— Я знаю, кто ты, — серьезно и торжественно ответил старец.Он взглянул на Кентрила и остальных. Несмотря на немалое расстояние, капитанпочувствовал, что стоит прямо перед старцем, который словно видит его насквозь,читает его мысли. — Я знаю, кто вы все, друзья мои.

Зэйл отстранил колдуна и шагнул вперед. На лице его страхсменялся любопытством и почтением. Все привыкли считать, что некроманты всовершенстве владеют своими эмоциями и ничто, даже призрачное королевство, неспособно заставить их проявить чувства. Даже реакция чародея на выросший изниоткуда беломраморный дворец не могла сравниться с его нынешним возбуждением.

— Прав ли я, достопочтенный сэр, прав ли я, полагая, чтотоже знаю тебя?

Фигура в белом с интересом уставилась на Зэйла. Старик облокотилсяна ручку кресла, удобно уперев подбородок в ладонь.

— И что ты полагаешь?

— Ты не… не великий ли ты Джарис Хан?

Нахмурившиеся было брови хозяина расправились.

— Да-да, я Джарис Хан.

— Святые угодники! — прошептал один из наемников.

— Очередной призрак! — фыркнул другой.

Кентрил, поведя рукой, призвал солдат к тишине. Он взглянулна Цзина, ища подтверждения, и хотя чародей не ответил, алчное выражение егосморщенного личика уже сказало все, что требовалось.

Казалось бы, немыслимо, что они нашли здесь Джариса Хана,того, кто привел светлое королевство к высшей Святости, и того, кто должен былбыть мертв, как и все те жуткие фантомы, которые пригнали их в это место.

Пригнали их?

— Он это сделал, — сообщил Кентрил остальным, кивая насидящего. — Он велел им привести нас сюда. У нас была одна дорога — в егодворец.

Офицер ожидал, что лорд Уреха примется отрицать очевидное,но Джарис Хан весьма удивил его. Вместо возражений царственная фигура молчаподнялась — складки широких рукавов прикрыли руки и склонила голову, словно взнак раскаяния.

— Да. Я в ответе за это. Это из-за меня вас вынудили прийтико мне, но лишь потому, что я сам не могу покинуть эти покои и выйти к вам.

— Какая чушь.

Но капитан Дюмон не успел продолжить — Хан нагнулся,подхватил подол своего одения и приподнял его, открывая ноги.

Или то место, где им положено быть. Ниже лодыжек ноги лордаУреха сливались с передними ножками кресла, да так плавно, что никто бы не могсказать, где кончается плоть и начинается дерево.

Джарис Хан опустил подол и самым искренним тоном сказал:

— Надеюсь, вы простите меня.

Даже Цзин был слишком поражен, чтобы промолчать:

— Но что это значит? А как же путь к Небесам? Легендыгласят…

— Легенды гласят многое,- перебил колдуна Зэйл.- Ибольшинство из этого, в конце концов, оказывается ложью.

— А наше бытие лживее всех,- пробормотал чей-то голос изтемноты слева.

Джарис Хан протянул руку во мрак, улыбаясь тому, ктопрятался там:

— Они те, кем кажутся. Покажись, это безопасно.

И из мрака появился флейтист, теперь уже без капюшона.Теперь Кентрил разглядел, что ниспадающие одежды скрывали женщину, молодую иочень красивую женщину, с гладкой алебастровой кожей, с глазами, сверкающими ярчеизумрудов даже в слабом свете лампады и солдатских факелов, с каскадомкаштановых волос, более ярких, чем у девушек его родины, с восточными чертамитонкого лица, подтверждающими то, что она родилась в этом далеком королевстве.

— Мои друзья — моя дочь Этанна.

Этанна. Имя мгновенно отпечаталось раскаленным клеймом всердце бывалого бойца. Этанна, прекраснейшая из прекрасных женщин, которыхкогда-либо видел капитан Кентрил Дюмон. Этаниа, ангел среди смертных…

Этанна — девушка с броши.

— Меня предали, — заговорил Джарис Хан, когда Этанна раздалавсем по кубку, полному вина. — Предал тот, кому все мы доверяли больше всего.

— Грегус Маци, — вставила его дочь, опускаясь на пол рядом сКентрилом. Глаза ее встретились с глазами капитана, и на миг в этих изумрудныхозерах засиял волшебный свет, но быстро потух.- Грегус Маци… мой отец однаждыназвал его братом из братьев.

— Он сидел по левую руку от меня, тогда как добрый жрецТобио занимал место по правую. — Седовласый лорд откинулся назад, обнимаяобеими ладонями кубок.- Им я дал трудное задание превращать видения вреальность. Им я поручил благословенное дело отвести нас в святилище Небес.

Наемники и два мага сидели на полу перед пленником-монархом.угощаясь фруктами и вином, принесенными грациозной и прекрасной Этанной. Послепережитых мытарств отряд с благодарностью воспользовался гостеприимством лордаХана. Кроме того, у капитана и магов накопилось множество вопросов, на которыеспособен ответить лишь легендарный правитель священного королевства.

Джарис Хан выглядел как настоящий правитель. Ростом он былне ниже Кентрила и почти так же широк в плечах. Ни внешность, ни поведение Ханане говорили о его преклонных годах, не проявлял он и признаков старческогослабоумия. И хотя морщины и избороздили его лицо, крепкая квадратная челюсть,королевский, с чуть заметной горбинкой нос и пронзительные зеленые глазапо-прежнему придавали старцу вид настоящего повелителя. Даже длинныесеребристые волосы не старили его, а казались символом мудрости.

Размышляя над словами хозяина дворца, Кентрил хмурился иразглядывал гладь вина в своем кубке.

— Но в легендах говорится, что Маци остался на землеслучайно, что он потратил годы, пытаясь присоединиться к вам.

Джарис Хан вздохнул:

— В легендах всегда больше вымысла, чем правды, друг мой.

— Значит, вы не добрались до Небес? — спросил Цзин, ужеопустошивший свой кубок. — Заклинание не сработало?

На взгляд капитана, Вижири казался куда больше огорчен тем,что магия не помогла, чем судьбами злополучных жителей Уреха.

— Нет. Мы обнаружили, что попали в безвыходную ловушкулимба, в вечный переход между земным уровнем и нашим великим местом назначения…и все из-за одного-единственного человека.

— Грегуса Маци, — повторила Этанна, потупив взор. В капитанеДюмоне вспыхнуло огромное желание успокоить ее, но он подавил порыв.

— Что он сделал?