и не разобрать, кто кого выгуливает. Я кое-как держу поводки и бегу за сворой.

А после улицы всем обязательно мою лапы в личной ванной комнате для собак. И к каждому нужно найти подход, не обделить вниманием. Но эта возня мне в радость. Псы хоть и разные по характеру, но преданные и верные…

Не то что один двуногий.

Который просто исчез, будто его и не было. Он неожиданно появился в моей жизни в день, когда мне исполнилось восемнадцать, и так же резко пропал. Не выжидает, не ломится в дверь, как прежде. Наверное, с Виталиночкой мечтают, как назовут своего ребенка.

Как только вспоминаю о Мироне, в груди снова болезненно сжимается.

Нет, хватит. Я перелистнула эту страницу жизни. У меня теперь другие заботы.

Завернув в полотенце Гарика и взяв его на руки, выхожу из ванной и бросаю взгляд на настенные часы — ровно девять вечера.

Обычно Эльвира Леопольдовна в это время возвращается. Сегодня я ее жду особенно, потому что она должна выплатить мне первые деньги.

Но ни через пять, ни через десять и даже пятнадцать минут она не приезжает. А мой рабочий день заканчивается именно в девять вечера.

Мельком посмотрев на камеру, которыми здесь оснащена каждая комната, кроме санузлов, я прощаюсь с собаками и выхожу из квартиры.

Достаю телефон из курточки, порываясь позвонить Эльвире.

Но вдруг она занята чем-то очень важным? Двоякая ситуация: и отвлекать не хочется, и в то же время я рассчитывала получить оплату за работу. Не слишком приятно названивать и выпрашивать свои же деньги. А без них я не смогу вернуться к Арине.

Потоптавшись возле двери, я отхожу к окну на площадке. Бросаю на пол рюкзак и сажусь на него. На улице замерзну.

Подожду Эльвиру Леопольдовну тут — надеюсь, хотя бы к утру она появится…

Глава 20

— Рита, два часа ночи! — удивленно восклицает Кириянова. — Почему ты до сих пор здесь?

Да, я сижу долго. Уже давно клонит в сон. Но слышу голос Эльвиры Леопольдовны и, вздрогнув, поспешно встаю.

— Сегодня первый день выплаты, — осторожно напоминаю.

— Ах, у меня совсем из головы вылетело! Внештатная ситуация произошла. Три дня до показа, а моя модель ногу сломала. Представляешь? Всем коллективом усиленно подыскивали замену. Так и не нашли. Но ты могла бы мне позвонить.

— Неудобно было вас отвлекать.

— Какая скромница, — улыбнувшись, качает головой и достает из сумочки ключи. — Ехала бы домой, все равно с утра бы встретились. Или тебе заняться нечем?

Я заминаюсь.

— Есть чем, просто я не подрасчитала деньги. Не было возможности оплатить проезд.

Эльвира округляет глаза.

— Транжира, что ли?

— Нет, — мотаю головой. — У меня сложная жизненная ситуация… Денег в обрез.

— До такой степени, что их нет вообще? — распахивает дверь. — Заходи, расскажешь, что у тебя случилось.

— Вы, наверное, устали после работы…

— А ты нет? — усмехается. — Ты же говорила, что аж за площадью «Мира» у подружки живешь. Сейчас в ночь только к трем доедешь, а утром к семи снова сюда тащиться. Нет, я не могу тебя отпустить.

Ее взгляд такой пристальный, не терпящий возражений. Я безропотно киваю и юркаю в ее квартиру.

В просторной гостиной у домашнего бара Эльвира Леопольдовна наливает себе бокальчик красного вина. Гостеприимно и мне предлагает, но я отказываюсь.

— А где твои родители? — приземлившись на диван, спрашивает Эльвира.

— Папы нет, а с матерью сложные отношения. Мы плохо ладим и не общаемся, — я не стала признаваться, что мама алкоголичка. — Поэтому подрабатываю с четырнадцати лет. Последний раз работала у Лилии Суворовой нянькой.

— Вот как? — вытягивает лицо. — Значит, ты есть та самая Рита? Лили такие хвалебные дифирамбы пела о доброй, ответственной нянечке. Какое совпадение!

Вспоминаю Лилию Павловну с теплой улыбкой. Последняя наша встреча закончилась ссорой, но я Лилю за все давно простила.

— У мужа Лилии есть брат…

— Мирон? — изгибает бровь. — Знаю его много лет.

В душе снова повисает тяжелый камень.

— Мы с ним были парой…

Не понимаю, откуда во мне взялось желание откровенничать. Я ведь до этой минуты никому не решалась признаться в том, что меня ему продала родная мать. Даже Арине.

Но сейчас правда бурным потоком льется из меня вместе со слезами. Я столько времени замыкала все в себе и вот не выдержала.

— …А потом Виталина показала мне снимок узи, — всхлипнув, заканчиваю исповедь. — Они с Мироном ждут ребенка.

— Да уж, — Кириянова допивает вино. — Из братьев почетное звание отморозка всегда носил Захар. Мирона же я считала спокойным и интеллигентным мужчиной. Но, как говорится, в тихом омуте черти водятся. О приставучем Антоне впервые услышала, и немудрено, что Мирон скрывал этого гнуса. А Виталина теперь будет ходить с пузом. Хоть от меня, наконец, отвяжется.

— Отвяжется? — вскидываю брови.

А Кириянова хохочет:

— Это такая рыба-прилипала! Она мечтала оказаться в ряду моих «ангелов». Кастинги все посещала, в Модный дом не счесть сколько раз приезжала. И через Лили действовать пыталась, и через Суворовых. Только ростиком, знаешь ли, не вышла. И рылом.

— Рылом?

— Понимаешь, детка, мои модели все натуральные, исключительные, имеющие индивидуальность. Мне не нужны штампованные Барби. Такие мои наряды никогда представлять не будут. Виталина сама себя испортила: обкромсала нос, скулы накачала, губы надула. Это уже не модно. Я бы ее даже в секретари не взяла.

— А мне Виталина казалась очень красивой.

— Вздор! — встает с дивана. — А насчет Мирона не переживай и не бойся его. Больше он тебе ничего плохого не сделает. Не дорос еще, чтобы тягаться с такой теткой, как я. Клыки свои обломает.

— Вы меня поддержите? — ошарашенно поднимаюсь тоже.

— Почему бы и нет? Одним ребенком больше, одним меньше. У меня их и так за сотню перевалило.

— Откуда? — ахаю.

— Родной оболтус за границей учится, а местных целый детский дом, который я спонсирую уже много лет, — подмигнув, устало шагает в сторону ванной. — На завтра планы не строй. Попробуем тебя на подиуме посмотреть, раз уж моя модель вышла из строя.

Не могу поверить… Это не сон? Мне кажется такое в реальности просто невозможно! Я под впечатлением.

Занимаю гостевую комнату.

Кириянова приказала выспаться, чтобы завтра не клевать носом, но я, лежа на кровати, застеленной шелком, не могу сомкнуть глаз.

Я в квартире успешного кутюрье. Я же всего лишь Рита Бельская. Девочка из неблагополучной семьи. Главный объект насмешек в группе. Девушка, которую стыдился любимый мужчина.

— Р-р-р… — слышится по ту сторону двери, а потом пес толкает ее мордой.

— Рустам? — изумленно