Ей просто хотелось знать, как все могло бы между ними быть, если бы когда-то она не ушла второпях из его дома. А может, в то время это не привело бы абсолютно ни к чему, кроме разочарования. Зато теперь она была достаточно взрослой женщиной, потерявшей столь много, что страха перед новым риском просто не осталось. Зато осталась надежда, отдающаяся в стуке сердца каждый раз, когда Герман был рядом.

В один из вечеров, по выработавшейся у них с Алиной традиции, они ждали в гостиной, когда Ильинский вернётся домой – несколько часов назад он уехал в школу приемных родителей. Сестра Германа настаивала на том, что и ему, и Нино нужно пройти через эти занятия, и Ильинский, чертыхаясь себе под нос так, что даже Алина, кажется, прочувствовала отцовское недовольство и громко расплакалась, все же поехал в «эту чёртову школу». Сама Нино побывала в школе днём ранее, приехав туда с ощущением, свойственным, должно быть, почти всем людям, кто ранее имел опыт воспитания детей и потому уверенных, что ничему новому научить их там не могут априори, а уезжала домой с чувством, что до этого момента ничего не знала о детях вообще. А вот Ильинский, похоже, совершенно не увидел в этих занятиях ничего ценного, потому что вернулся домой после первого урока мрачнее тучи.

- Как все прошло? – рискнула она спросить, когда Герман, недовольно хлопнув дверью, ворвался в комнату.

- Никак, - отозвался он лаконично и только когда склонился к колыбельке дочери, черты его лица разгладились, обретая то неповторимое выражение, от которого внутри у Нино каждый раз что-то мучительно щемило.

Взяв Алину на руки, Герман повернулся к Нино, смотревшей на него выжидательно, и пояснил:

- Я туда больше не пойду. Что эти люди могут рассказать мне о моей дочери такого, чего не знаю я сам?

- Там рассказывают много полезного о детях в целом, - возразила она.

- Да мне насрать! – взорвался он, кладя недовольно загукавшую Алину обратно в колыбель. – Всю нужную информацию в наше время можно найти самостоятельно. И не им меня учить, б**дь! Я сам знаю, что она любит и что ей не нравится. Понимаю, чего она хочет и когда у нее что-то болит. Я с ней практически двадцать четыре гребанных часа в сутки и до этого времени прекрасно справлялся без этих идиотских уроков!

И снова - ощущение, что она для них лишняя. Вероятно, она никогда не будет чувствовать Алину также, как ее родной отец. И все же, несмотря на это, он ведь хотел, чтобы она была ее опекуншей.

- Разве не нужно пройти школу приемных родителей, чтобы оформить опеку? – задала она тревожащий ее вопрос и Ильинский в ответ решительно помотал головой.

- Мне – нет. А вот тебе придется, к сожалению, ходить на эти чёртовы занятия.

- Ничего страшного, - улыбнулась она, вставая и отгоняя от себя подальше неприятное чувство своей чуждости, лелеять которое внутри все равно не было никакого смысла. – Может, пойдем ужинать?

И когда Герман словно бы нехотя, но все же растянул губы в ответной улыбке, ощутила, что все, что с ней происходит – единственно правильно, и ради этого стоит бороться. Со всеми и вся, и в первую очередь – с самой собой.

В парке, куда Нино с Алиной иногда ездили гулять в сопровождении Яна, в этот будний день почти не было людей. Погода резко сменила минус на плюс и ещё вчера приятно похрустывающий под ногами снег сегодня превратился в грязное месиво. Походив по путаным лесным дорожкам около получаса, Нино решила, что этого достаточно, совершенно не желая рисковать тем, чтобы малышка снова простудилась. Выйдя на центральную аллею, она покатила коляску с Алиной к выходу из парка, но по пути неловко зацепилась висевшей на плече сумкой за кустарник, и та, сорвавшись с ее руки, упала на землю. И прежде, чем Нино успела толком понять, что произошло, рядом с ней возник незнакомый мужчина, который протягивал ей оброненную ею сумку.

- Кажется, это ваше, - заметил он, приветливо улыбаясь и она автоматически улыбнулась ему в ответ.

- Мое. Спасибо вам большое. - Нино взяла из его рук сумочку и развернулась было, чтобы пойти дальше, но мужчина решил продолжить разговор:

- Это ваша дочка? Какая красивая.    

Нино инстинктивно кинула на него взгляд искоса и что-то в том, как незнакомец смотрел на Алину, показалось ей странным.      

- Да, моя, - солгала Нино в безотчетном желании защитить малышку от этого взгляда и сделала попытку отойти от мужчины, но тот неожиданно пошел с ней рядом. И хотя вел он себя спокойно и сдержанно, внутри у нее отчего-то стало тревожно.

- Сколько ей? – поинтересовался незнакомец. – Она такая маленькая… Кстати, меня зовут Саша. А вас?       

- Нино, - ответила она неохотно и ускорила шаг. – Спасибо вам ещё раз за помощь и извините, но мы торопимся. Нас ждут.       

- Без проблем, - он поднял ладони вверх в капитулирующем жесте и остановился, Нино же быстро пошла прочь.      

- Вы часто здесь бываете? – окликнул он ее, заставив обернуться.

- Иногда, - кинула она ему через плечо и, с облегчением убедившись, что он отстал, устремилась к выходу.        

- Быстро вы сегодня, - заметил Ян, когда Нино вместе с Алиной устроились на заднем сидении автомобиля.

- Погода дурацкая, - ответила она, поморщившись. – Простудиться в такую – легче лёгкого, а Алина не так давно уже болела.

- Понятно, - усмехнулся он, как всегда, столь понимающе, что Нино порой казалось, будто Ян знает куда больше того, чем сама она говорила вслух.

Дорога в середине дня была совершенно свободной и Ян плавно вел машину по трассе – быстро и аккуратно, но, к сожалению, так было ровно до того момента, как какая-то иномарка выскочила на дорогу впереди них и резко затормозила. Буквально в последний момент Ян ухитрился свернуть в сторону, избежав неминуемого столкновения, но их машину при этом чудовищно тряхнуло, вынуждая Нино инстинктивно впиться пальцами в кресло Алины в накрывающем с головой страхе, что его просто сорвёт с места и малышка обо что-нибудь ударится. И только когда автомобиль замер и она убедилась, что Алина в безопасности, сумела сделать жадный глоток воздуха в попытке успокоиться после пережитого.

- Пизд*ц, - тем временем выругался Ян и, опустив стекло, крикнул в сторону иномарки, которой оказалась черная «Ауди»:

- Ты что, с*ка, творишь?!

Нино механически посмотрела в ту же сторону, отметив краем сознания, что на едва не убившей их машине стоят тонированные стекла, оставшиеся в ответ на окрик Яна недвижимыми. И прежде, чем тот успел выйти из машины, чтобы пойти разобраться с виновником происшествия, черная иномарка стремительно сорвалась с места и умчалась.

- Урод!, б*я! – ругнулся снова Ян и, сделав глубокий вдох, тоже тронулся с места.

- Что это было? – сумела выдавить из себя Нино идиотский, но единственный вертевшийся в голове вопрос.