магическим зрением. Да он вообще не маг. Очень интересно. Чем сильнее маг, тем ярче в нем проявляется древняя кровь? Или наоборот, приличный магический ранг — следствие проявления древней крови в этом конкретном человеке? Ладно, неважно.

Я очень надеюсь, что это наша первая и последняя встреча, и, соответственно, мне эта информация никогда не пригодится.

— Добрый день, господин Раджат, — сдержанно кивнул Мусар.

— Добрый, — кивнул я. — Проходите, располагайтесь.

Мусар бегло огляделся и подошел к креслу.

Задержавшись на мгновение, он глянул на меня с высоты своего роста. Видимо, сложилась у него уже привычка пользоваться своим телосложением, такого «медведя» многие инстинктивно опасались.

Со мной это не сработало, конечно. Неодаренный — значит, не противник, я его мгновенно уничтожу, и пальцем не пошевелив.

Усевшись в кресло, Мусар вновь уставился на меня немигающим взглядом.

— Слушаю вас, господин Раджит, — поторопил его я.

— Сразу к делу, да? — усмехнулся он. — Что ж, хорошо. Вижу, бескорыстно помогать нам вы не настроены.

— Вам дочь не передала мои слова? — приподнял бровь я.

— Передала.

— Тогда не тяните время, переходите к сути, — я намеренно позволил себе показать раздражение в тоне.

Мусар не ответил, он вновь молча смотрел мне в глаза.

Считает, что у него получится меня прогнуть? У неодаренного простолюдина? Да и еще и обладающего статусом, с которым мне проще его прикончить, чем возиться с ним? Давно я не встречал таких оптимистов.

Нет уж, пусть он сначала сам себя в тупик загонит, а потом мы все-таки нормально поговорим. Переговорщик из него никакой, это уже ясно. Не зря он дочь ко мне отправил, девочка имела на порядок больше шансов чего-то добиться.

— Думаю, вы уже поняли, — показательно вздохнул Мусар, — что моя семья поставила себе целью получение герба.

Я коротко кивнул.

— И, если я правильно понял дочь, вы нам его давать не намерены ни при каких условиях, — чуть вопросительно произнес он.

В ответ на подобную наглость можно было много чего высказать, но смысла в этом не было. Если человек не понимает, что статус аристократа нужно заслужить, то переубеждать его — это безнадежная затея.

Я вновь коротко кивнул.

— Мы ведь можем получить герб не от вас, — нейтрально заметил Мусар.

Сильно сомневаюсь. Если и существуют желающие враждовать с вечным родом из-за ничем не примечательных простолюдинов, то их очень мало. А если мы с Мусаром сегодня не договоримся, я еще и заранее дам понять аристократам, что мне эти родичи-простолюдины как кость в горле.

При таком раскладе вряд ли найдутся те, кто рискнет взять их под крыло.

— Попробуйте, — равнодушно пожал плечами я.

Да и не позволю я им получить герб. Учитывая их меркантильность, из них получится очередной жаждущий смерти моего рода враг. Да еще и с правами аристо. Оно мне надо?

Проще сейчас уничтожить всех взрослых Раджит, а детей раздать в приемные семьи с официальной сменой фамилии. Это не аристо, воевать с которыми всегда дорого и рискованно. Простолюдинов раскатать намного проще. У них даже артефакты приличного уровня вряд ли есть, им по закону не положено владеть личными щитами выше четвертого ранга. Пара снайперов — и вся проблема.

В этом случае как потенциальные наследники моего рода они перестанут существовать. Кровь никуда не денется, конечно, но в этом мире осталось очень мало вещей, для которых критична именно кровь. И вряд ли они дотянутся хоть до чего-то.

— Что вы предлагаете? — насупился Мусар.

Быстро же он сдался. Я ответил на его письмо и согласился на эту встречу, значит, мне она тоже была нужна. Но он явно не понимал, с какой стороны ко мне подступиться, вот и отдал инициативу.

Что ж, хоть на это у него ума хватило, и то радует.

— Какого размера ваш долг? — уточнил я.

— Пятнадцать миллионов.

Немного, кстати. Да, это стоимость пары неплохих квартир в столице, но по меркам аристо это ерунда.

— Я выплачиваю ваш долг, — предложил я. — И даю вам еще столько же. Без обязательств и каких-либо условий, налом. А вы официально меняете фамилию. Например, на Раджитсу. Звучит же?

Глава 13

* * *

Мусар Раджит смотрел на меня исподлобья. Мое предложение ему не понравилось, это понятно, не на то он рассчитывал, идя сюда.

Смена фамилии в данном случае необратима. И простолюдины не смогут вернуть себе фамилию Раджит, если я не дам на это своего согласия. А я не дам. Без моего согласия же имперская канцелярия пошлет их лесом просто потому, что разница в одну букву в фамилии прямо указывает на кровное родство. За этим очень строго следят.

А различие фамилий в две и более букв — это ни о чем. Как бы они ни были похожи на нас внешне, им это ничего не даст, официально они больше не будут иметь отношения к моему роду.

И никакие тесты ДНК и прочие показатели фактического родства тут тоже ничего не изменят. Никто просто так не даст доступа к какому-либо наследству аристократов простолюдинам, только сами аристократы могут признать простолюдинов своими родичами. И предельно похожая фамилия — чуть ли не единственный вариант, предусмотренный законодательно.

Этой семье простолюдинов просто повезло, что кто-то моих предков когда-то подписал прошение о смене их фамилии на Раджит. Наверное, его даже можно понять, в этой семье наверняка был его сын-бастард.

Правда, я все равно считаю это глупостью. Тогдашние чувства одного-единственного аристо не могли не обернуться проблемами для рода, и странно, что он сам этого не понимал. Лучше бы он своего ребенка в род принял. Это и честнее, и правильнее на будущее. Да и ребенку дало бы куда больше возможностей в жизни.

Впрочем, ладно, дело прошлое. Сейчас простолюдины сменят фамилию, и эта история быстро забудется.

А они сменят, у них нет других вариантов. Несмотря на свое недовольство, Мусар Раджит не мог не понимать, что это самый простой компромисс сейчас.

И, возможно, вообще единственный. Слишком много он сказал, чтобы я отпустил его с миром и забыл о его существовании, если мы не договоримся.

Честно сказать, меня и правда подмывало наказать эту семейку за наглость.

Единственная причина, по которой я предложил им отступные, — это собственно небольшая сумма долга. Если Раджит успеют разбежаться по стране, я на их вылавливание потом потрачу куда больше.

— Дайте слово, что вы не будете мешать нам получить герб под новой фамилией, — потребовал Мусар.

Правильно мыслит. Наказать их за наглость я ведь и потом могу.

Впрочем, если они сменят фамилию, они перестанут быть мне интересны. С любого ракурса. Я не знал об их существовании еще декаду назад и с удовольствием забуду о них снова.

— Слово, — кивнул я. — Смените фамилию — и я забуду о вас. Ни вреда, ни помощи от меня никому из вашей семьи больше не будет. Если, конечно, вы сами не начнете мне вредить.

Мусар вновь слегка нахмурился.

Что, опять я ему какие-то планы поломал? Неужели после всего этого он еще и на мою помощь в будущем рассчитывал? Или опять дочку подослать ко мне хотел с какой-нибудь якобы простенькой просьбой?

Или рассчитывал, что я дам слово не вредить им без ограничений? То есть они мне гадости смогут делать, а я им отвечать — нет? Наивный. Аристократа практически невозможно поймать в эту простенькую словесную ловушку.

Он сейчас договорится, чую. Еще немного, и я правда решу, что проще покончить с ними раз и навсегда. Физически.

— Хорошо, — кивнул Мусар, словно почувствовав мой настрой. — Я даю слово, что сменю фамилию для себя и всей своей семьи после получения от вас тридцати миллионов.

— Наоборот, — хмыкнул я. — Это аристократам верят на слово, а вы такого права пока не заслужили. Сначала вы меняете фамилию. На следующий день после получения мной официального уведомления от имперской канцелярии я передам вам тридцать миллионов рупир наличными.

Мусар еще пару секунд посверлил меня тяжелым взглядом, убедился, что это вполне бессмысленно, и неохотно кивнул:

— Хорошо. Сначала смена фамилии, потом — деньги.

* * *

После ухода Мусара я вернулся к карте древних объектов. Более-менее проработана эта карта была только для Индии, на территориях остальных стран лишь кое-где стояли одинокие значки. Случайные, судя по всему.

В принципе, наличие и местонахождение родовых хранилищ не считается особенно секретной информацией. Конечно, аристократы нечасто об этом говорят и, уж тем более, не выставляют это напоказ. Хотя бывает. Как ни крути, родовое