Невеселые мысли прервал стук в дверь.

— Да? — отозвалась девушка.

В комнату заглянул незнакомый слуга.

— Мадам, герцог просит вас спуститься в столовую.

— Конечно. Скажите его светлости, что я сейчас буду.

Она с досадой посмотрела на исчерканные листы. Так и не написав ничего путного, Эмбер взяла последний вариант, присыпала песком, чтобы чернила поскорее высохли, сложила и спрятала за манжету платья, намереваясь отправить при первой же возможности.

Спустившись по лестнице, девушка проследовала за слугой и вошла в почтительно распахнутые перед ней двери, украдкой рассматривая большую комнату, судя по убранству, одновременно служащую в доме гостиной и столовой. На стенах, обитых мореным дубом, располагались охотничьи трофеи: шкуры волков, головы оленей с приоткрытым ртом и стеклянными глазами. Золотистые портьеры с вышитыми охотничьими сценами точь-в-точь повторяли обивку на тяжелых дубовых стульях, стоящих у массивного стола, за которым могло уместиться до тридцати человек. Из окон открывался вид на небольшой газон, огороженный высоким кованым забором, за которым начинался лес.

Сейчас за столом находился лишь герцог. Он сидел во главе и со скучающим видом перелистывал газету. При виде Эмбер Амстел моментально поднялся и вежливо склонил голову.

— Доброе утро, дорогая! Надеюсь, вы хорошо отдохнули.

— Да, благодарю.

Она опустилась на стул, придвинутый все тем же Росом, и разложила на коленях льняную салфетку. Слуга подал завтрак. Герцог вновь занял свое место и неодобрительно посмотрел на жену.

— Полагаю, мне следует немедленно послать к мадам ла Салаж!

— Кто это? — не поняла девушка.

— Одна из самых лучших модисток столицы.

— О, вы их так хорошо знаете? — невинно заметила Эмбер, делая вид, что поглощена разделыванием ветчины на своей тарелке.

Амстел насмешливо посмотрел на нее:

— Большинство из них — очень хорошо.

— Это, наверное, очень удобно?

Девушка постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более наивно.

— Разумеется, — кивнул Амстел. — Никогда не знаешь, какое платье понадобится…

Он выжидающе замолчал. Эмбер открыла рот, чтобы спросить, кому может понадобиться платье, но заметила, что уголки его губ подрагивают.

— Вы вновь смеетесь надо мной?

— Увы. — Он беспомощно развел руками. — Но прошу, Колючка, не принимайте все на свой счет.

— Можно подумать, вы смеетесь и над собой тоже, — пробормотала она.

От неловкого движения уголок письма высунулся из манжеты, привлекая внимание.

— Что это? — полюбопытствовал герцог.

— Письмо.

Эмбер почувствовала, что краснеет.

— Могу я узнать, кому оно адресовано? — Его голос моментально стал ледяным.

— Моей сестре. — Девушка с вызовом посмотрела на того, кто был ее мужем и имел на нее теперь все права, в том числе и право вскрывать ее письма. — Даже став вашей женой, я никогда не отрекусь от нее!

— Не припомню, чтобы требовал что-то подобное, — надменно обронил герцог и лениво добавил: — Оставьте письмо Росу, после обеда я его франкирую[2] и отправлю с остальными.

— Спасибо. — Воинственный запал прошел, и теперь она мяла злополучный лист в руках. — Я не ожидала от вас такой щедрости.

Он пожал плечами:

— Моя дорогая, вы — моя жена.

При последних словах она слегка вздрогнула, но Амстел сделал вид, что не заметил этого.

— Могу я поинтересоваться вашими планами на сегодня?

— Я не знаю. — Девушка вопросительно посмотрела на него. — Возможно, мне стоит осмотреть дом и поговорить с вашей экономкой?

— Здесь ее нет. Всем заправляет мой дворецкий, вчера вы его видели. А поскольку я пока не хочу ничего менять, не думаю, что есть смысл тратить ваше время.

— Хорошо. Тогда что вы порекомендуете мне?

— Как вы смотрите на то, чтобы составить мне компанию и проехаться верхом? — Он почти весело посмотрел на нее. — Конечно, в конюшне нет дамского седла, но, насколько я припоминаю, вас это не останавливает?

Эмбер изумленно смотрела на него:

— Вы серьезно?

— Разумеется. Вы — прекрасная наездница. И можете брать любую лошадь. За исключением Клоуда, моего вороного. Не то чтобы я не доверял вам, но это — лошадь одной руки. Конечно, в городе я буду вынужден требовать соблюдения приличий. Впрочем, как я понимаю, голова у вас на месте, и вы не станете шокировать публику или стремиться произвести фурор ценой скандала. — Он довольно улыбнулся, видя ее радость. — Поторопитесь, Колючка, у вас полчаса на сборы.

Эмбер никогда не проводила время настолько хорошо. Как только она вышла на крыльцо, один из конюхов подвел к ней великолепную охотничью лошадь: высокую, с крепкими ногами и литыми мышцами. Легко вскочив в седло, девушка подобрала поводья. Конюх отступил.

Легкой рысью лошади выехали за ворота, после чего Амстел молча выслал своего коня в галоп. Радостно улыбнувшись, Эмбер последовала его примеру. Ее лошадь была прекрасно выезжена, и ей не составило особого труда следовать за герцогом.

Амстел, словно желая испытать жену, скакал впереди на своем вороном жеребце, с легкостью беря препятствия в виде поваленных стволов или каменных изгородей. Эмбер неслась почти вровень с ним. Прекрасная наездница, она действительно наслаждалась, буквально летя на великолепной лошади по бескрайним полям. Иногда герцог придерживал коня, поджидая, пока девушка поравняется с ним, и вновь устремлялся вперед, направляя вороного к очередному барьеру.

— Согласитесь, мало что может сравниться с хорошей прогулкой верхом.

Амстел остановил коня, как только они взобрались на высокий холм, и с одобрением посмотрел на свою спутницу. Эмбер благодарно улыбнулась мужу. Ее щеки порозовели, а глаза ярко блестели от азарта и удовольствия.

— Подъедьте ближе! — потребовал он. Девушка повиновалась, с опаской посматривая на Клоуда. Герцог заметил ее нерешительность и усмехнулся. — Сомневаетесь в моем искусстве всадника?

— Нет. — Эмбер покачала головой. — Я оцениваю лишь свои силы.

— Глупости, вы прекрасно справляетесь! И не только с лошадью!

Она недоверчиво посмотрела на герцога, но он уже отвернулся, указывая ручкой хлыста на темную кромку леса.

— Там, за лесом, заканчиваются мои земли. Если будете выезжать без меня, держитесь границ и обязательно извещайте Леманна, он назначит сопровождающих.