понимала её значение. И не готова поделиться с Розалией, ибо не представляла, как им теперь быть. А другим и подавно незачем знать.

Над нею вдруг навис абуш.

— Прими, — протянул чёрную пилюлю.

Привыкшая слушаться врачевателя обители, Алия взяла и заглотила лекарство. По внутренностям потекли огненные дорожки, разлились по меридианам, унимая боль. Исчезло леденящее подёргивание под кожей, неприятная пульсация, ледяными волнами омывающая сердце. По телу разлилось благодатное тепло.

— Помнишь, что случилось? — спросил герцог.

Он сжал её локоть, хотя в этот момент, немного отвернувшись, отслеживал угасающую активность магических символов на стенах. Несмотря на ощутимую пробоину — защита выстояла.

Девушка посмотрела на озабоченную абонессу, на абуша, чьё лицо выражало скуку, снова на герцога, соизволившего проявить к ней открытый интерес. В его глазах…

«Забота или расчёт?»

— Я… — девушка облизала губы, поколебалась, и соврала: — Не помню. Что-то неясное снилось.

— С такими-то воплями?

Нужно было что-то делать с недоверчивостью Его Светлости.

— Не… не знаю, почему… — стушевалась она, припустив плечи, чтобы выглядеть жутко уставшей. И язык, послушайте, у неё еле ворочался, и сидела из последних сил. Лучше немощью прикинуться. Если по неосторожности сказать правду, Скелия Офью её точно убьёт.

— Пусть причина не ясна, договор жрицы-абукана придётся расторгнуть, — строго заявила абонесса, рассеивая давящее напряжение, возникшее между жрицей и герцогом. И добавила: — Суть недужной спровоцировали. Не спасло наличие поблизости избранного Зовом. Хорошо, что в своём уме осталась. Твои способности… Сомневаюсь, что удастся контролировать без завершающей связи. Понимаешь?

— Да, леди абонесса, — покорно склонила голову девушка. Пусть тема неприятная, зато безопасная. В некотором роде.

И тут объявилась Розалия. Привычно язвительная и негативно настроенная к избранному Зовом.

«Счастье герцогу привалило! Осталось подписать договор выкупа и в постель тебя уложить. Ну, крепись! — напутствовала на будущее действо».

Раздосадованная двусторонним натиском, Алия судорожно скомкала простынь. Смятая дорогая материя сродни её душе, что съёжилась от противоречий. Она до сих пор питала некие чувства к герцогу. Которые пора отринуть: он не свободен, она сама — порождение магии. Да и неприятие с недавних пор в сердце клубилось, отвращая от тесного взаимодействия. Словно между ними непреодолимая пропасть и единство невозможно.

«Плотские отношения — таинство двоих», — писалось во многих магических трактатах по установлению душевной общности. В магии она очень ценилась.

В её случае таинство — сделка, что гласила: «Хочешь жить — раздвинь ноги!»

Когда герцог ушёл от неё в обители, Алия уяснила, что романтика далека от реальности. Сколько не идеализируй отношения, какими яркими красками не раскрашивай, если чувства не взаимны — останется боль и разбившийся вдребезги мир. Придётся строить свою жизнь заново. Познавая себя, кирпичик за кирпичиком, выкладывать фундамент, который не разрушится от житейских потрясений.

На пути самопознания магическому творению помогала Розалия. Любившая называть вещи своими именами. Как её брат, порой резала словами не хуже деревенских мужиков. И не скажешь сразу, что рыжая из высокородной знати. Та же Агьез — леди до мозга костей, — от высказываний младшей сестры пару раз в обморок падала, травмированная нелицеприятными эпитетами. Одну мать ничто не брало. Не иначе Скелия Офью вытесана из гранита.

* * *

«Мне необходимо каменное сердце…» — подумала Алия через неделю, явившись в Храм под руку с герцогом, чтобы принять навязанный ускоренный выкуп. По всем правилам недужных, ступивших на путь служения.

Послушницам в этом плане легче. Отучившись, они возвращались в мир или оставались под защитой обители дожидаться проявления Зова. Но даже так — никаких договоров и условий, просто передача с рук на руки объявившемуся избранному.

Тогда как жрицы обвешаны формальностями.

От происходящего сейчас не только Розалия, но Алия готова скрежетать зубами. И не потому, что в эмоциях какой-то хаос, а от фарса новоиспечённой пары. От его игры в «любовь» к горлу девушки тошнота подкатывала. Зачем прикидывается, не понятно.

— Как скажете, леди абонесса, — добродушно отозвался Оло Вист на стандартное при выкупе замечание Настоятельницы Храма Амунаи о великодушии судьбы, подарившей избранному нерушимый союз. — Я не взывал к благосклонности небес, но принимаю дар и кланяюсь за щедрость.

«Лицемер!» — взвилась Розалия, прекрасно слышавшая его замечание о взаимной любви, прозвучавшее в гостевых покоях Вистов. Алия была без сознания, а она — нет!

Алия промолчала на оба высказывания. Благосклонность — это дар, а в сложившейся ситуации — проклятье. Даже если опустить собственный статус «порождение магии», её не устраивала закулисная роль. До самой смерти наблюдать, как данный мужчина любезничает с законной супругой и отдаёт себя подрастающему первенцу, а семье по Зову остаются остатки с королевского плеча? Кто добровольно согласится на такой мазохизм?

— Тебя что-то беспокоит? — вдруг спросила Настоятельница, заметив некую заторможенность Шальэ.

Алия изобразила смущение.

— Я нервничаю, — произнесла робко. Даже зарумянилась, подтверждая сказанное.

Старшая не изменилась в лице, даже распознав притворство. От разоблачения воздержалась. Достаточно раннего вмешательства, якобы для того, чтобы герцог наладил контакт со своей «наречённой». На деле договор на три месяца был заключён по настоянию Скелии Офью. Что чуть не привело к трагедии.

— Постепенно привыкнешь, — спокойно заметила она.

— Несомненно, леди абонесса, — согласилась служительница.

И последовали формальности.

В качестве выкупа герцог преподнёс в дар обители редкий артефакт и подписал ряд документов. По одному он обязался чтить свою недужную, о её благополучии заботиться и поддерживать в становлении.

Обычно до заключения брака пара по Зову сходится на год, в течении которого за ними пристально наблюдают. Но в данном случае испытательный срок опустили. Не только из-за особенности её сил. Если избранным оказывался окольцованный аристократ — замужество не предусматривалось, хотя на деле случалось.

«Не в нашем случае!» — презрительно фыркнула Розалия.

После посещения абуша, снявшего «пояс» и прочитавшего лекцию о необходимости сохранять спокойствие при первом сексуальном опыте, Алия, освобождённая от статуса Шальэ, покинула обитель под руку с герцогом.

За пределами храмовой территории Его Светлость открыл портал.

Пройдя сквозь изумрудное кольцо, которое схлопнулось позади, она тоскливо глянула на массивные ворота, ведущие во двор главного дома Вистов. Правда мысли занимали не они, а напутствие абуша: «Сохранять самообладание в момент выплеска силы, происходящего при единении».

У каждой недужной своё следствие, но неоспоримо одно: мощное влияние на привлечённого Зовом, в результате которого формировалась нерушимая магическая связь. О любви речи не шло. Она если и возникала, то с течением времени.

Сжав покоящиеся на своём локте женские пальчики, Оло Вист спросил:

— О чём задумалась?

Мимолётно глянув на приятно пахнущий цветущий можжевельник, росший у потемневшей от дождя каменной стены, Алия подняла взгляд. Его Светлость словно в ореоле стоял: солнечные лучи отражались в изумрудно-золотой вышивке мужского