— О, извините!

Она смущенно улыбнулась, быстро взяла со стола меню и заторопилась обратно.

Они молчали.

Кейт не могла заставить себя взглянуть на Бреда. Она была Стоквелл. Стоквеллы не плакали. Она была выродком. Размазня, какая же она размазня!

Она скрестила на груди руки.

— Я думаю, нам надо…

— …идти, — закончил он за нее.

Кейт кивнула, встала с кушетки и прошла к двери. Когда они вернулись в ресторан, Томми беседовал с каким-то посетителем и просто помахал им рукой. Такси домчало их до отеля. В пути они не обмолвились ни словом.

В холле Кейт задержалась.

— Я тебя догоню, — сказала она.

Когда он скрылся в лифте, она упала в ближайшее кресло. Она не знала, сколько так просидела. Очевидно, долго, раз к ней подошел портье и спросил, не нужна ли ей помощь.

Она поблагодарила его и заверила, что с ней все в порядке. Вокруг шла обычная суета. Входили и выходили люди. Галдели на разных языках оживленные туристы. Кейт рывком поднялась с кресла и вошла в маленький, располагавшийся прямо в холле магазинчик с сувенирами и одеждой. Взгляд бездумно бродил по ярким безделушкам. Вот она увидела разноцветные футболки. Развернула одну, другую, пытаясь на глаз определить размер. Надо же привезти племянникам подарки. Вот эту желтенькую — малютке Бекки. Ту, в голубую и красную полоску, для сына Рейфа и Кэролайн — Дугласа. А вот прелестные кожаные курточки. И ко всему этому надо добавить плюшевых разноцветных черепашек.

Кейт расплатилась кредитной карточкой. Пока продавщица складывала покупки в пакет, она обратила внимание на чудесную золотую брошь, которая наверняка бы понравилась Ханне. Нашелся и браслет для Кэролайн. Нагруженная всеми этими сокровищами, Кейт направилась к лифту. Чего еще ждать?

У дверей она чуть-чуть помедлила. Бред открыл. Его взгляд стал заметно холоднее, когда он увидел огромный пакет.

— Как это я не подумал, — сказал он язвительно. — Шоппинг. Панацея для Кейт Стоквелл от всех зол в этом мире. Что ты купила? Еще одно ненужное платье?

Ее передернуло, будто он ее ударил.

— Да, Бред, — ответила она и разозлилась на себя, что голос дрожит. — Я купила много ненужных вещей.

Кейт поставила пакет на кровать, он накренился, посыпались игрушки.

— Детские причиндалы, — пробормотал он. — Для кого?

— Племяннику и племяннице.

— Играешь в заботливую тетю?

Она через силу улыбнулась:

— Именно так.

А почему нет? Если она не могла стать матерью, оставалось быть хотя бы тетей.

— Детки будут любить свою тетю Кейт больше всего на свете, если она скупит им весь магазин, — прокомментировал Бред.

— Не беспокойся, я могу себе это позволить.

— Конечно, ведь твоя фамилия Стоквелл.

— Я еще немножечко Орвелл, — напомнила она. — Давай не будем забывать об этом. Гамильтон тоже приложил руку. — Она вернула плюшевого зверька в пакет.

— Вы же только пару лет были женаты.

Каждый раз, когда он вспоминал об этом, сердце леденело.

— Почему для тебя это такой больной вопрос, Кейт? Тебе не понравилась роль одного из трофеев Гамильтона? Ты поэтому еще раз пошла учиться? Чтобы копаться в душах других людей, раз не смогла разобраться со своей?

Она отстраненно пожала плечами, будто этот жестокий вопрос относился не к ней. Выдавал только пульс — бешено бьющаяся на бледной шее жилка.

— Что ты хочешь от меня услышать, Бред? Чтоб я раскаялась в своем «да», которое сказала Гамильтону перед алтарем? Чтоб рассказала о том, как цепенела всякий раз, как только он до меня дотрагивался? Что первые месяцы я каждую минуту, каждый день думала о тебе? Это ты хочешь от меня услышать, Бред?

— Я хочу правды, Кейт.

— Зачем? — Она посмотрела на него. — Чтобы потом ею меня попрекать? Большей правды ты от меня не услышишь.

Она вздохнула и села на кровать.

— Что между вами произошло?

— Мы развелись.

— Почему?

— Я не хочу говорить о Гамильтоне.

— Тогда зачем ты упоминаешь его имя?

Она отвела взгляд.

— Почему тебя избили семь лет назад в бостонском баре? Почему ты пил и принимал обезболивающее?

— Потому что мою бывшую возлюбленную угораздило выйти за моего лучшего друга. Потому что парень, который давал показания в деле об аварии, умер прямо в тюрьме.

Она в ужасе закрыла рот ладонью.

— О, Бред!.. Но зачем таблетки?

Он отстранился.

— Ты не единственная пострадала в аварии, Кейт. Что произошло между тобой и Гамильтоном?

Она умоляюще подняла руки:

— Бред, я…

— Я был на парковочной стоянке и видел, как ты уходила с ним из больницы. Он помог тебе выбраться из кресла и пересесть в сияющий как зеркало «мерседес». Он тебя целовал. Сюда, — он дотронулся до ее щеки, — и сюда. Я сам видел.

— Это было через две недели после аварии, — сказала она устало. — Ты пропал. Наша квартира стояла пустая. Твои вещи оттуда исчезли.

— Где бы я ни был, в день твоей выписки я приехал в больницу. Я узнал об этом из газет — больше нигде информации получить не удалось, все словно в рот воды набрали. Мне нужно было тебя видеть. Нужно было знать, как ты себя чувствуешь.

— Мне важно, где ты был, — возразила она. — И в каком ты был состоянии. Ведь не зря же тебе выписали болеутоляющее? Пожалуйста, Бред, скажи! Ты был не один? О тебе кто-то заботился?

— У меня была сломана пара ребер.

Он был один. Совершенно один.

— И спине тоже пришлось несладко.

Даже сейчас она порой причиняла ему адские боли.

— Так сильно, что даже пришлось принимать обезболивающее?

Он не видел смысла отвечать на этот вопрос.

— Гамильтон был со мной после аварии, — начала Кейт после паузы, — он помогал, когда у меня не было сил.

— Он был с тобой, а я тебя бросил, ты так считала?

Она закрыла глаза.

— Да.

— Если бы наши отношения были не такими шаткими, я бы не поверила отцу.

— Наши отношения не были шаткими, Кейт.

— Нет, были. Я только не знала, как тебе это сказать. Ты и без того уже считал меня… несколько импульсивной. Я все время торопила тебя со свадьбой. Мне казалось, если мы поженимся, все будет хорошо.

Она замолчала на некоторое время.

— Я думала, что беременна.