Как единственный человек заполняет всё моё сердце, выталкивая из него всех, все кто там был. Да там до него собственно и не было никого. По-настоящему не было.

Я закрыла глаза, а потом их открыла, чтобы видеть прямо перед собой его грудь. Чтобы чувствовать и касаться пальцами. Прижиматься к его груди. Дышать и засыпать.

Он заплатил за меня и вот теперь получил меня всю. Тело, сердце, мысли. Мою душу. Всё во мне для него.

Ивана Беса.

— Почему тебя зовут Бес? — подняла взгляд на его лицо.

Он улыбнулся. Улыбка эта — только моя. Мне одной — вот такая. Знаю это точно. И в этой улыбке, вижу свою значимость для него.

— Фамилия у меня Бесовский.

— Такая фамилия? — заглядываю в лицо.

— Да. Вот такая.

— И тебе нравится, что тебя так называют.

— Не знаю. Меня так с детства звали друзья. Я не выбирал. Просто так получалось.

— А можно, я буду называть тебя Ваня?

Он усмехнулся.

— Тебе можно. Только когда никто не слышит. Когда я и ты.

— Хорошо.

Тронула пальцам подбородок, а он взял мою ладонь и прижал к губам.

Мне стало неловко от такого внимания.

— А что означает эта татуировка? — я указала на плечо.

Он глянул и лицо его сразу перестало быть добрым. Возможно всего на секунду, как будто вспомнил что-то плохое, неприятное.

— Да так, ничего не означает, — сказал быстро.

Дальше я не стала расспрашивать. Если это для него неприятно, не стоит и лезть.

Мы лежали и смотрели друг на друга, а потом он закрыл глаза. А я прижалась и тоже глаза закрыла. Он обхватил меня рукой ещё сильнее, и уже не хотелось двигаться. Я просто забыла, что существует что-то ещё за пределами этой кровати.

Мы заснули.

Проснулась я первая. За окном всё ещё день. Выбралась из-под руки Беса. Он лежал на животе и крепко спал. Я привстала. Не хотелось разрушать эту идиллию, уходить от него. Чувство такое, что я его бросаю одного в этой кровати. Но я не хочу.

А с другой стороны, я ведь только выйду в ванную. Но и это далеко. Не хочу уходить даже на метр.

Встала и только теперь увидела на его спине множество шрамов, прямых и не очень. Насчитала одиннадцать.

Боже, что с ним произошло? Шрамы разные значит и время между ними разное.

Он — бандит. Что-то опасное всегда в его жизни, отчего появились эти шрамы. А может ещё будут. Новые.

Холодок пробежал по спине от собственных воспоминаний. Вспомнилось, как завалились бандиты в квартиру к Руслану, как меня везли в машине и как Бес привёз к себе.

Жутко. И это его работа. И вот, я рядом с ним.

Призрачная надежда на будущее. Возможно, моё присутствие что-то изменит.

Вздохнула, встала и пошла в ванную.

31. Бес

Звуки кухни, запахи кухни.

Я вздрогнул и сон прервался. Повернулся и лежу, глядя в потолок. Стараюсь не думать. Если начну раздумывать, будет все хреново.

Лучше без выводов, так проще. Не нужно мыслить глобально и вперёд, лучше сосредоточиться на том, что есть и наслаждаться моментом.

После двух недоспаных ночей тело наконец отдохнуло. Набралось спокойствия и силы.

Я потянулся. Впервые за долгое время было необычайно хорошо. Даже не помню уже, когда в последний раз такое было.

Снова звякнула посуда. Пахло мясом и специями. Я втянул этот запах и улыбнулся, представляя как Ева там сейчас возится.

Что ж такое со мной?

Странно, она такая маленькая, а уже умеет так вкусно готовить. Загадка. Обязательно нужно её разгадать.

Интересно, ей понравилось?

Снова в голову полезли какие-то счастливые мысли, дурацкие предположения, мечты. Я поскорее их отогнал. Им не место в моей голове. Что есть, то есть. Другого не будет.

Я встал, потянулся. Развёл руки в стороны, расставил ноги. Мышцы потянулись и я глубоко вздохнул.

Что за детский сад.

Нажал кнопку. Телефон включился.

Натянул штаны и пошел на кухню.

Когда вошел, Ева быстро повернулась, окинула застенчивым взглядом и покраснела. Отвернулась к плите и снова стала помешивать что-то в сковороде.

— Привет, — я подошел, обнял сзади, обхватил за талию, нащупал грудь.

Тело прильнуло. Снова голод. Снова желание сжать в объятьях, просто прижаться и не отпускать долго, долго.

— Привет, — сказала она, перестала помешивать, прожила лопатку, повернулась ко мне.

Я сцепил в объятьях, сжал. Тело хочет ещё, вспомнить, что это был не сон и повторить. Требует ласки, искренней, стыдливой.

— Я готовлю тебе завтрак, — проговорила Ева, заполняя собой всё моё пространство.

Своим нежным, душистым ароматом.

— Скоро пора будет ужинать.

Я смотрю в её лицо и не могу насмотреться.

— Ой, точно ужин.

— Это ты хорошо придумала, я сейчас могу съесть что угодно.

Всё что сейчас меня окружало, действовало расслабляющее. Чего требует тело и разум, всё здесь.

Потянул и придавил губами губы Евы. Обхвати, провёл языком по нёбу, немного помял сами губы. Ева обняла меня, сцепила пальцы на шее. И снова её маленькое стройное тело у меня в руках. И вот уже пробуждение чего-то необычного, ещё непривычного и такого сладкого.

Еще неизвестное. Только вот сейчас, впервые узнаваемое. Не помню, чтобы когда-то я испытывал такое чувство. Забыл. Совсем забыл.

Плечи напряглись в обхвате, придавили к груди стройное тело. С жадностью голодающего я прижался животом, пахом, всем своим телом к телу Евы. Толкнул её на стол и не почувствовал сопротивления.

В комнате… зазвонил мой телефон.

Мы замерли как памятник. Переплетённые. Прижатые друг к другу.

Остановилось всё, что могло остановится. Поцелуй, желание, движение.

Замерла на груди Евы моя ладонь. Губы отпустили губы.

Я склонил голову, нехотя освободил из объятий Еву и вышел из кухни.

Всё. Кончилось.

Через две минуты я заглянул в кухню уже одетый.

— Ужинай без меня.

Последний взгляд — на покрасневшие от поцелуя губы.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

32. Бес

Парни уже ждут в небольшом тёмном минивене. Значит Захар вышел.

Я открыл дверь, запрыгнул в машину и потянулся поздороваться с Захаром.

— Привет братан.

— Привет, — он хотел повернуться, но скривился и руку не стал перекидывать, — Короче привет.

— Как плечо?

— Да, сука, болит ещё.

— А что ты хотел, чтобы прямо сразу и в бой.

— Ну не сразу. Хотел вообще, под тот нож не попадать. Но чувак, конечно, теперь жалеет страшно.

— Я думаю, мы же ему нос сломали.

— Поехали, давай, — сказал Лука, — по дороге поболтаешь.

Кот уткнулся в телефон и подал руку для приветствия не отрываясь