не выдерживали — слишком стремно. Как признался Мак, ему постоянно казалось, что тяжеленная колымага сейчас на взлет пойдет. Да и потревоженные незадолго до того питомцы недовольство выказывали — раздраженным мявом и не менее раздраженным рычанием. Можно было бы и забить, звукоизоляция в кабине выше всяческих похвал. Но я их все равно «слышал» — через нанов и Зевса, а потому предпочитал воздействовать на Мака, дабы не страдать в одиночестве.

Проверив поочередно три полноразмерных бокса и убедившись в полнейшей бесперспективности дальнейших осмотров, мы на них вообще перестали реагировать. Впрочем, ничего нового все равно по дороге не попадалось, а осматривать довольно-таки чахлую растительность всякий раз, когда Зевс засекал нового представителя флоры, мы не горели желанием. Так что пришлось скучать, раз за разом переслушивая гитарный блюз. В конце концов это до такой степени мне надоело, что я вынудил Гленна притормозить и поменяться со мной местами. Как я уже и говорил, легче не стало — проще только на такси с автопилотом куда-то добираться. Но и поделать с этим обстоятельством мы ровным счетом ничего не могли. Оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие — извращенное, ага.

Что самое страшное, в конце концов у меня это получилось: дорога действовала столь умиротворяюще, что я без медитации погрузился в состояние полной гармонии с окружающей реальностью. Восприятие обострилось, и я начал замечать, насколько красиво здесь небо, насколько глубок и необычен его оттенок — синий с фиолетом и еле заметной прозеленью; как мало здесь облаков и как они не похожи на снежные новооймяконские тучи. Да и поля с перелесками, тянущиеся вдоль шоссе, настраивали на лирический лад — издали вполне себе веселая зелень. Если, естественно, не присматриваться. И близко не подходить, потому что с короткой дистанции в глаза бросались чахлые листья и бледноватая кора. Не очень хорошо здесь себя земные эндемики чувствовали. Существовали, не более того. Было бы интересно взглянуть на возделанные сельхозугодья, но чего не было, того не было — судя по отрывочным сведениям, связь с Колонией на Элве утеряна лет семьдесят с гаком назад. Можно было ожидать, что данный конкретный мир понизился в статусе до дикого с соответствующей деградацией населения, потому и связь пропала. Но я уже упоминал, что в плане животной жизни планета девственно чиста. Факт оставался фактом: колонисты вымерли. Единомоментно это произошло, или имел место достаточно длительный процесс — тайна сие великая есть. Возможно, в поселениях найдем хоть какие-то ответы. Но до ближайшего городка еще пилить и пилить — с полсотни кэмэ. Причем увидим мы его с очень близкого расстояния, поскольку в его окрестностях равнина плавно превращалась в холмистую местность, и шоссе пролегало аккурат между двумя возвышенностями. Если бы здесь присутствовали местные жители, меня бы этот момент здорово насторожил — стремно вот так соваться, можно прямиком в засаду угодить. Но здесь и сейчас на данное обстоятельство можно с легким сердцем забить. И благополучно забыть, ага.

Скорей бы уже, что ли…

— Сколько еще?..

Ага, и Мака пробрало! Как будто у самого в шлеме GPS-трекер не активирован.

— Около десяти километров, — все же ответил я. И знаете, даже как-то легче от живых голосов (льющийся из динамиков речитатив не в счет) стало. — Потерпи немного.

— Это, пожалуй, вытерпишь! — закатил глаза Гленн. Ну не любил мой напарник электронщину, даже мелодичную, и даже — о ужас! — с толикой ямайских мотивов. — Выключил бы к черту.

— А вот это уж хренушки.

Пусть спасибо скажет, что чуть ниже среднего установил, хотя так и подмывало крутануть регулятор, чтобы динамики басами выбило. Впрочем, именно это соображение и уберегло от необдуманных действий. Поначалу, ага. А потом я все же решил сделать Маку приятное и принялся при помощи нанов перебирать треки, остановившись в конце концов на чем-то дико ритмичном, но разбавленном гитарными запилами. Поморщившийся было напарник на первом же риффе довольно осклабился и принялся мотать головой, а я, расплывшись в ответной ухмылке, вдавил педаль газа в пол. Нас тут же вжало в спинки кресел ускорением (а Бадди, по ходу, свалился с рюкзаков, но за ревом динамиков его обиженный рык, равно как и глухой удар в задний борт, мы не расслышали, а потому пропустили мимо ушей), и некоторое время в салоне «Тундры» царили… кто сказал трэш и угар? Ничего подобного — покой и умиротворение.

Ровно до тех пор, пока Мак что-то не заподозрил и не завопил:

— Эй, эй, Дэнни! Притормози-ка!

Хм… а чего это напарничек забеспокоился?.. Всего-то сто пятьдесят на спидометре… м-мать, он же в милях!..

— Извини, Мак, задумался, — повинился я, плавно сбросив скорость до приемлемой и параллельно — снова через нанов — сбавив звук до «чуть ниже среднего». — Очень уж обстановочка… способствует.

— Это точно, — кивнул напарник, соизволив, наконец, убрать ноги с приборной панели. Затек, наверное. — Ты вообще давай не гони. Кто его знает, что там…

— Развалины, — хмыкнул я. — Пустые. А что?

— Ничего. Просто не гони. И музон выруби.

— Параноишь?

— Да, паранойлю!.. Тьфу! Паранойю! Па…

— Да понял я, понял… ладно.

— И окна приоткрой.

Слушать будем? Ну-ну. Кроме свиста обтекающего машину воздуха вряд ли что расслышим, на такой-то скорости… хотя… уговорил, совсем сбрасываю. Тем более что и ехать осталось пару километров от силы.

Оценивший мой маневр Мак говорить ничего не стал, только кивнул одобрительно да облокотился на дверцу, наполовину высунув наружу шлем. Тоже верно — аудиосистема в нем качественная, плюс можно настроить баллистический комп на фильтрацию звуков. Мне, кстати, тоже нужно озаботиться. Или пусть лучше Зевс займется.

«Процесс активирован. Прогресс 1 %… 2 %… 3 %…»

Молодец, молодец. Прямо мысли читает, ха-ха три раза. Ну и для полного счастья еще в магнитоле звук приглушить, до еле слышимого фона. Совсем ее вырубать, несмотря на просьбу Мака, я не стал. Вот, нормально…

Последний километр, тот самый, что между двух холмов, дался нам тяжелее всего. Не знаю, как Мак, но я натурально извелся, до рези в глазах всматриваясь в дорогу прямо по курсу. Чего-то высмотреть пытался, ага. Только чего именно без понятия. А Гленн вообще, такое ощущение, в статую превратился. В конце концов нервы у меня все же не выдержали, и я снова от души газанул, подсознательно желая как можно быстрее миновать стремное место. Что характерно, Мак не возразил, даже залез целиком в салон, поудобней пристроив «калаш» — так, чтобы никуда не упирался, но и меня на линии прицеливания не было. Последнее обстоятельство очень порадовало, поскольку напарник его заодно и с