тяжестью его веса, мы вместе плюхаемся на мягкое покрывало. Тут же пытаюсь вырваться из его объятий.

— Куда ты? — Он еще крепче прижимает меня к себе. Его аромат меня дурманит, и я тоже ощущаю себя пьяной. Это дезориентирует, и мое сопротивление сходит на нет.

— Дальше справишься сам.

— Разве не останешься, — на его лице отразилась игривая ухмылка. Он точно не соображает, что сейчас происходит.

В этот раз не успеваю увернуться от поцелуя. Его губы были идеально мягкими и упругими. Руками прижимаюсь к твердым мускулам его груди. Он словно выпивает весь мой воздух, заставляет сердце отбивать в груди бешеный ритм. Целует страстно и безудержно. Все на что у меня хватило сил — это прижаться к нему и мечтать, чтобы он не прерывал эту приятную пытку.

— Вера, ты такая сладкая.

Так приятно слышать свое имя, хотя он очень пьян.

Утром Макар ничего не вспомнит. Я сомневаюсь, что в данный момент он понимает, кто я. Но поцелуй стоил свеч. В этот момент он казался удивительно реальным и близким, а нехолодным и бесчувственным. Все-таки у него есть сердце, и оно не полностью покрыто льдом.

Он проводит рукой по волосам. Очень нежное и интимное прикосновение. В следующие мгновение его глаза закрываются, и он засыпает.

Весело.

Это к лучшему, а то могло случиться непоправимое. То, за что нам потом обоим будет стыдно.

Лежу рядом несколько минут, затем снимаю с него обувь, брюки и рубашку. И не могу оторвать взгляда. С упоением рассматриваю красивое подтянутое тело, слишком соблазнительное. И уже жалею, что он заснул. Мне кажется, что это самая красивая картинка за последнее время.

Сонный он выглядит моложе своих лет. Интересно, сколько ему было лет, когда родилась Маша? Вычитаю в уме цифры, получается двадцать. Ничего себе.

Осматриваюсь вокруг. Изысканный стильный дизайн: все выполнено в черной гамме. Это не удивительно, потому что он дизайнер — человек, воспринимающий окружающий мир визуально. Обычно то, что ты видишь, влияет на внутренний мир.

Комната похожа на шикарный гостиничный номер. На одной стене висят две большие черно-белые картины в рамке. На них изображен силуэт женщины. Тонкие изгибы фигуры пробуждаю аппетит. Выглядит провокационно, но эстетично. У него уютная квартира, хотя и холостяцкая. Здесь хочется задержаться и остаться навсегда.

Надо же я нахожусь в его личном пространстве и у меня есть полная свобода действий. Я могу покопаться где угодно. Могу тихо открыть его прикроватную тумбочку и найти какой-нибудь компромат или даже порыться в его телефоне. Достаточно приложить его палец к экрану.

Так, хватит. Что за дурацкие мысли в моей голове — одергиваю себя.

Встаю и накрываю его пушистым пледом, выключаю свет и на цыпочках иду в сторону кухни. Надо поставить на столик с кроватью стакан с водой, вдруг проснется и захочет пить.

Но на моем пути попадается сонная Маша.

— Зайка, привет, ты почему не спишь?

— Гром гремит, — она трет глаза. Я подхожу к ней и беру на руки. Бедная моя спина, сегодня день, когда я таскаю на себе всю семью Каменских.

Маша обхватывает меня за шею и кладет кудрявую головку на грудь.

Несу ее в спальню.

— Ты посидишь со мной, мне страшно. Вдруг снова гром ударит.

— Конечно. Останусь до тех пор, пока не уснешь. Тебя снятся кошмары?

— Да, сегодня папа не читал сказку.

Потому что папа напился и лег отсыпаться.

Я осторожно взбила подушку и погладил по спутанным волосам. Заботливо укрыла одеялом и бережно подоткнула края.

Смотрю на нее и думаю, как можно было оставить собственного ребенка. Ради чего такого важного мать может уехать в другую страну. И как бы Макар ни пытался окружить ее заботой мне сложно представить, что ребенок чувствует.

— Побудь со мной.

— Конечно, цветочек.

— Почему цветочек?

— Ты маленькая и красивая как цветочек. Говорят цветы — самое лучшее из всего, что создал Бог. Спи сладко. Целую ее в лобик и жду пока она заснет.

Наконец, снимаю пиджак Макара и тихонько забираюсь на кровать рядом с Машей.

Глаза закрываются.

Перед моим мысленным взглядом стоит высокий, поджарый, синеглазый мужчина, от которой текут слюнки, и веет сексуальностью.

Приказываю себе не спать. Мне нужно домой.

Подушка такая мягкая и приятная. Здесь тепло, а на улице дождь. Подожду минут десять, а потом …

Глава 18

Вера

Мне снится чудесный сон. Если бы всегда снились такие прекрасные сны. Я принцесса, и меня словно Рапунцель заперли в башне. К счастью, есть прекрасный принц с самыми синими глазами и очень тёмными волосами. Он смелый и знает, как влюбить в себя с первого взгляда. Принц пришел с другого конца земли, чтобы спасти меня из башни и выпустить на свободу. Он побеждает всех врагов и поднимается в мою комнату и берет меня на руки. Я обхватила его за шею и сильнее прижалась к нему. Мне не хочется разрывать наши объятия. В его руках я словно парю в воздухе. Странно, но я снова оказываюсь на кровати. Я говорю, что нужно надеть пальто и пойти на улицу, там нас ждет белый конь. Мне действительно нужно идти домой. Я говорю принцу, что мне нужно уехать, но он настаивает на том, чтобы я осталась в этой мягкой, тёплой кровати. Он укрывает пледом и собирается уйти, а я говорю:

— Если я остаюсь, ты должен меня поцеловать, мой прекрасный принц? Принцы всегда целуют принцесс. — И снова тянусь к нему. Мой принц целует меня в лоб, затем смеется и просто уходит.

Вслед кричу, что он неправильный принц, хотя очень притягательный красавец.

Сон обрывается и пытаюсь вспомнить, что происходило дальше.

Провожу рукой по шелковистой поверхности. Как прекрасно и тут до меня доходит: у меня нет шелковых простыней. Мне требуется минута, на то, чтобы понять, что я не дома. Я уснула у Макара в квартире.

Блин, мне снился не сон. Он на самом деле взял меня на руки и перенес в спальню. Про поцелуй я сказала вслух или только во сне? Черт! Мне стыдно, что теперь делать?

От этих мыслей окончательно просыпаюсь и прихожу в себя. Выбираюсь из-под одеяла и спрыгиваю на ноги. Выйти не замеченной не получится. Сквозь дверь слышу Машин голос. Значит, Макар не спит, хотя сегодня воскресенье.

Нужно привести себя в порядок. В этой комнате есть собственная