– Ну какой там ущерб. – «Лера» жеманно отмахнуласьтонкой рукой. – Юбочка недорогая, всего четыре тысячи стоила…

– Ничего себе недорогая! – пискнула Катя. – Четыретысячи, это же больше ста дол…

Жанна незаметно пнула ее ногой и небрежно уточнила:

– Четыре тысячи долларов?

– Евро, – отозвалась «Лера».

– Действительно, небольшая сумма, но ведь можно потребоватьвозмещения морального ущерба, а это уже совсем другие деньги…

– Да Бог с ними, с деньгами! Мне бы хоть до своей машиныдобраться, а то этот хищник сидит там и только дожидается, когда я подойдупоближе!

– Вот что! – Жанна решительно вытащила ключ иззажигания. – Пойдем в салон, найдем хозяйку этого зверя и призовем ее кответу!

Вся компания дружно проследовала в салон красоты. Увидев их,привлекательная блондинка средних лет в светло-розовом костюме двинуласьнавстречу и проговорила с профессиональной улыбкой:

– Дамы, чем я могу вам помочь?

Разглядев среди вошедших Соломатина, она еще больше расцвелаи воскликнула:

– Ах, Лерочка! Это твои подруги?

– Подруги, – подтвердила «Лера», – только мыхотим…

– А они тоже…

– Нет, мы не тоже, – холодно отрезала Жанна, – мыхотим узнать, чей это бультерьер без намордника, привязанный возле входа в вашсалон, терроризирует все население района?

В то же мгновение из низкого кресла в глубине зала выскочилозакутанное в простыню существо с лицом, намазанным густой пахучей темно-зеленоймассой.

– Гуля! Мой Гуленька! Кто посмел его обидеть?

– Этого дикого зверя зовут Гуля? – насмешливоосведомилась Жанна. – Его следовало бы назвать Вельзевулом или Дракулой!Это не собака, это прирожденный убийца!

– Его зовут Калигула, – ответило существо в простыне,подбоченившись. – Гуля – это уменьшительное, ласкательное имя! И я никомуне позволю возводить на него напраслину! Мой Гуленька – это ангел во плоти, онни разу в жизни не сделал ничего дурного! Он мухи не обидел! На комара неподнял лапы! Он вообще убежденный вегетарианец!

– Ну да, – вполголоса вставила реплику Ирина, –Лерину юбку трудно назвать мясным блюдом…

– Виктория Федоровна! – Женщина в розовом, хозяйка илиадминистратор салона, подскочила к созданию в простыне. – ВикторияФедоровна, очень вас прошу, не волнуйтесь, а то маска не подействует какполагается! Вы же не хотите, чтобы весь курс процедур пошел насмарку…

– Как я могу не волноваться, если к вам в салон врываютсякакие-то террористки и оскорбляют моего Гулю!

– Если он такой ангел, каким вы его изображаете, –осведомилась Жанна, – почему же вы привязали его на улице, а не взяли ссобой в салон или не оставили в машине?

– Доктор сказал, что Гуле полезно как можно больше бывать навоздухе! Кроме того, он очень любит созерцать уличную толпу! Мой Гуленька –настоящий философ!

– Я вас очень прошу, – зашептала хозяйка, повернувшиськ «Лере» и ее новым подругам, – не сердите ее! Вы не представляете, простоне представляете, какая это важная особа!

– А мне наплевать! – Жанна повысила голос. – Я посуду потребую возмещения морального и материального ущерба, причиненного моейклиентке! А для начала извольте забрать свою собаку!

– Ах вот как! – завизжала Виктория Федоровна, доставаяиз складок простыни мобильный телефон. – Сейчас я позвоню мужу, и онпришлет своих ребят! Они быстро с вами разберутся!

– Простите, – вступила в разговор Ирина, – яникого не хочу расстраивать, но только что я видела, как по улице в сторонусалона шел очень большой черный кот с разорванным ухом. На днях я видела, какэтот самый кот сцепился с крупным ротвейлером, которого хозяева всего нанесколько минут оставили без присмотра. Ротвейлера увезла ветеринарная«скорая», ему наложили сорок швов, но зрение спасти все же не удалось…

Виктория Федоровна завыла, словно пароходная сирена, ивылетела на улицу как была – в простыне и зеленой маске.

Подруги направились к выходу.

Уже в самых дверях «Лера» задержалась перед огромнымзеркалом и оглядела свое отражение.

– А что, – задумчиво проговорила она, – пожалуй, вэтом что-то есть… эти крупные малиновые цветы на оранжевом фоне… может быть,это актуально! Девчонки в клубе умрут от зависти!

На улице воцарился покой. Виктория Федоровна заперла Гулю вмашину. Бультерьер был очень разочарован, но хозяйка не стала его слушать: ейпоказалось, что из ближайшей подворотни действительно выглянул огромный черныйкот с разорванным ухом. Гуля немного утешился, тайком протащив в машину остаткирастерзанной юбки.

«Лера», она же господин Валерий Соломатин, добралась наконецдо своего обожаемого «мерседеса». Она сердечно простилась с новыми подругами исовершенно не обратила внимания на то, как Жанна внимательно осмотрела иощупала правое крыло ее машины.

Когда серебристый «мерседес» скрылся за поворотом, подругиразом повернулись к Жанне:

– Ну что? Это та машина?

– Нет. – Жанна тяжело вздохнула и покачалаголовой. – Ни одной царапины! Никакого следа ремонта! Машина совершенноновая, и краска заводская. Так что опять полный облом!

– Слушайте, сейчас расходимся по домам! – решительносказала Ирина. – У меня Яша негуляный, тебе, Жанка, нужно отдохнуть, азавтра со свежими силами будем искать дальше! Авось утром что-нибудь путное вголове появится…

На следующее утро Катерина позвонила ни свет ни заря. ПокаИрина отрывала голову от подушки и пыталась сообразить, что вообще происходит,Яша был настолько любезен, что принес ей телефонную трубку прямо в постель.Ирина ласково потрепала шелковистые уши кокер-спаниеля и подумала сблагодарностью о том дне, когда Катина соседка Зоя Вениаминовна попросила еевзять к себе Яшу. Рыжий кокер – единственное на свете живое существо, накоторое она может положиться.

Рано утром спросонья жизнь всегда видится в мрачных тонах.

– Ирка, я должна с тобой очень серьезно поговорить! –надрывалась на том конце Катерина. – С этими Жанкиными делами мысовершенно забыли о твоей проблеме!

– Да нет у меня никаких проблем! – буркнула Ирина.

– Да? А муж? У тебя же муж приезжает и снова начнет мотатьнервы!

– Ну, по сравнению с Жанкиной это не такая серьезнаяпроблема… – протянула Ирина.

– Прекрати прятать голову под крыло, как страус! –рассердилась Катя. – Тебе давно пора подумать о себе.

– Страус прячет голову не под крыло, а в песок! И вообще,сейчас не время… – слабо возражала Ирина, – когда у Жанки такое…