и от нижнего белья. Он распалил меня своим языком и пальцами настолько, что я не только не боюсь ощутить в себе его огромное достоинство, но жажду этого как никогда раньше!

Разоблачившись, Сулейман приставляет что-то твердое, горячее и очень огромное к основанию моих сочащихся складочек. Ух!!! Все замирает внутри в предвкушении. Плоть подбирается, натягивается. Пальчики на ногах подгибаются, а соски сдавливает болезненный спазм.

— Расставь ноги по шире! — рычит Сулейман. — Расслабься максимально, и впусти меня!!!

Я стараюсь, но колени, на которых я сейчас стою дрожат, разъезжаются в стороны и ходят ходуном.

Грязно выругавшись, Сулейман фиксирует мою попу руками, и своим огромным орудием проталкивается, неизбежно расставляя лепестки в стороны. Я вся обращаюсь в ощущения. Это… необыкновенно! Дух захватывает! Скольжение огромной возбужденной мужской плоти по моей, такой же чувствительной до невозможности. Нам обоим сладко! Из моей груди вырывается стон. Сулейман лишь сдавленно хрипит очередной матерный эпитет. Наверно грязные словечки дополнительно возбуждают его, ибо ругаться сейчас я ему повода не даю. Самой интересно, как же оно, это огромное, длинное, перевитое венами, точно корневищами у дерева достоинство, пройдет дальше в мой узенький, девственный проход!

Сулейман толкается дальше, необратимо заполняя, растягивая мои стеночки в разные стороны. Появляется ощущение легкого жжения и дискомфорта.

— Нет, — хнычу я… — не надо, пожалуйста!!! Ай, больно…

— Имей совесть, Нин! — хрипит Сулейман, — Я сейчас взорвусь, если не окажусь в тебе!!! Знаешь, каких трудов мне стоит сдерживаться?!

— М-м-м… — на глазах выступают слезы. Миллиардер и не думает высовывать своего питона из моей пещерки, наоборот, не отвратимо продвигает его дальше, миллиметр за миллиметром.

— Я дам тебе время привыкнуть! — рычит он, добираясь рукой до моей груди. Сдавливает сосок прямо под тканью кофточки. Сладко и больно одновременно. И охренительно! Охренительно сносит крышу от этих фантастических ощущений.

Он уже весь во мне. Прекращает толкаться в заполненную до отказа пещерку, замирает. Ощущаю его горячие бедра на своих ягодицах. Ощущение переполненности распирает меня в разные стороны. Все же мужчина очень крупный для первого раза. Крупный для меня! Может, некоторые и рады были бы такому достоинству своего парня, но вот я бы предпочла орудие поменьше, честное слово!

Выждав обещанные мгновения, Сулейман начинает двигаться во мне. Очень нежно и осторожно, наполняя, накачивая собою, точно я сосуд, который непременно он должен заполнить до отказа.

Мне настолько хорошо и здорово, что я перестаю чувствовать собственные ноги. Все мои чувства сейчас сосредоточились там, где меня переполняет сейчас собою этот нереальный мужчина. Доведенная до этого крайней степенью возбуждения его языком и пальцами, сейчас мне не требуется многого, чтобы получить желанную разрядку. Пара его сильных глубоких движений, и я начинаю сокращаться, сжимая его орудие собственными мышцами, доведенными им самим до сладостных конвульсий.

— Нина… — хрипит он, прижимается ко мне, сдавливая соски и бурно разряжается глубоко внутри меня, накачивая водопадом потоков горячей вязкой жидкости.

Глава 23

Обессиленные мы оба падаем прямо на пол. Сулейман все еще во мне. Его крупное тяжелое накаченное тело все еще вздрагивает от только что пережитого мощнейшего оргазма. Меня тоже потрясывает под ним основательно.

Немного придя в себя, Сулейман приподнимается, и нависая надо мной на сильных руках, впивается в мои губы, долгим сладким поцелуем. Мне же настолько снесло крышу наше сношение, что я неистово отвечаю ему, переплетая наши языки, наши дыхания. Наши зубы ударяются друг о друга, но снизить накал страсти мы оба не хотим.

Чувствую, как его питон внутри меня стремительно оживает, твердея за доли секунды, он увеличивается в размерах, вновь распирая меня в разные стороны. Сулейман продолжает терзать мои губы, осторожно, хотя и размеренно двигаясь во мне бедрами сверху. Эта поза мне нравится гораздо больше предыдущей, коленно-локтевой.

Мужчина, хотя и сверху, но держит весь свой вес на руках, не сдавливая мой животик, и не раздавливая меня в принципе.

— Не больно? — спрашивает он, глядя в глаза, глубоко толкаясь внутри меня.

— Нет, — мотаю головой.

Я настолько перевозбуждена, что вряд ли почувствую сейчас хоть что-то помимо оргазма. А вот болеть может позже, когда возбуждение спадет.

В этот раз все происходит дольше, основательнее, перемежаясь с глубокими поцелуями. В моменты поцелуев мне кажется, что секс происходит между нами сразу на двух уровнях — голов и половых органов. Потому что целуется миллиардер так же сладко, как и орудует питоном внизу живота.

Чувствую, что вот-вот кончу и начинаю подмахивать ему на встречу. Сулейман рычит, приподнимается надо мною, и поднимает мои ноги кверху, закидывая к себе на плечи!!! Ого!!! Такое раньше я видела лишь в срамных роликах в интернете. Я максимально раскрыта перед ним, беззащитна, а он беззастенчиво этим пользуется. Тянется разорвать мою кофточку, чтобы приласкать набухшую, изнывающую без ласк грудь напрямую, без прослойки ненавистной одежды.

Едва его шершавые пальцы касаются моих сосков, как меня выгибает и накрывает мощнейшей волной удовольствия. Все повторяется, точно в первый раз. Сначала улетаю я, а потом ко мне присоединяется мужчина, вновь орошая мои стеночки горячей вязкой жидкостью, точно из брандспойта.

Излившись во мне, Сулейман приподнимается, беря меня на руки.

— Куда мы? — еле ворочается мой язык.

— В душ. Ты вся в моем семени. Надо освежиться.

В тесном старом потресканном поддоне для душа я еле стою, готовая заснуть на ходу от усталости. Сулейман нежно обмазывает меня пеной, взбитой на мочалке, вновь уделяя промежности особое внимание.

— Нет… — хнычу я. — Больше не надо… Я устала!

— Какая жалость! — указывает мужчина на свою бодрую эрекцию.

Ну как так, а? Я уже выдохлась, хотя практически ничего не делала — сегодня Сулейман доминировал надо мной целиком и полностью, а он, с восставшим колом орудием снова посматривает в мою сторону.

— Наверно, ты права, — задумчиво оглядывает меня Сулейман с головы до ног. — Твоей киске на сегодня достаточно. А вот моему другу, маловато, знаешь ли!

— Знаю… Вижу… и что мне теперь делать?

Сулейман коварно усмехается, давя мне на плечи, побуждая опуститься перед ним на колени.

— Я всегда стремлюсь делать тебе хорошо, — проводит он большим пальцем по моим губам. — И от тебя жду того же самого в ответ!

И он не врет. Любые наши игрища начинаются с его жарких поцелуев моих лепестков. А долг, как известно, платежом красен.