все выше. Наконец выбившийся из сил Полифем провернул колесо до упора. Путь был свободен, за круглым проемом плескалось море!

– Все в воду! – крикнула Алиса.

– Что-о? – вытаращила глаза мисс Пинки.

Алиса схватила ее за руку:

– Можете обратиться к своей русалочьей половине?

– Да.

– Выключайте кошку, включайте русалку!

Мисс Пинки закусила губу:

– Мне страшно.

– Нам всем страшно, – сказала Алиса, готовясь нырнуть. – Как там Полифем?

Циклоп по-прежнему не снимал рук с колеса, по его лицу катились крупные капли пота.

– Уходите, – прогудел он. – Я должен держать колесо.

– Мы вас здесь не бросим! – воскликнула Алиса.

– Я остаюсь с мужем, – заявила Медуза.

– Ни за что! – топнула ногой девочка. – Никто тут не останется. – Она всмотрелась в мутные воды озера. – Кальмарчик! Помоги!

В следующее мгновение из воды появились два щупальца; зажатые в них охранники-селки судорожно хватали ртом воздух. Щупальца метнулись к решетке и заткнули охранников в направляющее устройство с обеих сторон. Когда Полифем отпустил колесо, решетка упала чуть ниже, но благодаря живым «клиньям» тут же остановилась. Селки пронзительно взвыли. Алиса поморщилась, но жалеть злодеев не было времени.

– Быстро все в воду! – рявкнула она, схватила мисс Пинки за руку и затащила в озеро.

– А-а-а! – вопила секретарша, вытягивая шею и стараясь удержать голову на поверхности. – Зачем ты так со мной?

– Чтобы вы не успели испугаться, – пропыхтела Алиса, направляясь к отверстию. – Эй, слезай!

Это уже было адресовано Фергусу, который уселся девочке на голову и свесил призрачные зеленые ноги ей на плечи.

– При жизни я не умел плавать, – сообщил Фергус, – так что вряд ли научился этому после смерти.

– Ты – полтергейст, – отплевываясь, выдохнула Алиса, – если ты умеешь проходить сквозь стены, значит и на воде удержишься.

– Может быть, – согласился Фергус, – но проверять это я не собираюсь.

Искорка полетела вперед, чтобы освещать дорогу. Тедди шумно плюхнулся в воду, вызвав небольшое цунами, затопившее часть пещеры. За первой волной последовала вторая: в озеро прыгнул Полифем. Последней в воду вошла Медуза. Отряд поплыл, стараясь обходить стороной щупальца кракена, который с превеликим энтузиазмом продолжал свою шуточную борьбу с тремя оставшимися селки.

– Я… была на сто процентов… уверена… что кракен… тебя слопает, – бормотала мисс Пинки. Секретарша барахталась, как котенок, то и дело умудряясь хлебнуть воды. – Ты… самая храбрая… из всех людей… что я знаю.

– Я – единственный человек, которого вы знаете, – парировала Алиса, думая, как тяжело плыть в одежде, да еще и с полтергейстом на шее. – Но все равно спасибо.

Тут ее обогнал Тедди, плывший по-собачьи так уверенно и быстро, словно к нему приставили мощный мотор. С громким лаем он оставил позади круглый проем и вышел в открытое море.

– Все за Тедди! – призвала друзей Алиса. – НУ ЖЕ, НАРОД! ГРЕБИТЕ!

19. Тверд как скала

Как только все проплыли через проем, кракен выдернул обоих селки, и решетка с грохотом опустилась на место.

– Спасибо! – крикнула Алиса сквозь шум волн. – Мы скоро тебя освободим!

Девочка плыла и щурилась: на воде играли солнечные блики. Она глубоко вдохнула, наполняя легкие свежим соленым воздухом.

– Видишь где-нибудь берег? – спросила она Фергуса, глядя поверх белых пенистых гребней.

Полтергейст слетел с головы Алисы.

– Вон там! – крикнул он, указывая на полосу камней вдалеке.

Алиса еще энергичнее заработала руками и ногами, призвав остальных не отставать. До берега было недалеко, однако продвигаться вперед мешали волны и течение. Что-то обвилось вокруг Алисиной ноги, и она сразу представила себе щупальце мамаши кракена, но это оказалась всего-навсего длинная водоросль.

Тедди греб без устали, точно машина, позволив мисс Пинки уцепиться за свой загривок. Медуза элегантно скользила на спине, следя, чтобы змеи не погружались в воду. Циклоп, пользуясь своим огромным ростом, крупными шагами шел по дну навстречу свободе.

И когда уже Алиса начала думать, что набравшая воды сумка, отяжелевшие джинсы и кроссовки утянут ее в морскую пучину, она нащупала ногами дно.

– На вашем месте я бы не приближался к берегу, – раздался сверху ехидный голос.

Алиса подняла глаза.

На вершине остроконечного утеса стоял министр по делам монстров. Его зеркальные очки сверкали в лучах заходящего солнца. В довершение ко всему он был не один. Над головой Дракшторма гудела эскадрилья фикси.

– Осмелитесь выйти из воды, и эти милые крошки вас растерзают! – крикнул министр.

В подтверждение его слов фикси перестроились, образовав контур гигантской осы. Оса сердито жужжала.

Один летун оторвался от общей массы и спикировал на Алису. Яростно хлопая зелеными крылышками, он завис прямо у нее над головой. С этого близкого расстояния она разглядела в уголках крошечного рта острые, как иглы, клыки, а на сапогах – металлические шпоры. Взмахом ноги фикси срезал с макушки Алисы клок волос. Волосы упали в воду, и их слизали волны.

– Эй! – возмутилась девочка. – Я стрижку не заказывала!

Летун вернулся к своим свирепым собратьям.

– Забавно, забавно, – продолжал издеваться Дракшторм. – Посмотрим, сколько вы продержитесь в водичке.

Алиса и сама гадала о том же. Мимо нее проплыл Тедди, к шее которого привалилась мисс Пинки. Алиса ухватилась за лапу цербера.

– Ну почему я не полностью русалка?.. – простонала мисс Пинки.

– Сейчас я бы тоже хотела быть русалкой, хоть на чуточку, – поддержала ее Алиса.

– Кто-то вспомнил о русалках? – донесся голос с моря.

Сквозь шум ветра Алиса вдруг расслышала пение:

Пели до жути фальшиво, да и слова в песне были совершенно нелепыми. Второй куплет оказался еще хуже.

Хотя певица не попадала в ноты, Алиса невольно заулыбалась. Ей вдруг стало хорошо и спокойно, внутри разлилось тепло. Все прочие, очевидно, испытывали то же самое: на лицах ее спутников застыло мечтательное выражение. Капая слюной, «улыбался» даже Тедди.

Дракшторм тем временем уже снял свои дорогущие кожаные туфли. Скользя копытами по крутому склону утеса, он начал спускаться. Примерно с середины пути Дракшторм бросился в море. Алиса решила, что министр направляется к ним, однако он проплыл мимо, словно никого вокруг не замечал.

– Умница, Перл! – одобрительно выкрикнула мисс Пинки.

– Что происходит? – спросила Алиса у Медузы, когда та подплыла ближе.

– Это русалочья песня, – пояснила горгона. – На того, кого русалка выбрала своей жертвой, подействует даже самое скверное пение. Все русалки наделены этим даром, и Перл сработала чисто, не подвела. Ну а теперь пора на берег.

Алиса посмотрела вверх, опасаясь атаки фикси, но летучий отряд, наоборот, поднялся выше и завис в ожидании приказа.

После того как путешественники выбрались на сушу и, тяжело дыша, распластались на камнях, пение смолкло. Алиса протерла глаза и окинула взглядом волны: Дракшторма нигде не было.

– Что она с ним сделала? – обратилась девочка к Медузе, которая одновременно отряхивала от воды своих змей и держала под локоть Полифема.

– Ничего, – ответила та. – Вон, видишь?

Келпи по имени Кевин бодро плыл в направлении берега. К его спине накрепко прилепился мокрый, продрогший министр.

Алиса выпрямилась и откинула с лица влажные волосы – вернее, то, что от них осталось после близкого контакта с фикси.

– Здрасте, – сказала она министру, когда келпи зацокал копытами по гальке. – Хорошо прокатились?

Недовольно бурча себе под нос, Дракшторм сковырнул с рога маленького рачка. Его волосы так сильно намокли, что кудряшки слиплись в плоский блин.

– Жалкие создания, – презрительно бросил он. – Думаете, русалочье пение способно меня остановить?

– Посмотри на себя, чувак, – фыркнула мисс Пинки. – Перл зачаровала тебя своей песней, подцепила, как червяка на крючок!

– Еще как зачаровала, – звучным голосом произнес Кевин. – Он плыл бы и плыл, покуда не пошел на дно, если бы я его не перехватил.

– Ха! – хохотнул Дракшторм. – Может, мне еще спасибо сказать убийце детей вроде тебя?

В ответ келпи гневно заржал, раздувая ноздри.

– Да как вы смеете! – Келпи взвился на дыбы, ударил копытами о землю, словно разъяренный жеребец на родео, а затем, поливая всех морской водой, несколько раз повторил эти действия, стремясь сбросить седока.

С пятой попытки министр отклеился, слетел со спины келпи и приземлился точнехонько на копыта. Довольно осклабился,