбол на австралийский манер – «соккер».

Зоя, внимательно слушая, склонила голову набок, и ее длинные серьги закачались. Митчу захотелось протянуть руку и остановить их. Но как отнесется к этому Зоя? У нее по-прежнему на лбу словно написано: «Руки прочь».

Стало ясно, что этот вечер вовсе не обязательно закончится так, как планировал Митч. После окон чания ужина, возможно, последует вежливая отставка и прохладный поцелуй в щеку – подобный тому, который Митч получил от Зои сегодня утром. К такой реакции от женщин он не привык, и она ставила его в тупик.

– А я и не знала, что твои предки родом из Англии, – сказала Зоя.

– Мой отец там родился и вырос. Когда ему исполнилось двадцать, он отправился на год в Австралию, «чтобы отдохнуть от учебы», как сейчас выра жаются. Там он встретил мою мать и остался в этой стране. Когда мне было восемь, мы прожили целый год в Лондоне, рядом с моими дедушкой и бабушкой. Тогда-то мой дед и увлек меня футболом. Он брал меня с собой на все матчи, записал в местную футбольную команду. В молодости он и сам играл за сборную Лондона. Дед бредил футболом.

– Должно быть, он сейчас очень тобой гордится.

– Уж точно не тем, что я играю за испанскую команду. Его это страшно злит.

– А почему ты не играешь за английскую команду?

– Играл. Но испанский футбольный клуб меня купил.

– Купил тебя?! Как товар?

– Полагаю, можно сказать и так.

– Я так мало знаю об этом виде спорта, – улыбнулась Зоя. – И знала бы еще меньше, если бы мой старый школьный друг не стал звездой футбола.

«Старый школьный друг»?! Митчу хотелось быть для Зои куда больше, чем другом. Он не мог забыть, какой страстной, игривой, чувственной была Зоя на Бали. Разве можно после этого удовлетвориться лишь дружбой? Но, с другой стороны, он ведь не может предложить Зое серьезные отношения.

В этом плане ничего не изменилось за прошедшие два месяца. Митчу нельзя отвлекаться на Зою или любую другую женщину. Он не имеет права себе это позволить.

В прошлом году у него был короткий роман с чересчур темпераментной, на его взгляд, особой. Когда он с ней порвал, та закатывала истерики, устраивала сцены, угрожала, пока Митч не обратился к властям, и ей судебным ордером было запрещено приближаться к нему.