ли проникновение в сферу бессознательного способствовать улучшению психического здоровья и даже лечить заболевания? Практика показывает, что психотерапия работает, однако не все ее многочисленные формы стремятся проникнуть в бессознательное. Выделить то, что больше всего помогает в различных психотерапевтических методиках, оказалось делом непростым. Динамическая терапия в фрейдистских традициях как минимум так же эффективна, как прочие разновидности, а некоторые исследования показывают, что улучшения носят более долговременный характер[234]. Те, кто говорит, что динамическая терапия оказалась неэффективной, просто дезинформированы.

Но на самом же деле психоаналитическое исследование депрессии начал не Фрейд. А его коллега Карл Абрахам.

«Абрахамическая традиция» науки о депрессии

Говорят, депрессия – это гнев, обращенный внутрь. Не знаю, насколько это так, но нет смысла отрицать, что события моего детства во многом повлияли на мою уязвимость к депрессии.

Мери Нана-Ама Данкуа[235]

Ключевая идея психоаналитической мысли касательно депрессии такова: депрессия – это гнев на других, обращенный внутрь себя. Фрейд создал множество аспектов психоанализа: основы теории сновидений, знаменитую теорию психического развития с оральной, анальной и фаллической стадиями и эдиповым конфликтом, трехчастную модель динамики человеческой психики: Ид, Эго и Супер-эго. Многое из вышеперечисленного уходит корнями в его работу с пациентами с «истерией» – во времена Фрейда такой же часто используемый термин, как сейчас «депрессия». Идея о депрессии как о «гневе, обращенном внутрь», впервые получила оформление в работах коллеги Фрейда Карла Абрахама, берлинского практикующего психиатра[236]. Идеи Абрахама касательно депрессии были подкреплены куда более обширным клиническим опытом, нежели соображения Фрейда[237]. А теперь у них куда больше эмпирических доказательств[238].

Поначалу Фрейд считал, что депрессия имеет физиологическое происхождение[239]. Его коллега Вильгельм Штекель ранее провел работу по исследованию депрессии, переместив акцент в психологическую плоскость. Штекель думал, что чувство вины при депрессии возникает из-за желания смерти других людей. А оно как раз таки и обращалось внутрь, потому что совесть запрещала адресовать их истинным целям[240]. На этом положении Абрахам и построил свою теорию.

Абрахам был ведущей фигурой психоанализа в Берлине, а к началу 1920-х годов Берлин превзошел фрейдовскую Вену как центр развития психоаналитического движения. Он проанализировал труды множества влиятельных психоаналитиков, включая работы Карен Хорни и Мелани Кляйн, которые раньше других отступили от теории Фрейда[241]. Хорни фактически была первой, кто заявил, что представления Фрейда о гендере никуда не годятся, после чего она получила широкое признание как создательница феминистской традиции в психоанализе. Кляйн – основательница детского психоанализа и новатор теории и клинических техник. Да и сам Карл Абрахам высказывал независимые от Фрейда суждения.

Абрахам учился на психиатра, в отличие от Фрейда, который был неврологом. Когда Абрахам был маленьким мальчиком, его мать перенесла несколько тяжелых потрясений. Ее сестра Роза умерла в возрасте немногим старше двадцати, когда мальчику исполнился год, а в следующем году умер и муж Розы. Почти в это же самое время мать Абрахама упала с лестницы, и у нее случился выкидыш, – и она до самой смерти переживала эту потерю. Детство Абрахама было омрачено материнской скорбью. Сквозь все его работы на тему депрессии проходят проблемы, с которыми сталкиваются дети, чьи матери не могут уделять им достаточно внимания. Вероятно, он сам страдал депрессией. Отправляя Фрейду свою первую работу – психоаналитическое исследование итальянского художника XIX века Джованни Сегантини, он предупредил Фрейда, что за ней стоят «некоторые личные комплексы»[242].

Абрахам рассматривал картины Сегантини, сопоставляя их с биографией художника[243]. Когда ему исполнилось шесть месяцев, умер его брат, а мать оказалась прикованной к постели. К пяти годам он лишился обоих родителей и жил со сводной сестрой, которая дурно с ним обращалась. В итоге он попал в исправительный дом. Абрахам заявил, что Сегантини всю жизнь страдал депрессией[244]. Что неудивительно, учитывая то, что ему пришлось вынести с детства. Но Абрахам полагал, что дело не только и не столько в утратах и скорби. Он также утверждал, что Сегантини злился на то, что его оставили. Гнев обратился внутрь, в результате возникла депрессия. Но почему?

Многие картины Сегантини изображают матерей с детьми, но их можно разделить на две группы. В первой – любящие, заботливые, во второй – зловещие и отрешенные женщины. Одна из картин, «Плохие матери», привлекла внимание Абрахама больше прочих (см. Рисунок 4).

Женщина парит в воздухе возле дерева в пустынном зимнем пейзаже, а младенец пытается сосать ее грудь, но она не смотрит на него, мать отвернула голову и закрыла глаза. Она может мечтать, спать или даже быть мертвой. Женщина не держит ребенка, – одна ее рука тянется к дереву, вторая лежит на талии. Несмотря на то, что вокруг зима, на ней почти ничего нет, – лишь тонкие лохмотья в форме платья, а руки и грудь открыты. Младенец хочет получить хотя бы материнское молоко – раз уж материнского тепла ему не видать.

Рисунок 4. Джованни Сегантини, «Плохие матери», 1894.

Карл Абрахам противопоставил эту картину тем, на которых изображены заботливые матери. Контраст защищал от боли и агрессии на мать художника, которые, будучи обращены на себя, и вызывали депрессию.

Источник: Wikimedia Commons

Абрахам недоумевал: почему Сегантини писал столь разные материнские образы, так жестко разделяя их на две группы? Абрахам решил, что это два подхода к образу матери Сегантини, которые должны быть отделены друг от друга. Резкий контраст визуальных образов, изображаемых им, отмечает это разделение. Психоаналитики называют психическое разделение материнской фигуры (и всего остального в принципе) на плохое и хорошее расщепление. Чем сильнее двойственность переживания, тем сильнее оно само. Чувство гнева на того, кого одновременно любишь всем сердцем, перенести тяжело. Расщепление борется с переживаниями, разделяя чувства на «только хорошие» и «исключительно плохие». Вы можете найти нового друга, который сначала будет считать вас лучшим в мире, а потом разочаруется, отвернется от вас и будет видеть только ваши худшие свойства. Так работает расщепление в обычной жизни. Еще пример: те, кто считал психоанализ лучшим способом понимания человеческой психики, а потом решил, что он и вовсе лишен достоинств. В действительности вещи, явления, люди, родители, коллеги, политические партии и их лидеры, религии и интеллектуальные движения не бывают однозначно хорошими или однозначно плохими, в них есть и то и другое. Расщепление не позволяет увидеть всей этой сложности в целом.

Картины Сегантини напомнили Абрахаму то, что он часто видел у депрессивных пациентов. Их детство было омрачено матерями, неспособными уделять