Просьба мне была понятно – следить за Виталием некому, а пока Мирон здесь, Виталик будет неотрывно сидеть возле моего подъезда. Проблемы возникали с исполнением – как, очень мне интересно, я должна задержать Воронцова на два часа?

– Врача вызываем? – буднично спросил Мирон.

Вспомнив Валерия Федоровича, я бурно заверещала:

– Ни в коем случае! Я отлично себя чувствую. Все нормально.

– Прекрасно, – кивнул Мирон, по очереди открывая дверцы шкафов. Наткнувшись на пакетированный чай, брезгливо повертел его в руках, открыл следующее отделение, нашел пачку листового чая.

– Конечно, бери на здоровье, – ядовито сообщила я, беспомощно наблюдая за вторжением в личное пространство.

– Спасибо, – ухмыльнулся он, достал маленький заварочный чайник и принялся колдовать над ним.

– Сверху есть еще конфеты, – подсказала я, чувствуя себя гостем. – И в холодильнике торт. Правда, он, наверное, испортился.

– Обойдемся без сладкого. Ты все равно его не заслужила, – заявил Мирон, наливая чай в маленькую беленькую чашечку. Ей я никогда не пользовалась, предпочитая поглощать напитки из огромных кружек.

– А мне? – не вытерпела я. – Или чай я тоже не заслужила?

– Тебе лучше выпить прохладной воды, – буркнул Воронцов, сделал глоток, удовлетворенно кивнул, и подытожил: – Значит, где Беликов, ты не знаешь.

– Нет, не знаю. И он не мой любовник, – зачем-то сказала я.

– Мгм, – никак не стал комментировать мое заявление Мирон. – Тогда у нас остается еще один вопрос. Скажи-ка, девочка, что ты хотела найти в моем доме?

– В твоем… Что? – разволновалась я, и даже бутылку с молоком поставила на стол, чтобы освободить руки.

– Камеры видеонаблюдения имеются не только на территории, но и в самом особняке, в коридоре, прихожей и гостиной, – лениво пояснил Мирон. – И сегодня утром я наблюдал, как ты, вместо посещения туалета носишься по второму этажу и заглядываешь в каждую комнату.

Блин, кажется, убивать меня сегодня все-таки будут. Облизав губы, я нервно задрыгала ногой, не зная, что сказать. А что говорить-то? Как объяснить мой внезапный интерес к чужому? Соврать, мол, понравился дизайн, хотелось и на другие помещения посмотреть?

– Ну, – поторопил меня Мирон.

– Я не знаю, что сказать, – честно ляпнула я.

– Скажи правду, – предложил он, и улыбнулся. Его мои потуги и растерянность страшно забавляли – примерно с таким же выражением лица в детстве я следила по телевизору за маленькой обезьянкой, которая никак не могла дотянуться до банана.

От этого я еще больше разволновалась, беспомощно поглядывая по сторонам.

– Бежать не вариант, – услужливо подсказал Мирон. – Я догоню.

– Что-то меня тошнит, – попыталась я увильнуть от разговора, и соскользнула со стула.

– Я подожду тебя возле туалета. Водички принести?

– Не надо, – тоскливо ответила я, и села обратно. – Ну, в общем… Я… Мне стало интересно, вот я и… Заглянула в некоторые комнаты.

– Чего? – вздернул брови Мирон, который ничего не понял.

– Захотелось посмотреть, как ты живешь, – торопливо принялась врать я. – Знаешь, у тебя такой красивый дом… И камин настоящий. Я настоящего никогда не видела.

Тут уж меня совсем понесло – поймав вдохновение, я воодушевленно и беззастенчиво несла полную чушь:

– Знаешь, иногда я люблю представлять, как живу в таком доме, лично обставляю все комнаты… Перед сном рассматриваю дизайны интерьеров, размышляю, думаю…Вот и не удержалась. Было крайне любопытно взглянуть…

Я заткнулась, понимая, что Мирон взирает на меня примерно как на таракана.

– Забавно. Что-нибудь еще скажешь или пока не придумала?

– Пока не придумала, – понуро ответила я, и опустила плечи, демонстрируя раскаяние.

Интересно, он же не будет меня пытать, чтобы выколотить правду? Не будет же, да? Тут я вспомнила побледневшее лицо Тины и неподдельную тревогу в ее голосе, когда она говорила о Мироне, и сама побледнела.

– Что же мне с тобой делать? – задумчиво пробормотал Воронцов, склонив голову набок.

– А какие варианты? – пискнула я.

– Вообще-то я не люблю, когда меня держат за дурака, – честно сообщил он.

– Тоже мне открытие, этого никто не любит, – тихонько пробормотала я.

– А еще, – повысил он голос, – если бы ты не была подругой Алевтины…

«Тебя бы нашли в лесу, закопанную в разных местах», – мелькнула страшная мысль в моем напуганном мозгу, и волосы неприятно зашевелились.

– То я бы с тобой не церемонился, – закончил Мирон свою речь немного по-другому.

Ну, и на том спасибо. В лес не повезут – и то ладно. Я-то уж точно никаких пыток не выдержу, сразу расскажу все как на духу…

– Может быть, мы поговорим об этом попозже? – взволнованно предложила я. – Не сейчас? А то, знаешь, я плохо себя чувствую…

Я и в самом деле почувствовала упадок сил. И вообще, у меня был сильный стресс. И шишка на голове. Я была готова упасть в обморок, желательно в крепкие мужские руки, и чтобы меня потом завернули в теплое одеяло и ласково погладили.

Видно, все мои потаенные желания до того явственно отразились на моем лице, что Мирон внезапно усмехнулся и ответил:

– Хорошо, мы поговорим об этом позже. Но не думай, что я забуду о нашей договоренности.

– Ни в коем случае, – с жаром перебила его я, и жалостливо посмотрела в сторону коридора. – Не поможешь добраться до дивана?

И тут же покраснела. Не иначе как черт дернул меня за язык! Будь я в здравом уме, никогда бы не предложила незнакомому мужчине такое. Да я бы от стыда скорее сгорела, потому что соблазнительница из меня так себе. Точнее, вообще никакая…

Отставив маленькую чашечку с чаем, казавшуюся в его руке совсем крохотной, в сторону, Мирон без тени смущения шагнул ко мне, наклонился, подхватил меня под коленки и легко понес в указанном направлении. Естественно, мне пришлось ухватиться за его шею, чтобы не упасть, поэтому на диване я оказалась уже вся красная, как рак.

– Что-нибудь еще? – ехидно спросил Мирон, любуясь пунцовыми пятнами на моих щеках.

– Нет, – пискнула я, и натянула на себя плед повыше. – Думаю, теперь мне нужен покой. И тишина.

Словно издеваясь над моими словами, телефон Мирона громко завибрировал в кармане пиджака. Ответив на звонок, он обратился к собеседнику по имени, и я навострила уши.

– Да, Виталь. Нет, ты пока не нужен. Я позвоню, но будь готов примерно к восьми. Ага, – кивнул Мирон.

– Твой водитель куда-то уезжает? – раздула я ноздри, словно хищник, почуявший лань.

– Напротив, спрашивает, во сколько приехать, – ответил он.