прогулки. Неважно чувствовал себя, но все же остановился и рассказал, что знаю о твоем недомогании.

– Что знаешь?

– Ты не ходила в школу, – начал Фетула. Прожевав картошку, он смочил горло грушевым лимонадом и продолжил:

– В четверг и пятницу тебя не было в школе.

– Где же я была?

– Дома.

Подозрительно окинув Фета взглядом, я ответила:

– Шутки шутишь?

– Спала, может, я не знаю, – продолжил Фетула. – Люди иногда живут обыкновенной жизнью и даже не думают, что на свете есть другой мир.

– Ты себе спиртное не заказывал? – прервала я Фетулу. Увидев, как Фет опустил глаза, я тут же поправилась:

– Прости.

– Да брось, – понимающе ответил Фет.

Мы снова принялись за еду. Я наматывала спагетти на вилку и отправляла ее в рот. После каждого макаронного шарика нанизывала на зубочистку бекон и точно так же, тщательно прожевав, съедала его. Через пятнадцать минут нам должны были принести десерт.

– Навещал меня?

– Конечно.

Фетула случайно коснулся моей ноги. Я засмущалась и сделала вид, что ничего не было. Кажется, Фет вновь покраснел.

– Фина! – шепнул мне Фетула. Наклонившись, он уставился на бокал моего молочного коктейля. – Твой папа сказал, чтобы я избавил тебя от снов.

– Что ты о них знаешь? – шепнула я в ответ.

– Много всего, – произнес Фет. – Будет лучше, если ты сама меня спросишь. Я расскажу все, что знаю. О том мире, о слугах, о госпоже.

Я вспомнила свой первый сон с деталями нового мира. Проснувшись в гигантском пианино, я кубарем понеслась в сторону крышки. Там я и услышала эти слова: кто-то звал госпожу и просил свободы.

– Как ты сказал? – изумилась я. – Госпожа? Я вспомнила свой недавний сон.

– О чем он был? Расскажи поподробнее.

– Боюсь, ничего не выйдет. Поделилась бы, но что-то меня держит. Странное чувство.

Фетула взял в руки конфету и, медленно развернув фантик, положил ее в рот.

– Страшного ничего не произойдет. Поверь.

Доев спагетти, я отодвинула тарелку в сторону, положив на нее приборы.

– Той ночью, – начала я, тут же запнувшись. Оглядевшись по сторонам, я привела себя в чувства и продолжила. – Той ночью я оказалась в гигантском пианино. Повсюду был яркий свет, уши пронзал невыносимый скрип педалей, вращались детали механизма. Я машинально принялась искать выход, бегала в панике, пока, наконец, не отыскала верхнюю крышку. Стучала в нее руками и ногами, пока не услышала голос, доносившийся из-под рамы.

– Голос кричал? – вклинился Фетула.

Я несколько раз кивнула. Поняв, что продолжать стоит мне, я добавила:

– И звал госпожу.

Часы на стене кафе «Булочки на пару» пробили девять.

– Знаешь, кто она? – спросил Фетула.

– Ты мне скажи. Откуда мне знать?

– Попробуй догадаться. Ну же. В кругу твоих знакомых не так много странных людей.

– Я сейчас встану и уйду, если ты мне не скажешь.

– Она болеет и не может ходить.

– Женщина, значит?

– Бокья Потарофьевна, – сразу кивнул Фет. – Наша любезная библиотекарша.

Я вдруг заметила, как сильно дрожат мои руки.

– Зачем же так издеваться надо мной? – расплакалась я.

– Давай я тебе все расскажу, – начал успокаивать меня Фетула. Он протянул мне салфетку. – Бокья никогда бы не причинила тебе зла. Тактичный и добродушный человек. Однажды, тут уж я не знаю, как, она узнала, что ты любишь играть на пианино. Выходит, она посадила одного из своих слуг прямо под крышку рояля. Хотела утешить его, может, подарить ему музыку.

– Это пианино, – сквозь слезы ответила я.

Фетула кивнул головой.

– Слуга начал выделять токсин, когда понял, что выбраться из пианино ему не суждено, – продолжил Фетула. – Бокья до сих пор в больнице, кажется, без сознания.

– Что с ней случилось?

– Авария. Я слышал, что она не справилась с управлением и врезалась на своей машине в какой-то гараж.

Я взглянула на часы. 9:15. Почувствовав давление ниже пояса, я отлучилась в туалет, извинившись перед Фетулой. Зашла в одну из свободных кабинок и, сняв трусики, медленно стала мочиться. Под еле доносившуюся музыку я размышляла о последних снах. «Интересно, откуда Фетула все знает?» – ломала я голову. С минуту еще посидела и, поднявшись, нажала кнопку на бачке. Вода громко хлынула, и я отправилась в коридор. Стоя перед зеркалом и вытирая руки, я косо поглядывала на одну женщину. Лет сорок, волосы коротко подстрижены, блондинка. Мой взгляд остановился на ее колготках.

– Женщина, – осторожно сказала я.

– Да? – услышала в ответ.

– У вас порвано, – объяснила я, указав пальцем на коленку.

Женщина лишь наклонила голову и жалобно улыбнулась. Кажется, она знала это и без меня.

Я вышла из туалета и вернулась к Фетуле.

– Почему их называют слугами? – сразу спросила я Фета, еще не успев сесть на стул.

– Они делают всю грязную работу.

– Для кого?

– Тот мир огромен, – вздохнул Фетула. – Не такой большой, как наш, но людей в нем хватает. Для них и делают.

– Расскажешь про тот мир? – поинтересовалась я, улыбнувшись.

Мои слезы уже высохли. Стало легче.

– Обязательно. Пройдет год, может, и я напишу целый рассказ.

– Почему именно Бокья? – спросила я усталым голосом, решив слегка изменить тему.

Фетула развел руками.

– Семейное. Ее мама держала контакт с тем миром и была проводником. Одного человека, как оказалось, достаточно, чтобы поддерживать связь. Этого человека и называют господином.

– Госпожой, – поправила я Фетулу.

Фетула вновь кивнул.

Опомнившись, я задала последний вопрос:

– Как же ты мне поможешь?

– Поговорю с Бокьей, – улыбнулся Фетула, поглядывая на свой десерт.

Нам принесли сливочное мороженое. Три шарика мне и три Фетуле. Съев последний шарик, Фетула расплатился на кассе, и мы пошли по домам.

– До скорого! – крикнул мне Фетула.

– Спасибо за чудный вечер! – отозвалась я, плавно маша рукой.

Завтра меня ожидало не менее прекрасное приключение. Нужно заглянуть к Монойке и тете Клорьянте, показаться Кауфе и посетить с папой и мамой парк развлечений.

Развернувшись и поправив юбку, я двинулась в сторону дома. Вечер субботнего дня подходил к концу. Холодный ветер окутывал деревья, а дальше, покружив на месте, пробирался под перья засыпающих птиц.

В кафе еще оставались люди. В руках они держали бокалы, ловко орудовали вилками и обменивались короткими фразами. Были и одиночки. Я решила задержаться и спиной оперлась о столб фонаря. Сложила руки, сцепив их на уровне груди – решила понаблюдать за размеренной жизнью Колурны. Домой торопиться не хотелось, поэтому, поборов страх быть опоздавшей, я решила навестить Монойку. «Я и так три дня лежала в кровати», – утешила я себя. Помнится, еще год назад, Монойка намекнула о том, что я никогда не появлялась у нее в вечернее время.

Субботний вечер идеально подходил для