Бедная женщина была совершенно ошарашена, но, когда я объяснила ей, что ее дочь ни в чем не подозревается, а просто нужна в качестве свидетеля, немного успокоилась и согласилась со мной поговорить. Правда, толку от разговора получилось весьма мало. Меня интересовало в первую очередь то, где сейчас находится Ольга. Ирина Всеволодовна неуверенно предположила, что дочка может быть в медицинском институте, где она учится на четвертом курсе, или у кого-то из друзей. А может быть, и где-нибудь еще. Судя по всему, дочка не очень-то делилась с матерью своими планами.

Я подумала, что ехать сейчас в мединститут без четкой уверенности, что найду там Олю, пустая трата времени. И у меня родилась идея получше. Правда, если ей следовать, увижусь я с Ольгой только на следующий день. Но зато в выгодном для меня месте и в выгодное время, и это позволит мне, в случае необходимости, слегка надавить на девушку. Такого может и не получиться, если мы будем разговаривать у нее дома.

— Ирина Всеволодовна, — сказала я Ольгиной матери перед уходом, — сегодня я, скорее всего, уже не буду искать Ольгу, все равно не ясно, где она и когда вернется домой. Вместо этого я просто пришлю ей официальную повестку. Надеюсь, ее вам уже сегодня к вечеру доставят, я постараюсь ускорить обычную процедуру. Там будет написано, во сколько и куда ей подойти завтра утром. Скажите ей, чтобы она не боялась и непременно пришла.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Я обязательно передам.

— Вот и отлично, — бодро сказала я, попрощалась с Ириной Всеволодовной и вышла из квартиры.

Дойдя до своей машины, я уселась на переднее сиденье, положила скрещенные руки на руль, оперлась на них подбородком и задумалась. Идея с повесткой хороша, спору нет, но нужно решить, куда именно Заедаеву вызывать. Проще всего, конечно, к Данилову. Он обещал мне любую помощь, да и Оля наверняка его запомнила, ведь с ней как раз он разговаривал. Но тут возникает одна проблема — у Данилова скорее всего нет собственного кабинета, а посторонние свидетели моего разговора с Ольгой мне совершенно не нужны. В первую очередь потому, что могут поинтересоваться тем, что это делает посторонняя женщина за столом одного из сотрудников. А от ментов липовыми прокурорскими корочками не отмашешься. Значит, Данилов отпадает. Ну и ладно.

К счастью, знакомых у меня в милиции работает много. Самый надежный вариант — Киря. Вернее, Киря он только для меня и еще пары лучших друзей, а вообще-то его зовут Владимир Сергеевич Кирьянов. Вот уж у подполковника-то Кирьянова свой кабинет давным-давно есть. А поскольку своими звездами на погонах этот самый подполковник Кирьянов в немалой степени обязан именно Татьяне Ивановой, то поможет он мне с радостью, как и много раз до сих пор.

Я достала телефон и набрала номер Кири.

— Да? Подполковник Кирьянов слушает, — раздался из трубки знакомый голос.

— Здравствуй, Киря, это я.

— Привет, Татьяна! Наконец-то появилась, а то я уж думал, что совсем забыла старика.

— Когда ты стариком будешь, может, и забуду, — ехидно ответила я, но тут же продолжила: — Только тебе до того времени еще лет тридцать осталось, так что не будем загадывать так далеко.

— Так уж и тридцать, — хмыкнул Киря. Но голос у него определенно был довольный. Мужчины в его возрасте становятся падкими на комплименты не меньше женщин. — У тебя, наверное, опять какая-нибудь маленькая просьба? — осведомился Киря.

— Ага, — отозвалась я. — Слушай, Киря, а как ты каждый раз догадываешься, по делу я звоню или просто так? Сколько тебя помню, ты всего раза два ошибался, не больше. Причем знаешь ты это еще до того, как я тебе сказать что-то успеваю.

— По времени звонка определяю, — серьезно сказал Киря.

— Это как? — не поняла я.

— Очень просто. Если ты звонишь примерно после девяти вечера, значит, тебе просто стало скучно и душа жаждет общения. А если часа в два дня, то, значит, дело есть. Ну и по голосу, конечно, — вялый он у тебя или энергичный.

— Ясно, — сказала я. — Киря, у меня и правда к тебе небольшая просьба. Не можешь ли ты сейчас послать повестку Заедаевой Ольге, живущей по адресу… — я продиктовала Кире адрес, — чтобы она завтра утром явилась к вам в отделение в твой кабинет в качестве свидетельницы? Только нужно, чтобы она уже сегодня повестку получила.

— Повестку-то я послать могу без проблем, — ответил Киря. — Чтобы сегодня же дошла — сложнее, но тоже выполнимо. Но дальше-то что? Она хоть по какому делу свидетельница?

— Ты, скорее всего, не знаешь, это не в твоем районе, — сказала я. — Убийство Александра Лисовского.

— Не слышал. Вот и объясни мне, как я ее допрашивать буду, если я совершенно не в курсе?

— А ты и не будешь, — медовым голосом сказала я. — Я как раз хотела тебе сказать про вторую часть моей просьбы. Уступишь мне свой кабинет минут на сорок, ладно?

К чести Кири будет сказано, он меня понял сразу:

— Ох, Татьяна! Опять официальным лицом прикидываться собираешься? А ты в курсе, что это незаконно?

— Между прочим, я форму милицейскую надевать не собираюсь. И действовать буду не из корыстных побуждений, а во имя справедливости, — прозвучали мои слова несколько высокопарно, но с Кирей так и надо разговаривать. — Так что нечего мне законы в нос тыкать, — продолжила я. — И вообще. Ты, насколько я помню, тоже не всегда их тютелька в тютельку выполнял.

Киря смущенно хмыкнул. Он прекрасно понял мой намек на некоторые наши с ним старые дела, когда ради того, чтобы раскрыть преступление и обезвредить преступника, нам с ним приходилось идти в обход кое-каких писаных законов.

— Ладно, уговорила. Во сколько тебе вызывать эту девицу и освобождать кабинет?

Я быстро прикинула. Встану я примерно в восемь, до половины девятого буду умываться, завтракать и одеваться, а потом мне понадобится около получаса, чтобы добраться до Кириного отдела.

— К девяти утра. Как тебе, нормально?

— Угу, — голос Кири отдалился, и в трубке послышался шелест бумаги. Ага, кажется, что-то себе записывает. Вот и чудненько.

Мы еще немного поболтали с Кирей, и я отключила телефон. Нужно было двигаться дальше. Что у нас теперь по плану? Я прилежно вспомнила, что собиралась заехать в «Вулкан», выяснить про долги Лисовского, отвезти Данилову бокалы и перчатку на экспертизу. Эх, забыла ему их отдать, когда он возвращался в квартиру Лягуновых! А все потому, что потряс меня найденной у Лисовского в кармане фотографией Жанны. Да, а еще заехать в фотоагентство к Мише Чекунову. В «Вулкан», пожалуй, еще рановато, там жизнь активная начинается ближе к вечеру, а вот в «Каприз» и к Данилову можно съездить как раз сейчас, тем более что это в одну сторону.

«А еще, — подумала я, — нужно бы навестить родственников убитого. Может быть, удастся узнать что-нибудь важное. Например, не угрожал ли кто Саше. И вообще, побольше всего о нем следует выяснить, а то сейчас я практически ничего о Лисовском и не знаю, кроме того, что мне его друзья рассказали, а ведь друзья всегда знают человека только с одной стороны, что меня сейчас совершенно не устраивает». Но, это дело можно было немного отложить, тем более что вряд ли сейчас родственники убитого в состоянии членораздельно отвечать на мои вопросы, а пока решено — еду в «Каприз». Можно, конечно, сначала позвонить Мишке, но поскольку все равно придется везти фотографию, то можно обойтись и без звонка.