Но Сулейман мне даже опомниться не дал, потащил в свой крузак, с цветами и подарками. Тетя Люба на улице лишь понимающе подмигнула мне хитрым глазом, пока миллиардер открывал переднюю дверцу.

Но ехали мы недалеко. Он зарулил в темную подворотню и взглянул на меня многозначительно и жадно.

— Сулейман Каримович… я домой хочу.

— Ага. Я щупал твои лепестки и прекрасно знаю, чего именно ты сейчас хочешь!!!

Властный засранец! Знает он! Ну да, я текла вовремя, кхм… того самого как последняя продажная девка! Но ему-то этого знать не нужно!

— Иди сюда, моя Няшная колючка! — рычит мужчина, одним рывком притягивая меня к себе.

Отстегивает ремни безопасности.

— Что? Что вы задумали?! — волнуюсь я.

— Тебе понравится! — ухмыляется миллиардер.

Выходит из машины. Открывает мою дверь. Подхватывает, стаскивает с верхотуры своего джипа. Сажает на теплый, не остывший еще капот. Юбку сегодня как назло короткую надела, и мои беззащитные ляжки обжигает теплом.

— Ау! — стону я, а он выпивает мой стон вместе с выдохом.

Коленом разводит мои бедра шире, пристраиваясь меж них. Любуется на щенят на моих трусиках, рычит и… осторожно стаскивая, засовывает к себе в карман.

— Мой трофей! — заявляет он. — Наконец, избавил тебя от этого ублюдского убожества! Сейчас трахну и в бутик повезу! Нормального белья накуплю тебе!

— Нет! Отдайте мои трусики!!! — протестую я, в негодовании стуча босоножками по железу автомобиля. — Это мои счастли… ах…

Договорить я не успеваю. Меня пронзает электрическим током в самое мое женское естество! Сулейман, без прелюдий, без лишних сантиментов, и просто наплевав на мой протест нырнул головой к сочащимся лепесткам и втянул влажный чувствительный до невозможности клитор, сжав его слегка губами.

— М-м-м… — закусываю я губу, чтобы не стонать так пошло, потому что то, что он творит с моей горошиной, просто на грани фола!

Два больших шершавых пальца тут же беззастенчиво заполняют мой рот, имея его самым натуральным образом.

Его рот, губы и язык вытворяют такое с лепестками, что я подпрыгиваю на капоте, словно по нему проведено высоковольтное напряжение. Орала бы уже дурниной, если бы он не заткнул мой рот пальцами, точно кляпом.

Мне совершенно все равно, что мы сейчас, хоть и в темной безлюдной подворотне, но все же на улице. Хотя волноваться-то мне особо не о чем — ни прохожих, ни зевак, никого в этот поздний час нет.

Сулейман вылизывает, заглатывает, выпускает на мгновение, и с диким рычанием набрасывается вновь и вновь на мои лепестки и жемчужину, притаившуюся в них. Неожиданно целует в плотно сомкнутое анальное колечко. Дырочка моя поджимается невольно, едва не зажав побывавший там мужской язык. Мне стыдно и хорошо, так хорошо, что даже пофиг на стыд!

— Какая тугая! — хрипит Сулейман. — Никогда не пробовала в попку?

— Агхрм… — лишь могу простонать я, пытаясь вытолкнуть его наглые пальцы у себя изо рта.

В какую попку, мать его?! У меня-то и традиционно там еще никого не было, не считая его наглючих пальцев, что сейчас усердно орудуют у меня во рту, пытаясь достать до горла.

— Мы обязательно попробуем и этот десерт! — заявляет мужчина охрипшим баритоном. — После основного блюда! — принимается удвоено работать губами и языком.

Я пытаюсь возразить, что никогда никого не допущу до своей пятой точки, но действия Сулеймана совсем не располагают к моему протесту.

Он прикусывает клитор довольно ощутимо и тут же дует на него прохладным дыханием.

— А-а-а… — стону я сквозь его пальцы, а когда его язык вновь оказывается на моей истерзанной горошине, то я улетаю в Нирвану, забыв обо всем на свете.

Меня бьет крупной дрожью, а Сулейман выпивает мой оргазм, наслаждаясь им, разделяя его вместе со мной.

— Понравилось? — самодовольно порыкивает он, поднимаясь во весь свой двухметровый рост. — Ну же, признайся!

— Да! — сознаюсь я, все еще находясь под впечатлением от пережитого мощного удовольствия. — Да-а…

— Сейчас в больницу, а потом ко мне! — командует мужчина, бережно снимая меня с капота автомобиля.

— З-зачем в больницу? — недоумеваю я, растекаясь в его сильных горячих руках, как незастывшее желе.

— Аборт сделаешь, а потом поедем ко мне, делать тебе МОЕГО ребенка!

Мое безумие ерзает у меня на руках, подбираясь поближе, а потом как куснет меня за шею! В полном ахуе я выпускаю ее из рук, а ей только этого и надо.

— Пошел на хер козел озабоченный!!! — пищит Нина и задает такого стрекача, что я еле поспеваю за ней.

Э, нет, на хер меня так явно незавуалированно еще никто не посылал! Вообще не посылал! Это я обычно посылаю! Настигаю ее, подхватываю сзади.

— Помогите! Наси-и-илуют!!! — орет Нина во все горло.

— Заткнись, с-с-сука! — ну да, не красиво, но вывела же, сучка неприступная!!!

Сгребаю ее в охапку, беззастенчиво пользуясь своим мужским превосходством. Забрасываю на плечо. В месте прокуса на шее как-то липко и мокро. Неужели до крови прокусила, кошка дранная?!

— Отстань от меня, маньяк!!! Уебок! Ушлепок властный! — визжит девушка, а я продолжаю офигевать от эпитетов, которыми она смеет меня награждать.

— Молчать!!! — смачно залепляю по ее девственной пока еще, сладкой попке.

— А-а-а!!! — всхлипывает жалобно Нинок. Блин, не рассчитал силу, наверно больно ей сделал. Но она заслужила, ох заслужила за свой грязный ротик!

Открываю заднюю дверь автомобиля. Запихиваю туда сопротивляющуюся девушку. Пока тупо отбиваю атаки остреньких зубов и коготочков представляю себе как в наказание за эту драку медленно, но не отвратно вхожу в ее тугую до невозможности попку, расширяя, заполняя собой, продвигаясь вперед сантиметр за сантиметром. Дико возбуждаюсь от своих мыслей и ее сопротивления. Будто и не дарили мы друг другу незабываемые оральные ласки несколько минут назад.

Ну, Нинка, береги свою задничку! И смазку хорошую готовь. Отымею тебя сегодня же по полной программе!!! Несколько раз! И плевать, что там ты девственница еще! Ох, довела меня!

— Уйди! А-а-а!!! Помоги-и-ите!!! — продолжает биться в истерике девушка.

Мое возбуждение достигает такой концентрации, что я готов уже взять ее наконец прямо тут, в машине.

Лезу расстегивать ширинку.

— Маньяк!!! — Нина залепляет мне пощечину от души.

Я, снова не ожидающий от нее ничего подобного, отпрянываю, прислоняя руку к горящей щеке. Нина тем