Молодой джентльмен улыбнулся, давая понять, что последниезамечания были шутливо-ироническими, и допил пиво.

Неожиданное предложение дать приют было слишкомсоблазнительно, чтобы его отклонить. К тому же за ним тотчас же последовалоуверение, что упомянутый старый джентльмен несомненно подыщет Оливеру хорошееместо в самое ближайшее время. Это повело к более дружеской и задушевнойбеседе, из которой Оливер узнал, что его друга зовут Джек Даукинс и что онпользуется особой любовью и покровительством вышеупомянутого пожилогоджентльмена.

Наружность мистера Даукинса вряд ли свидетельствовала впользу удобств, какие его патрон предоставлял тем, кого брал под своепокровительство. Но так как он вел довольно легкомысленные и развязные речи ивдобавок признался, что среди близких своих друзей больше известен под шутливымпрозвищем «Ловкий Плут», Оливер заключил, что это беззаботный и беспутныймалый, на которого поучения его благодетеля до сей поры не возымели действия.Находясь под этим впечатлением, он втайне решил поскорее заслужить доброемнение старого джентльмена, и если Плут окажется неисправимым, что было болеечем вероятно, он уклонится от чести поддерживать с ним знакомство.

Так как Джек Даукинс не хотел войти в Лондон, пока нестемнеет, то они ждали одиннадцати часов и только тогда подошли к заставе уИзлингтона. От «Ангела»[17] они свернули на Сент-Джон-роуд,прошли маленькой уличкой, заканчивающейся у театра Сэдлерс-Уэлс, миновалиЭлут-стрит и Копис-Роу, прошли по маленькому дворику около работного дома,пересекли Хокли-интехоул, оттуда повернули к Сафрен-Хилл, а затем кГрейт-Сафрен-Хилл, и здесь Плут стремительно помчался вперед, приказав Оливеруследовать за ним по пятам.

Хотя внимание Оливера было поглощено тем, чтобы не упуститьиз виду проводника, однако на бегу он изредка посматривал по сторонам. Болеегнусного и жалкого места он еще не видывал. Улица была очень узкая и грязная, авоздух насыщен зловонием. Много было маленьких лавчонок, но, казалось,единственным товаром являлись дети, которые даже в такой поздний час копошилисьв дверях или визжали в доме. Единственными заведениями, как будто преуспевавшимив этом обреченном на гибель месте, были трактиры, и в них орали во всю глоткуотпетые люди — ирландские подонки. За крытыми проходами и дворами, примыкавшимик главной улице, виднелись домишки, сбившиеся в кучу, и здесь пьяные мужчины иженщины буквально барахтались в грязи, а из некоторых дверей крадучись выходиликакие-то дюжие подозрительные парни, очевидно отправлявшиеся по делам неособенно похвальным и безобидным.

Оливер подумал, не лучше ли ему улизнуть, но они ужеспустились с холма. Проводник, схватив его за руку, отворил дверь дома околоФилд-лепп, втащил его в коридор и прикрыл за собой дверь.

— Эй, кто там? — раздался снизу голос в ответ насвист Плута.

— Плутни и удача! — был ответ.

По-видимому, это был пароль или сигнал, возвещавший о том,что все в порядке, так как на стену в дальнем конце коридора упал тусклый светсвечи, а из-за сломанных перил старой лестницы, ведущей в кухню, выглянуло лицомужчины.

— Вас тут двое, — сказал мужчина, вытягивая рукусо свечой, а другой рукой заслоняя глаза от света. — Кто этот второй?

— Новый товарищ, — ответил Джек Даукинс,подталкивая вперед Оливера.

— Откуда он взялся?

— Из страны желторотых… Феджин наверху?

— Да, сортирует утиралки. Ступайте наверх!

Свечу убрали, и лицо исчезло. Оливер, одной рукой шаря втемноте, в то время как товарищ крепко сжимая в своей другую его руку, сбольшим трудом поднялся по темной ветхой лестнице, по которой его проводниквзбирался с легкостью и быстротой, свидетельствовавшими о том, что она емухорошо знакома. Он открыл дверь задней комнаты и втащил за собой Оливера.

Стены и потолок в этой комнате совсем почернели от времени ипыли. Перед очагом стоял сосновый стол, а на столе — свеча, воткнутая в бутылкуиз-под имбирного пива, две-три оловянные кружки, хлеб, масло и тарелка. Насковороде, подвешенной на проволоке к полке над очагом, поджаривались на огнесосиски, а наклонившись над ними, стоял с вилкой для поджаривания гренок оченьстарый, сморщенный еврей с всклокоченными рыжими волосами, падавшими на егозлобное, отталкивающее лицо. На нем был засаленный фланелевый халат с открытымворотом, а внимание свое он, казалось, делил между сковородкой и вешалкой, накоторой висело множество шелковых носовых платков. Несколько дрянных старыхмешков, служивших постелями, лежали один подле другого на полу. За столомсидели четыре-пять мальчиков не старше Плута и с видом солидных мужчин курилидлинные глиняные трубки и угощались спиртным. Все они столпились вокруг своеготоварища, когда тот шепнул несколько слов еврею, а затем повернулись и,ухмыляясь, стали смотреть на Оливера. Так поступил и еврей, не выпуская из руквилки для поджаривания гренок.

— Это он самый и есть, Феджин, — сказал ДжекДаукинс, — мой друг Оливер Твист.

Еврей усмехнулся и, отвесив Оливеру низкий поклон, подал емуруку и выразил надежду, что удостоится чести познакомиться с ним ближе. Вследза этим Оливера окружили молодые джентльмены с трубками и очень крепко пожалиему обе руки — в особенности ту, в которой он держал свой узелок. Один измолодых джентльменов очень заботливо повесил его шапку, а другой был стольуслужлив, что засунул руки в его карманы, чтобы Оливер вследствие своегокрайнего утомления не трудился вынимать вещи из карманов, когда будет ложитьсяспать. Вероятно, их любезность простерлась бы еще дальше, если бы еврей не пустилв ход вилку, колотя ею предупредительных юношей по голове и по плечам.

— Мы очень рады познакомиться с тобой, Оливер, оченьрады… — сказал еврей. — Плут, сними сосиски и придвинь ближе к огнюбочонок для Оливера. Ты смотришь на носовые платки, да, миленький? Их много,правда? Мы их только что разобрали, приготовили к стирке. Вот и все, Оливер,вот и все. Ха-ха-ха!

Заключительные фразы вызвали шумное одобрение всехмногообещающих питомцев веселого старого джентльмена. И среди этого шума онипринялись за ужин.

Оливер съел свою порцию, а затем еврей налил ему стакангорячего джина с водой, приказав выпить залпом, потому что стакан нужен другомуджентльмену. Оливер повиновался. Тотчас после этого он почувствовал, что егоосторожно перенесли на один из мешков, потом он заснул глубоким сном.

содержащая различные сведения о приятном старом джентльменеи его многообещающих питомцах